Жизнь Христофора Колумба. Великие путешествия и открытия, которые изменили мир - Самюэль Элиот Морисон

ли вы в то, что… многие люди и мореплаватели хотели повернуть назад, не найдя земли и утверждая, что они заблудятся, и является ли этот факт публичным и печально известным?» Ни сам Колумб, ни его наследники (по крайней мере исходя из имеющихся документов) никогда не обвиняли Пинсонов в участии в мятеже или заговоре, но Франсиско Моралес, совершивший второе плавание на «Нинье» под началом ее бывшего хозяина Хуана Ниноса, сообщил следующее: «Посередине океана или даже несколько дальше капитаны трех кораблей, участвовавших в первом походе, объединили усилия и обратились к Адмиралу с просьбой вернуться в Кастилию, поскольку из-за восточных ветров, преобладающих в океане, не верили, что смогут возвратиться в Испанию, если пойдут дальше. На это Адмирал ответил, что не обеспокоен, потому что Бог, дающий погоду сейчас, даст им погоду, чтобы вернуться… Он добавил, что цель не будет достигнута, поскольку, убив его самого и его сторонников, которых было немного, они не добьются ничего… Но можно бы было заключить договор, определив срок в три или четыре дня. Их курс все это время останется прежним, и если они не увидят землю, то повернут обратно, по их желанию. Заключив такое соглашение, они продолжили путешествие».

Единственное объединяющее эти показания заключается в том, что в какой-то момент, очень близкий к выходу на сушу, состоялся совет капитанов, на которой Колумб (или Пинсоны) хотел повернуть назад, а Пинсоны (или Колумб) согласились идти на запад еще несколько дней. Даже сейчас нелегко организовать такой сбор в открытом океане под сильным ветром. Отвязывать и спускать за борт тяжелые лодки с двух кораблей и пересаживаться с них на третий – дело трудное и опасное.

Не стоит поддерживать досужие вымыслы, что капитаны проводили переговоры, перекрикиваясь с корабля на корабль, находясь на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы избежать столкновения. Поскольку они имели место незадолго до выхода на сушу, это событие должно было произойти 9 октября, при переменном ветре, и флот прошел всего 58 миль, или, в крайнем случае, днем раньше, когда было преодолено всего 33. Сбор никак не мог быть 10 октября, то есть в день, который и Колумб, и исследователь Овьедо объявили днем наибольшей вероятности мятежа, тем более что за эти сутки был совершен пробег в 171 милю. Настаивать в 1941 году на новой интерпретации документов, известных уже четыреста лет, причем в первоначальном изложении, включая сопутствующие обстоятельства, представляется мне в высшей степени ревизионистским занятием с точки зрения соблюдения исторической достоверности. Тем не менее такие историки, как Фернандес Дуро, Виньо и Карбиа, не колеблясь, упорно продолжают заявлять о фальсификации «Журнала», лживости Лас Касаса и Фернандо, а также утверждают, что «настоящая правда» заключается в показаниях сторонников Пинсона на pleitos, данных в период от 16 до 45 лет после описываемых событий.

Версию Фернандо (который не выдвигает никаких обвинений в адрес Пинсонов) мы, возможно, можем отбросить как чрезмерно лояльную; не будем ссылаться и на Лас Касаса, хотя и причин это делать значительно меньше. По-настоящему беспристрастным авторитетом в вопросах Первого путешествия остается Фернандес де Овьедо, первый официальный историк Индии, у которого были все основания принять официальную теорию короны, но он этого не сделал. Овьедо беседовал не только с Висенте Янесом, которого хорошо знал, но и с Эрнаном Пересом Матеосом, автором книги «Выбрось их за борт». Овьедо категорически заявляет, что тактичными и подбадривающими словами Колумб «тронул мужеством ослабленные умы тех, кто собирался прибегнуть к чему-то постыдному, а особенно трех капитанов, которые согласились плыть три дня и не более». Овьедо выражает свое уважение версии Пинсона в следующих словах: «Некоторые говорят противоположное тому, что было сказано о стойкости Колумба, и даже заявляют, что он добровольно свернул бы с курса, если бы братья Пинсон не заставили его идти вперед. Еще говорят, что именно благодаря им и было сделано открытие, а Колумб ослаб духом. Все это в большей степени относится не к истине, а к длинному спору, в котором многие вещи как утверждаются, так и отрицаются. Я не буду в них вмешиваться, ибо они являются вопросами справедливости и должны решаться именно ею. Читатель же может принять то, что диктует его собственное суждение». Таким образом, нет никаких сомнений, что Овьедо, хорошо осведомленный о версии Пинсона, отбросил ее как ложную.

Вот что произошло, по моему мнению. 9 октября, когда курс был изменен на вест-норд из-за перемены ветра на южное направление, причем настолько умеренного, что средняя скорость составляла лишь немногим более 2 узлов, Мартин Алонсо и Висенте Янес перешли на борт флагмана, где состоялся более или менее бурный разговор в адмиральской каюте. Они потребовали, чтобы поиски земли были прекращены и, воспользовавшись южным бризом, корабли отправлялись обратно. Однако Колумбу, опираясь в том числе и на перелеты птичьих стай, удалось убедить братьев продержаться еще три дня, после чего те вернулись на свои корабли. Затем, на восходе солнца 10 октября, усилился пассат, направивший флот вперед со скоростью 7 узлов, что вновь пробудило опасения экипажа «Санта-Марии» насчет невозможности возврата. Это и послужило поводом для вспышки открытого мятежа. Колумб пообещал экипажу то же, что и Пинсонам, и ближе к ночи последняя опасность отказаться от великого предприятия, которое уже было на грани успеха, миновала.

Весь день в четверг, 11 октября, по-прежнему дул пассатный ветер, и в период между восходом и заходом солнца флот продвинулся на 78 миль со средней скоростью 6,7 узла. Признаки суши стали проявляться настолько явно, что «все вздохнули свободнее и повеселели». «Нинья» подобрала за бортом зеленую ветку с маленьким цветком, похожим на шиповник из кастильских изгородей, а «Пинта» собрала целую «коллекцию»: кусок доски, явно наземное растение, обломки дерева и «небольшую трость из дерева, похожего на железо» со следами ручной работы, выполненной грубым индейским каменным долотом. Эти объекты вполне могли быть принесены и с Малых Антильских островов, и даже из Южной Америки, но они сделали свое дело – недовольство людей прекратилось, и каждый член экипажа внутренне подготовился к скорому завершению этого первого перехода через Атлантику.

Глава 16

Высадка на берег (11–14.10.1492)

…И владычество Его будет от моря до моря и от реки до концов земли.

Зах., 9: 10

Около 5:30 вечера солнце начало заходить за чистый горизонт, и каждый член экипажа до боли в глазах высматривал полоску земли на фоне красного диска. Но берег так и не показывался. Как обычно, команда