Жизнь и чудеса выдры - Хейзел Прайор

Однако ему следует быть осторожным. Ей в жизни причинили немало боли, и, возможно, она нуждалась в заботе. Он вспомнил, как она говорила о своем сыне, живущем в другой стране, и о том, что в последнее время она редко видится со своей лучшей подругой. Определенно, нуждалась. А Эл не мог позволить, чтобы в нем нуждался кто-то еще, кроме Фиби. Он чувствовал, что не справляется даже с этой задачей. А он должен был ставить Фиби на первое место.

О чем он вообще думал? Кристина ни за что не посмотрела бы на него в таком смысле и никогда не заинтересовалась бы им. Эл почувствовал себя уязвимым и крошечным. И скучным, слишком скучным, чтобы стать другом для кого-то вроде нее. Она бы рассмеялась при мысли о чем-то большем.

Как ни крутил он это в своей голове, он приходил к одному и тому же выводу: лучше держаться от Кристины на расстоянии.

Попытки

Эл забыл купить обезболивающие. Когда Фиби сказала ему об этом, он тут же выехал обратно в аптеку, но она сомневалась, что сможет пережить следующие пятнадцать минут. Боль пульсировала в крови, жгла суставы, отдавалась в голове. Даже малейшее движение причиняло адскую боль. Она старалась дышать неглубоко, чтобы не нагружать грудную клетку. К сожалению, лежать неподвижно тоже было больно.

Принять горизонтальное положение не помогло. Скривившись, она поднялась на ноги и попробовала постоять вертикально. Нет, это было невыносимо. Она заставила себя сделать шаг, другой. Иногда ходьба оказывалась лучшим способом перетерпеть боль. Она остановилась. Безрезультатно.

Фиби зажмурилась и попыталась сосредоточиться на приятных вещах. Нарциссы. Клубника. Выдры. Выдры должны помочь. Нет? Как бы она ни пыталась нарисовать их перед мысленным взором, ее разум отказывался ей помогать. Вместо этого он продолжал вопить «ай-ай-ай!», сопровождая это рядом грубых ругательств.

Она попробовала музыку. Мысленно она слушала духоподъемные песни: те, где не прекращали верить, шли по солнечному свету и всегда видели светлую сторону в жизни…

Боль была слишком шумной и заглушала музыку.

Она где-то читала, что если сунуть в рот ручку и оттянуть губы, то мышцы растянутся в улыбке и твой организм подумает, что ты на самом деле счастлива. Она схватила ручку с прикроватного столика и сделала это.

Ничего не изменилось.

Она даже попыталась изобразить смех.

– Ха-ха!

Ручка упала на пол и покатилась по ковру.

– Ха-ха-ха-ха-ха-ха.

От резких движений ее мышцы протестующе заныли.

Она впилась ногтями в руку, пытаясь отвлечься на боль другого рода. На мгновение это сработало, но затем настоящая боль вернулась, нисколько не потеряв в силе.

Глаза защипало от слез.

Папа, пожалуйста, поторопись.

Она опустилась в кресло и сжалась в комок, обхватив себя руками. Он не знала, что делать. Она понимала, что, несмотря на все ее попытки, мука будет продолжаться. Она сжала зубы, кулаки, напрягла лоб. Оставалось только терпеть.

Боль разрасталась, пока не заполнила ее, как обжигающая лава в жерле вулкана. Она проникала в самые корни ее зубов и заставила их лязгать. Въедалась вглубь ее мозга. Вытесняла из сознания все остальное.

Она все так же сидела, корчась в кресле, когда во входной двери повернулся ключ и раздался голос Эла:

– Я вернулся!

Слава богу.

Она услышала, как он вошел в спальню.

– Фиби?

Она подняла голову, медленно, хрустя суставами, презирая себя за то, что он увидел ее слезы.

– Принес? – с трудом выговорила она.

– Вот. Вот они.

Трясущимися руками он распечатал упаковку и протянул ей. Но ей нужна была вода.

– Подожди. Буквально секунду.

Она все равно проглотила две таблетки. Они застряли у нее в горле, оставив горький след. Она поперхнулась и закашлялась. Когда отец вернулся с водой, она быстро осушила стакан, сплавляя тающие таблетки вниз по пищеводу.

– Прости, – бормотал Эл. – Прости, прости, прости меня.

Он заключил ее в объятия, прижимая к сердцу. Это причиняло физическую боль, но она не хотела причинить ему боль в ответ, сказав об этом.

И как люди справлялись во времена, когда не было обезболивающих?

Рано или поздно они начнут работать. Тогда она сможет подумать о чем-то позитивном, сказать что-то позитивное.

Держать и держаться

– Только что получил электронное письмо от Джулс. Она приезжает погостить! – Несмотря на его радостный тон, в глазах Эла промелькнула тревога.

– Здорово, – неискренне отреагировала Фиби. – Когда?

– На следующей неделе.

– Супер.

Одна мысль о том, что кто-то приедет к ним в дом, даже (или, возможно, особенно) ее собственная семья, заставляла ее нервничать. Придется беречь силы. После последнего визита Джулс она три недели приходила в себя. У нее произошла передозировка обезболивающими, потому что она была настолько измождена, что потеряла счет выпитым таблеткам. Она чудом избежала госпитализации.

Эл знал это, но Джулс – нет. Иногда Джулс лучше было ничего не рассказывать.

В ее собственных глазах сестра была источником веселья и хорошего настроения. Ее безупречная жизнь состояла из общения и социализации, и она полагала, что все остальные функционировали точно так же. Покой, тишина и отдых не интересовали ее как концепции. Но для Фиби эти вещи были жизненно необходимы.

– Я буду как можно чаще вывозить ее из дома, – пообещал Эл.

– Как думаешь, мы могли бы уговорить Джека тоже приехать?

– Он слишком любит свою северную холостяцкую берлогу, но я посмотрю, что смогу сделать.

Всегда было легче, если брат и сестра приезжали вместе. Несмотря на то, что Джек вел себя не менее шумно, чем Джулс, он хорошо ладил с обеими сестрами и умел улаживать любые возникающие конфликты. А еще Джек не позволял им относиться к себе слишком серьезно.

После короткого телефонного разговора выяснилось, что Джек смог освободить те же даты, что и Джулс.

– Он спросил, может ли пригласить свою нынешнюю пассию.

– А ты что? – Фиби пыталась скрыть беспокойство за улыбкой.

– Я сказал нет. Коттедж Хайер-Мид и так будет трещать по швам, бака с горячей водой не хватит на такое количество утренних душей, да и я бы предпочел собраться только семьей, хотя бы на этот раз.

В конечном счете, это было даже к лучшему, потому что Джек расстался со своей девушкой незадолго до визита. Он всегда быстро расставался со своими избранницами. И когда это случалось, Джек всегда придерживался одной и той же схемы: какое-то время ходил с разбитым сердцем, а вскоре вновь пускался во все тяжкие.

* * *

Фиби