Пособие по выживанию для оборотней - Светлана Гусева

— Я и сам-то не понял, доктор, как оно все случилось. Вроде сидели мы тихо-мирно за столом, я коньяка налил… и потом она как завалится на бок, и кровь изо рта, и…

— Довольно, любезный, — доктор Герман остановил его движением руки. — Ответите на вопросы, если понадобится. Где они?

Мужчина, явно обрадованный, что объяснять ничего не надо, провел их мимо узенькой, захламленной кухни и ванной, которой, судя по запаху, давно требовался ремонт или хотя бы вентиляция, в довольно вместительную гостиную. Рядом с главным предметом интерьера — телевизором — высился сервант, напротив помещался большой диван, накрытый потертым покрывалом, но, чтобы до него добраться, доктору с Туомасом пришлось обогнуть круглый стол на трех затейливых ножках. Сервировка соответствовала описанию: на столе действительно высилась початая бутылка коньяка, вокруг нее поблескивали мутным стеклом три стопки — в двух еще оставался коньяк — и точно в центре, под люстрой, сливалась с белизной салфетки тарелка с нарезанным и успевшим потемнеть яблоком.

Кроме того, в комнате находились две женщины.

Сначала Туомас увидел ту, что на диване, — блондинку с удивительно длинными густыми волосами. Она была в сознании, но в уголках рта и под носом запеклась кровь, а грудь, едва прикрытая обтягивающим топом, вздымалась неровно и с каким-то натужным хрипом. Вторая, судя по виду, в полном здравии, стояла спиной к ним у окна, завешенного тюлем. На ней был длинный плащ с капюшоном, и одеянием она настолько напоминала Майю, что Туомас не удержался и подошел ближе, пока доктор Герман осматривал блондинку на диване.

Ему оставалась пара шагов, когда женщина резко повернулась. На бледном лице блеснули черные глаза, и показались длинные, остро подпиленные ногти на руке, сжимавшей носовой платок.

— Простите… — Туомас отшатнулся.

Сходство с Майей рассеялось, словно дым.

— Так-так, — женщина посмотрела на него в упор, и он не сразу вспомнил, что надо отвести глаза. — Значит, это правда? У нашей феечки завелся комнатный оборотень? Госпоже будет интересно узнать об этом.

— Мне кажется, ты получила деньги за работу и можешь идти, Констанция, — доктор Герман стрельнул в Туомаса сердитым взглядом. — И даже перетрудилась, судя по тому, что я тут вижу.

— Сама нарвалась, нечего…

На Туомаса вдруг напала чесотка; он потянулся, чтобы расстегнуть рубашку на груди, и только в последний момент сообразил: это амулет жег ему кожу, словно раскаленный.

— Я сказал, ты можешь идти, — врач оборвал женщину на полуслове. — Или мне поговорить с Госпожой самому? Знаешь, ей даже нравятся все эти философские беседы об этике и прочей ерунде.

Констанция только фыркнула.

Амулет из кости превратился в кусок раскаленной руды. Старательно отводя глаза, Туомас не сомневался, что это дело рук брюнетки. Та, помедлив мгновение, пожала плечами и направилась к выходу.

— Ваша матушка со мной полностью рассчиталась, так что не трудитесь провожать, — бросила она маячившему на пороге мужику. — Еще спасибо потом скажете.

Герман дождался, пока в прихожей не хлопнула дверь.

— Мне бы теплой воды, где-нибудь в тазике, — обратился он к мужику, который несколько секунд тупо моргал, а потом пулей вылетел из гостиной. — Вот язва, не утерпела-таки.

— Это ее рук дело? — Туомас кивнул на блондинку, которая полулежала на диване с закрытыми глазами.

— Разумеется, — поморщился Герман. — Прищучить новичка-конкурента — святое дело для таких, как Констанция.

Из кухни появился мужик с большой фиолетовой миской, в которой плескалась вода. Доктор Герман ловко стянул с блондинки топ, не обращая внимания на охи хозяина квартиры, и разом бросил в таз кучу бинтов из сумки. Достал один из них, отжал как следует и начал обматывать девушку, словно мумию.

— Вы идите, если не хотите смотреть, — строго кивнул он мужику, и тот счел за лучшее удалиться. — Как тебя зовут, красавица?

Голос у девушки оказался грудным и очень глубоким. Туомас все еще старательно отводил глаза, но заметил, что воздух в комнате сгустился и стал таким влажным, будто вся квартира разом телепортировалась в тропики.

— Василиса… А вы — доктор Герман?

— Он самый, голубушка, — доктор сделал попытку улыбнуться. — Она тебя сильно приложила, конечно. Сейчас попробуем все исправить, а остальное уже дедушка ваш доделает. Он большой мастер.

— Мерзавка… — пробормотала Василиса. — Змея подколодная.

Доктор Герман пожал плечами и продолжил бинтовать.

— Да ты и сама знаешь, что не надо было ее на порог пускать, так что уж говорить теперь. Ничего — первый блин комом, зато какая наука наперед. Давай мышцы твои проверим — посжимай вот эту грушу.

Девушка послушно начала выполнять упражнение, но смотрела при этом на Туомаса.

— Это правда?

— А? — он не сразу понял, что она разговаривает с ним. — Что правда?

— Осторожнее, — добавил доктор Герман, но девушка только фыркнула.

— Ты оборотень? И спишь с ведьмой?

Туомас не ответил, но Василису это не остановило.

— Как Дарья это позволяет? — Тут она замерла и внезапно прищелкнула пальцами свободной руки. — А ты не с Дарьей, верно? Так это ты — нарушитель Пакта! Это тебя ищет Цербер!

— Что? — Туомас ошеломленно смотрел на нее.

Доктор Герман вскочил на ноги. К девушке резко вернулись силы; она оторвала кусок бинта и вытерла с лица кровь одним быстрым движением. Из-под прилипшей ко лбу челки блеснули зеленые, подернутые маревом глаза. Лампочки в люстре заморгали, словно в доме закоротило проводку.

— Довольно, — хлопнул в ладоши Герман Николаевич, не скрывая досады. — С Дедулей будешь лясы точить, Василиса-краса, длинная коса. Проваливай давай, сама знаешь, приворот окончательно разрушен, так что делать тебе тут нечего. Скажи спасибо, что полицию никто не вызвал. Идем.

Туомас, поминутно оглядываясь, вышел вместе с ним из парадной.

— Кто она такая?

— Болотница, — бросил Герман, широким шагом двигаясь в сторону скорой, где Генка отогревался чаем из термоса. — Внучка старика Водяного, Майя тебе может про них поболее моего рассказать. Приворожила мужика этого, а его мамаша пронюхала. А потом взяла да ведьму наняла, чтобы снять приворот. Ну, результат ты и сам видел, Констанция ее сразу уделала, даже не трудилась особо.

— Что она сказала про Пакт? Почему я… — Туомас выпалил первое, что пришло в голову из вереницы необъяснимых событий последнего часа.

Каждый раз, когда удавалось навести хотя бы подобие порядка в мироощущении, и без того нестройная картинка снова рушилась. Что он только что увидел? Как будто мало оборотней и ведьм, теперь еще эти…

— Герман Николаевич? — Тут он осознал, что его спутник замер на месте, словно наткнувшись на невидимую преграду.

Доктора, казалось, бил озноб; Туомас проследил за его взглядом и заметил у трансформаторной подстанции напротив подъезда фигуру в темном. Лица было не разглядеть, но мужчина