Жизнь и чудеса выдры - Хейзел Прайор

трудно даже держать голову ровно. Она чувствовала, что в любой момент у нее могут подкоситься ноги. Тем не менее она с нетерпением ждала упоительного момента, когда окажется рядом с маленькими выдрами. – Я только проверю перед уходом, как там Коко и Пэдди, и покормлю их ужином.

Из последних сил держась на ногах, она принялась за работу. Натянула резиновые перчатки, зачерпнула из банки рыбьи обрезки и измельчила их с водой. Пэдди уже ел сам и с легкостью вылакает приготовленную для него смесь прямо из миски. Коко тоже вскоре научится. Еще совсем чуть-чуть, и Фиби запретят брать ее на руки. Поэтому она так спешила взять максимум от каждой минутки, проведенной с ней.

Когда она зашла в их вольер, выдрята носились кругами и кусали друг друга за хвосты. Коко подбежала к Фиби и уперлась лапками в ее голень, с нетерпением ожидая бутылочку. Фиби взяла ее на руки и все время, пока та пила, гладила ее по мягкой шерстке.

– Ох, Коко, ты себе даже не представляешь, насколько это было опасно. Питомник могли закрыть. И кто знает, что случилось бы со всеми вами? – Фиби прислушалась. Она до сих пор могла расслышать еле слышное: «Свободны, свободны, свободны! Выдры будут свободны!» – от упрямых активистов, оставшихся снаружи. – Именно так и будет. Но только когда ты сама будешь к этому готова, и мы будем знать, что тебе ничего не угрожает. Они этого совсем не понимают, да? Лучше бы просто заткнулись и разошлись по домам.

Коко обхватила бутылочку обеими лапками. Ее хвостик мягко бил Фиби по рукаву. Девушка прижимала выдру к себе, а в голове у нее все перемешалось, взгляд устремился за ограду, на публичную пешеходную дорожку и забор из колючей проволоки. Жизнь, со всеми ее сложностями, очень напоминала эту колючую проволоку. Какое-то время все шло гладко, но рано или поздно ты гарантированно упирался в тугой режущий узел. А потом еще один, и еще один, и еще один. Бесконечная череда острых наростов выстроилась в ряд, только и поджидая, как бы вцепиться в тебя своими колючками.

Фиби нахмурилась.

– Ох, Коко-Коко, малышка, я сейчас кое-что поняла. И это не к добру.

Коко, поглощенная трапезой, не проявила интереса к ее словам. Едва поев, она запросилась обратно на землю. Фиби отпустила ее, и Коко засеменила к Пэдди и его миске с едой. Фиби ушла от них с полным радости сердцем.

Обернувшись, она мельком увидела вдалеке Сета Хардвика, выгуливавшего свою овчарку, – одинокую фигуру в сопровождении большого четвероногого спутника. Она еще раз проверила калитку, запертую на обычный и на висячий замок.

* * *

Эл помог Кэрол разлить чай по кружкам. Он подумал, не сварить ли Фиби кофе, но он где-то слышал, что чай лучше помогает справиться со стрессом. Только он сел за стол, как она вернулась. Дочь выглядела ослабевшей, и он вскочил, уступая ей свой стул, поскольку на всех не хватало. Пока они чаевничали, в комнату ворвался Руперт с выражением тревоги на лице.

– Боже мой, что случилось? Позвонила Кэрол и сказала, что на улице собралась толпа агрессивно настроенных ребят. Я сразу же выехал, но моя машина застряла за стадом проклятых овец. У ворот я встретил пару человек с плакатами, но не увидел никаких повреждений. У вас все в порядке?

Они рассказали, как Кристина пришла им на помощь и защитила их любимый питомник.

– Она была великолепна! – восхищенно воскликнула Фиби.

Руперт внимательно посмотрел на Кристину.

– Мне очень жаль, что я это пропустил.

– Да ну, любой поступил бы так же, – отмахнулась Кристина, окрыленная своим успехом. – Жаль, что не удалось убедить всех.

Она выглянула в окно. Было видно, как светловолосая девушка и мужчина, который, по-видимому, был ее парнем, спорили с парой только что прибывших туристов.

– Хотелось бы знать, что за всем этим кроется, – размышляла Фиби.

Все посмотрели на нее.

– Что ты имеешь в виду? – не понял Руперт.

– То, что неудачи сыплются на вас как из ведра. Вы не согласны? Ребенок с прокушенным пальцем, инспекторы по охране труда, кража, собака Сета, статья в газете… а теперь еще и борцы за права животных… Если честно, выглядит так, будто кто-то пытается саботировать деятельность питомника.

На это никто не ответил. Кэрол предложила всем шоколадное печенье. Фиби отказалась. Кристина взяла два. Никто не мог отрицать, что она их заслужила.

Эл почувствовал иррациональную неприязнь к Руперту из-за того, что его не оказалось рядом в критической ситуации, хотя его вины в этом не было. Овцы на дороге здесь были обычной проблемой. Он также досадовал на себя за то, что не сделал больше, не действовал быстрее, не кричал громче. Куда ему до Кристины. Элу казалось, что после сегодняшнего Фиби стала восхищаться им чуть меньше, а ею – чуть больше.

Кристина достала из сумки сверток и протянула его Фиби:

– Небольшой сувенир для тебя, Фиби.

Фиби развернула оберточную бумагу. Внутри обнаружился небольшой серебряный кулон в виде выдры, вроде того, что он видел на преподобной Люси, работы самой Кристины.

Фиби редко носила украшения, но была явно тронута. Эл знал, что она будет дорожить этим кулоном – в первую очередь из-за того, кто подарил его ей. И возможно, иногда даже будет его надевать.

Принимать и получать

Эл Фезерстоун ехал по улочкам Эксмура, по изогнутым берегам Дарлы и по диким вересковым пустошам. Он подпрыгивал на ухабах, на лязгающих решетках для скота и съезжал с проезжей части, пропуская тракторы. Иногда он насвистывал, иногда слушал радио, иногда наслаждался тишиной. Часто притормаживал из-за фазанов, прогуливающихся посреди дороги. Еще чаще – чтобы полюбоваться местными красотами. Он витал в облаках, размышляя о семье, о прошлом, настоящем и будущем, о своем саде и проблемах с водопроводом в коттедже. Теперь эти мысли перемежались с образами питомника, протестующих и Кристины. Особенно Кристины.

Эл часто останавливался, паркуясь на подъездных дорожках, во дворах ферм, в тупиках и под заборами. Он вручал всевозможные товары в почтовой упаковке и обменивался стандартными комментариями о погоде с получателями. Он делал фотографию за фотографией в качестве подтверждения доставки. Таскал тяжелые коробки к парадным дверям, оставлял посылки на ступеньках, верандах и в беседках. Он становился стройнее и выносливее. Его кожа приобрела более темный оттенок, а мышцы на руках напоминали толстые волокнистые канаты.

Когда машина Эла подъехала к воротам дома викария, преподобная Люси заметила его из окна кухни. Она отставила яйца, которые взбивала для