Стражи Мертвых городов - Елена Яр

С момента, как я утром зашла в комнату к Джону, казалось, прошёл год. Слава Живым богам, как только мы оказались на территории заставы, время ускорилось.

После осмотра Старым Липеком и его позволения отправиться к себе в комнату я пыталась сама слезть с телеги. Но меня подхватил на руки появившийся словно ниоткуда Тилль. Попытки сопротивляться были подавлены его решительным хватом и негромким голосом Криса:

– Ясь, позволь ему тебе помочь.

На руках мужчины я чувствовала себя неуютно. Да, потому что я истребитель, а не девица в обмороке. Но больше потому, что я осознала: после поцелуя я совсем о нём забыла. Вероятно, мой организм всё же сказал «нет», просто я не распознала сразу. Или то яркое и сбивающее с ног «да», которое я кричала в постели своего Меча, лишило бедного Тилля хоть малейшего шанса.

Он отнёс меня в комнату и положил на кровать. Аккуратно и бережно. Спросил, как я себя чувствую. Потом долго и внимательно смотрел на меня. А я трусливо спряталась за веками, не желая ничего решать прямо сейчас.

И неожиданно отрубилась. Даже не помню, как Тилль покинул комнату.

ДЖОН

Спала я как убитая. Даже не перевернулась ни разу, кажется.

На удивление ощущала себя помятой, но довольно бодрой. Судя по положению солнца в моём окне, завтрак я проспала фатально. И даже обед находился под угрозой.

Прошлась по комнате, размяла затёкшие конечности и спину. Покрутила головой. Попрыгала. Отлично! Перед глазами не плывёт, обратно в постель не хочется. В бой, конечно, тоже, и тренировку бы пропустила, но, если Кира будет настаивать, наверное, вполсилы смогу.

Из зеркала на меня смотрела не особо симпатичная незнакомка. Рыжий кудрявый комок шерсти на голове, тени под глазами, подушка, отпечатавшаяся на лице. Даже веснушки побледнели. Красотка каких свет не видывал. А, нет: свет не особо и мечтал видеть таких красоток.

Разобрала пальцами кудри на отдельные пряди, пощипала себя за щёку, пытаясь разогнать след от подушки. Это максимум из того, что я могу сделать прямо сейчас.

Душ и еда вернут меня в мир нормальных людей.

В дверь постучали, и почти сразу голос лекаря дал знать, кто ко мне пришёл.

Старый Липек в своей обычной ворчливой манере отправил меня обратно в кровать для осмотра. Провёл руками надо мной. Помял подушечки пальцев, размял ладонь. Пожевал губы, повторил манёвр.

– Интересно, – заключил он.

– И что именно? – поторопила я его, потому что сам он продолжать не спешил.

– Я вижу сияние дара.

Я хватанула воздух открытым ртом и резко села:

– Правда?

– Да, деточка, правда. Но вижу недостаточно чётко. Обычно даже самое юное сияние довольно ясное, лекарь может расшифровать суть дара. Чаще всего настолько всё понятно, что можно дать конкретную формулировку. Словами. У тебя же я не могу понять природу сияния. Словно смотрю через туман. Но, похоже, это что-то агрессивное, возможно, связанное с кровью.

Я нахмурилась. Агрессивный дар? Самый сложный дар, про который я слышала, был «разрывающий путы». Истребитель с ним сильно мучается: ведь он не только может освободиться от любых верёвок и цепей. Его дар считал путами сбруи коней, обмотки на вещевых мешках и даже шнуровку на рубашке. С подобным даром и проклятия не нужно. Кстати, о нём.

– А как насчёт проклятия? Оно тоже засветилось?

– Так вот это как раз и интересно, – обрадовался Липек, потирая руки. – Его я не вижу. Ведь как мы обычно это видим? Два круга светятся в груди истребителя: яркий источник в центре – дар, а тёмный свет вокруг него – проклятие. Они всегда существуют только вместе. А у тебя – нет.

И он захихикал.

– То есть как? – Я проморгалась. – Вдруг просто не сразу открылось… Что никогда не бывало такого, чтобы они по очереди открывались?

– Ну, я о таком не слышал, во всяком случае. Сходишь к Дитриху Машту, может, в его книгах что такое было. Но это очень, очень интересно!

– Отлично, – убито выдавила я. – Чем дальше, тем страннее. Что ж я за бракованный истребитель-то такой?!

Липек положил мне сухую старческую ладонь на колено и похлопал по-отечески.

– Историю вершат только те, кто выходит за рамки обычного, Ясмина. – Он поднялся. – Что же до твоего общего состояния, то всё прекрасно. Я не вижу и следов того, о чём рассказывают мне очевидцы. Усталость, царапины, но даже половинчатого магического истощения нет. Твой Меч, например, выжат, как Киара после возвращения из другого мира. Восстанавливается, правда, быстро. Я бы сказал, заживает, как на собаке.

Эта новость радовала. За Криса я волновалась сильнее, чем за себя. Но раз лекарь не видит причин для волнений – тем лучше.

Как только за Липеком закрылась дверь, я вскочила. Раз со всеми всё в порядке, то нет повода разлёживаться. Поесть нормально, чтобы сил прибавилось, и сходить к магистру – вдруг нужна моя помощь. Ну и про Джона забывать не следует. Надо его навестить, проверить, на месте ли его дурное настроение.

Но сначала пришлось поговорить с Люси, убедить её, что всё в порядке. Они с Дирком вчера впервые хватанули настоящего Мёртвого города, и она явно была под сильным впечатлением.

После Люси меня перехватил Тилль. Его ломало оттого, что все были в городе, а он – на заставе. Как я уже понимаю, так реагируют все нормальные истребители, ведь для них любое движение лучше, чем стабильность. Покой они воспринимают как смерть. На повторные свидания он не намекал, но мне всё равно было неуютно. Понимала, что должна внести ясность, но вот у самой с этим были явные проблемы.

К Джону я попала уже ближе к вечеру. Заходила в его комнату с опаской: вдруг опять не в духе. Но не-людь был спокоен, едва ли не дружелюбен. Он поприветствовал меня, не забыв назвать забавной зверюшкой. Сидел на своей лавке, откинувшись к стене, в расслабленной, небрежной позе.

Разглядывал меня некоторое время насмешливо, а потом выдал:

– Ты выглядишь бледной, зверушка, – заметил он.

– Ну да. Вчера ваши твари пытались меня