Пособие по выживанию для оборотней - Светлана Гусева

Туомас с горечью позволил себе глоток уже остывшего кофе. — Кто меня остановит? Я же изгой, не подчиняюсь правилам и никого не слушаюсь. Так, получается?

Майя отставила в сторону плотно закрытые кастрюльки и села напротив.

— Ты не можешь, Том, потому что не пройдешь. Топи на то и Топи, что любой, кого Дед не захочет видеть, сгинет под водой. Через Топи нет ходу никому, кроме болотниц.

Туомас сделал последний глоток:

— И все равно я должен попытаться. Он единственный, кто еще не велел мне проваливать или подчиниться. Возможно, я смогу получить хоть какие-то ответы. Хотя и простой совет тоже пригодится.

Майя долго молчала, осторожно водя пальцем по золотой каемке кофейной чашки. К напитку она так и не притронулась. Будто признавая поражение, ведьма подняла на Туомаса глаза и кивнула.

— Тебе придется немного подождать.

Глава 18. В Топях

Если вы исповедуете религию со строгими пищевыми предписаниями, привыкайте жить во грехе. Оборотни не соблюдают кашрут.

«Пособие по выживанию для оборотней», с. 140

— Идем, — Майя потянула его за руку.

Так Туомас в третий раз попал в магическую комнату, но впервые увидел, для чего она предназначена. Сразу за порогом Майя сбросила войлочные тапочки; Туомас, помедлив, избавился от носков. Ведьма знаком велела ему оставаться у двери и, пропустив внутрь скользнувшего тенью Пимена, задвинула две массивные щеколды. Поправила венок, проверила бутылочку с засушенной травой. После этого прошла вглубь комнаты и сбросила с журнального столика скатерть.

Туомас переминался с ноги на ногу у порога, рассматривая бесконечные стопки и полки с книгами. Взгляд наталкивался на огромный темно-синий том, явно изданный еще в советское время, пока Туомас не узнал в нем англо-русский и русско-английский словарь. Он успел позабыть, каким образом вообще попал в эту квартиру, — и, хотя Анфиса переписывалась с Найджелом по-русски, вполне вероятно, где-то внутри книжных залежей томились не только словари, но и учебники.

Тем временем Майя установила боковые панели, и скромных размеров прямоугольный журнальный столик внезапно стал круглым и довольно большим. На широких полках сейчас царил идеальный порядок, так не похожий на разгром, учиненный ведьмами: рядом с пирамидой из длинных, переложенных вощеной бумагой свечей, стояли ступка с деревянным пестиком и несколько флаконов с маслами, там же лежали продолговатый и плоский холщовый сверток и колода карт в простом картонном футляре. Туомас прикусил язык, хотя слова сами рвались наружу: понимая, что не имеет права лезть в дела Майи и Ковена, именно сейчас он больше всего хотел убедить ее порвать с Госпожой раз и навсегда.

Опустившись на пол, Майя достала из кармана передника кусок мела и очертила прямо на полу границы большого круга со столом в центре. Ведьма двигалась медленно, не поднимаясь с колен и глядя прямо перед собой; Туомас, как ни старался, не разобрал из ее шепота ни слова. Мелок легко скользил по старым паркетным дощечкам; приглядевшись, Туомас увидел не отмытые до конца следы прошлых кругов на этом же месте. На поверхности стола Майя нарисовала еще один круг, а в его центре — еще один, поменьше. Из маленького флакона сбрызнула по очереди четыре большие темно-зеленые свечи и установила их в разных четвертях стола за пределами круга. За свечами последовали ступка и длинный нож с ручкой, перевитой потемневшей от времени бечевой.

Чуть поодаль Майя поставила спиртовку и подвесила на ней маленький котелок. Туомас терпеливо ждал, пока стол заполняли остальные предметы: баночки с солями, разноцветными порошками, семенами и травами, коробочка с негранеными кристаллами, старый морской компас в потертом чехле, клубок пряжи, блюдце с кусочками угля и рулон пергамента, в который оказались завернуты маленькая чернильница и перо.

Майя поднялась, повернулась к Туомасу:

— Твой знак зодиака?

— Что? — в первый момент он даже не понял вопроса.

— Когда ты родился?

— В августе. Одиннадцатого.

— Лев… — пробормотала Майя, оглядывая банки с травами. — Розмарина будет многовато, пожалуй. Добавим немного витаминов для бодрости.

В комнате повеяло цитрусовыми, когда на стол, где уже, казалось, не осталось свободного места, добавился приоткрытый холщовый мешочек. Затем ведьма срезала с растущего на окне алоэ мясистый лист и забрала стоявший тут же, прямо под лучами наливавшейся луны, кувшин с водой. После этого Майя встала с ножом в руках у границы круга на полу и пару раз взмахнула им, будто воздух превратился в непроходимую преграду, которую могли преодолеть только сила правильного заклятия да острая сталь.

— Ты можешь войти в круг.

Туомас, преодолевая некое сопротивление, сделал два шага вперед. Сопротивление усилилось, но он продолжал идти, пока не шагнул в круг точно там, где указала ведьма. После этого Майя совершила еще несколько движений ножом, обошла стол по часовой стрелке и зажгла свечи.

— Круг поставлен меж мирами

Во имя четырех Стихий,

с их помощью и защитой;

Что наверху, то и внизу,

Что на Небесах, то и на Земле.

Круг поставлен и скреплен.

Да будет так. Истина.

Тихо и медленно произнеся эти слова, ведьма кивком указала Туомасу сесть на пол и принялась за работу. Одной из свечей запалила спиртовку и налила воды из кувшина в котелок над огнем, насыпала туда горсть зеленого порошка и добавила несколько капель алоэ, которые выдавила прямо из аккуратного надреза на листе. Дальше Туомас следил уже с трудом — запах трав раздирал носоглотку, то и дело ему приходилось отворачиваться, чтобы восстановить дыхание. Отчаянно хотелось встать, чтобы размять затекшие от сидения ноги.

— Как знает любой турист в нашем городе, Петербург построили на болоте. — Майя с улыбкой толкла в ступке смесь из соли, розового перца и сухих ягод можжевельника. — Так что Дед жил здесь еще до того, как пришли русские… да и все остальные тоже. Раздолье ему тогда было: болот много, людей мало, вокруг леса да вода.

— Опять ваш Петр Великий все испортил. — Туомас неплохо помнил истории о деяниях первого императора, неуемная энергия которого порой выливалась в нечто весьма спорное даже по меркам современников. — Pietari Suuri, по-нашему.

— Он самый. — Ведьма осторожно пересыпала смесь в постепенно закипавшую воду. — Сегодня двадцатые лунные сутки. Что ж, не самый плохой вариант.

Отставив ступку, она поднялась и оглянулась на окно — в ночной мгле еле виднелись отблески света с верхних этажей напротив. Майя бросила странный взгляд на Пимена; кот мурлыкнул и прыгнул на подоконник, грациозно миновав усеянные шипами листья алоэ.