Запретная кровь - Евгения Исмагилова

class="p1">Он ушел, Эрик же принялся искать что-нибудь холодное, что можно прижать к горящему огнем паху.

Ужинали, не проронив ни слова. Метис развел костер и угостил всех, кроме Циглера, вяленым мясом. Божена ела с неохотой, хотя за прошедший день не держала во рту ни крошки. Потом все легли спать.

Чавдар спал в отдалении, сидя на сундуках с едой. Божена с детьми устроилась в палатке. Больше она с ними не говорила, похоже затаила обиду. Эрик постелил свой спальный мешок рядом с костром и следил, чтобы тот не погас, отдавая последнее тепло.

Глава 21

Людвиг

Мир померк. Вигги падал в глубину, и страшное дыхание бездны дышало ему в спину. Людвиг лежал на снегу и в свете рассветного солнца видел, как к ногам течет темная кровь.

Кровь, кровь, кровь… Казалось, она везде, заполнила собой все. Единственная мысль, что прокручивалась в голове снова и снова: «Йоханны больше нет».

– Йоханна!.. – звал он скорее по привычке, ведь он всегда звал ее, когда ему было плохо. Только вот сейчас никто его не слышал. – Йоханна!

Казалось, знакомый грудной голос вот-вот раздастся рядом, но… ничего. Людвиг чувствовал, как по щекам стекают горячие слезы. Плакса! Чертов слабак! Людвиг закричал от бессилия и ненависти к своему никчемному телу, жирному куску дерьма. Лучше б он умер, лучше б он сдох тогда вместо Люцика! Лучше бы…

Эйлит наклонилась над хожалкой и попыталась дать ей свою кровь. Она не знала или позабыла, что магия чудовищ для магов бесполезна, да и сам Людвиг не вспоминал об этом в то мучительное мгновение.

Йоханна лишь указала на Людвига, затем глаза ее закатились и… все. Эйлит попыталась растолкать ее, поднимала морду, звала по имени – тщетно.

От залитого кровью снега шел пар.

Поняв, что больше ничего не может сделать, Эйлит вернулась к Вигги. Он хотел встать – не смог из-за слабости.

Йоханна мертва.

Людвиг снова видел все как бы со стороны, будто Эйлит снова исцеляла его. Толстяк в разорванном на брюхе бархатном камзоле, со смешными шутовскими башмаками и растрепанными волосами. Бледный, с залегшими под глазами синяками. И смешон, и жалок одновременно…

– Вигги, мне так жаль, – донесся до него голос Эйлит. Она положила ему руки на плечи. – Это моя вина, прости меня! Если бы не я…

Мысль, что он остался совсем один, вызвала в нем настоящий ужас. Он вновь оказался тем шестилетним ребенком, на глазах которого пылал пожар. Нет, нет, нельзя возвращаться в тот день, нет! Если он вернется, то тогда… окончательно потеряет самообладание, нельзя этого допустить. Только не перед Эйлит!

Тогда-то Вигги и услышал странный звук. Что это? О боже, это он сам. Всхлипывает, как девчонка. Слезы заливали глаза, перед ними все плыло. Почему, почему виконт не может перестать плакать?!

Он пытался остановиться, даже зажал рот рукой, но тщетно. Всхлипы все продолжались, сотрясая его жирное, бесполезное тело.

Когда он так плакал в последний раз? Кажется, лет восемь назад, когда не смог встать с постели. Он тогда зарылся лицом в подушку и рыдал, пока никто не слышал, пока ткань полностью не промокла… А потом пришла Йоханна и… погладила его по голове. Затем взяла на руки и уложила в постель.

– Ну же, вашмилость. Не убивайтесь вы так. На все воля звезд. – Он услышал ее голос, как будто наяву.

Голос, который больше никогда не прозвучит.

Из его глотки вырвался низкий протяжный стон, словно кто-то забил животное. Почему, когда тебе шесть или даже восемь, плакать так легко? А когда тебе восемнадцать, кажется, что слезы убьют тебя?

– Вигги. – Девчонка села рядом с ним и обняла его. Уткнулась лицом в его шею, и Людвиг почувствовал ее горячее дыхание. Эйлит взяла его руку и крепко сжала, чуть оцарапав когтями кожу. – Я с тобой, слышишь? Я рядом. Ты не один.

Еще один стон. Он сжимал руку Эйлит и плакал.

* * *

– Ну как? – Голос Эйлит вывел его из небытия. – Вигги, прости, но мы должны уходить. Ты сможешь идти?

Людвиг посмотрел на свои ноги. Сможет ли он стоять, а тем более идти? Он попробовал подняться, пошатнулся и лишь чудом не упал, чудом успел ухватиться за руки Эйлит, и только она удержала его. Колени предательски дрожали, однако, он снова был на ногах.

– Все не так плохо, – подбодрила его девчонка. – Если где-нибудь есть сани, я могу тебя повезти.

– Нет, я сам.

– Уверен?

– Да. – Людвиг сделал шаг. Так, уже лучше. Затем подпрыгнул на месте и снова чуть не брякнулся на землю: девчонка его вовремя подхватила. – Видишь, я могу идти сам.

– Нам нужно в кладовую. Там найдем одежду и немного еды, если все не растащили… Пошли.

Комнатка оказалась небольшой, заваленной ящиками и сундуками с походной едой, одеждой, оружием. Оказавшись внутри, Эйлит зажгла факел на стене, закрыла дверь и забаррикадировала ее огромным сундуком, на всякий случай. Вигги, измученный даже такой короткой прогулкой, с облегчением сел на какой-то ящик и принялся растирать онемевшие ступни.

Девчонка же принялась рыться в шкафах, однако, как только она нашла кусок вяленой свинины, то принялась уплетать его за обе щеки. В этот раз повезло, и им досталось хоть немного провизии. Похоже, бунтовщики не смогли упереть все, что хотели.

– Как фкусна, – промычала она и зажмурилась от удовольствия. – Я такая голодная, что могу съесть лошадь!

– О, в этом я не сомневаюсь.

Людвиг нашел головку твердого сыра и мешок сухарей. Вот и весь ужин, то есть завтрак. Затем отпил немного воды из бочки и принялся искать одежду. Эйлит тем временем тоже доела и проверяла запасы.

– Пищи осталось не так много, – заключила девочка, раскладывая перед ним три мешка сухарей, восемь головок походного сыра, три куска вяленой свинины, два мешка с суповой смесью из перетертых костей и два пустых бурдюка. Воду они могут набрать, растопив снег, а затем прокипятив его вон в том котелке. – Хватит всего на несколько дней.

– Мы все равно много не утащим пешком.

– Думаешь, нам хватит до Давейна?

– Должно. Он всего в нескольких часах пути.

– Хорошо. Ты уверен, что сможешь дойти?

– А какой у меня выбор?

Возражать Эйлит не стала. В сундуке удалось отыскать одежду стражей Аэнора: сапоги разных размеров, шерстяные и холщовые обмотки, хлопковые рубахи с завязками, утепленные штаны, несколько стеганок, набитых конским волосом, и плащей с меховой оторочкой. Одежда казалась достаточно теплой, чтобы согревать долгое время на морозе.

Только вот пешком они все равно