Счастливый неудачник: Как Дональд Трамп растратил состояние своего отца и создал иллюзию успеха - Russ Buettner

Скотт так и не ответил на вопрос, был ли Роффман прав в своей оценке. Скотт сказал Роффману, что тот больше не может выступать перед прессой или давать показания в Комиссии по контролю за казино, а также что он лишится премии за год. На следующий день Скотт позвонил Трампу, чтобы сообщить ему о дисциплинарном взыскании Роффмана и спросить, как Трамп хочет, чтобы фирма отнеслась к извинениям. Трамп сказал , что хочет, чтобы Роффман написал ему письмо с раскаянием. После того как его боссы сочли проект письма Роффмана недостаточным, они написали его за него. " Несомненно, открытие "Тадж" будет самым грандиозным и успешным из всех, что когда-либо видел город", - говорилось в новом письме, и Роффман добавил, что у него "есть все надежды на то, что "Тадж" в конечном итоге будет очень прибыльным". Роффман, все еще опасаясь потерять работу, подписал письмо.

Трамп считал, что письмо не зашло достаточно далеко. Он хотел, чтобы Роффман ответил, что уверен в прибыльности "Тадж-Махала". Роффман отправился домой и стал обдумывать случившееся. Его долг, как он считал, заключался в том, чтобы быть правдивым с инвесторами и потенциальными инвесторами. Следующим днем он отправил Трампу факс, в котором отказался от своих извинений и заявил, что не сам написал это письмо. На следующее утро он был уволен.

Трамп также обрушился со своими словами на Нила Барски, репортера Wall Street Journal, который процитировал предупреждение Роффмана. После того как Барски стал освещать вопросы недвижимости в газете New York Daily News, он долгое время был одним из немногих репортеров, тщательно анализировавших заявления и обещания Трампа. "Дорогой Нил, - написал Трамп в письме Барски. " Начиная с вашей первой неверной статьи о Мерве Гриффине и заканчивая вашей нынешней статьей в Wall Street Journal, вы позорите свою профессию! Искренне, Дональд Дж. Трамп".

-

К тому времени его проблемы с Иваной стали достоянием общественности и добавили еще один слой к сомнениям по поводу его финансов. Он возвращался на самолете из Токио, посетив там бой Майка Тайсона, когда Лиз Смит, ведущий обозреватель сплетен в Daily News, написала, что Ивана была опустошена, узнав, "что Дональд ее предал". Она была так занята, пишет Смит, заботясь о семье и одновременно являясь "постоянным деловым партнером своего мужа, что совершенно не подозревала, что брак находится в опасности".

В воскресенье после возвращения Дональд съехал из триплекса Trump Tower в меньшую квартиру, которую он купил для своих родителей. Он начал выкладывать корыстные инсайдерские подробности репортерам, особенно своей подруге Синди Адамс, обозревателю сплетен в газете New York Post. Первым делом Дональд стал утверждать, что именно он, а не Ивана, спровоцировал разрыв. Но аппетит к безвкусным подробностям был безграничен. Репортер развлекательного издания Post позже вспоминал, как сидел в офисе с главным редактором, когда Трамп позвонил и потребовал, чтобы его выставили на первой полосе. После того как его выпроводили, он рассказал, что Марла всегда говорила, что Трамп обеспечивал ей "лучший секс в моей жизни". Эта цитата, от которой Марла вскоре отказалась, стала одним из самых известных заголовков на первой полосе в истории нью-йоркских таблоидов.

Эрик и Иванка были еще достаточно малы, чтобы не осознавать всего этого внимания. Но двенадцатилетний Дон-младший начал злиться на отца и перестал с ним разговаривать. Мальчик начал проводить лето с бабушкой и дедушкой по материнской линии в Чехословакии, где научился у деда охотиться и ловить рыбу.

Примерно в то же время, что и Марла, Трамп уговорил свою невольную жену подписать новый брачный контракт, увеличив сумму, которую она получит в случае развода, до 25 миллионов долларов и убрав из него фразу о "большой любви и привязанности каждого к другому". После столкновения с Марлой в Аспене Ивана пришла к выводу, что ее разыграли, что Дональд знал, что скоро уйдет от нее, и заманил ее увеличенной выплатой, чтобы как-то помешать ей получить еще больше. Она дала понять, что будет оспаривать его правоту в суде, создавая еще одну угрозу его финансам.

Трамп подумывал о том, чтобы пригласить Марлу Мейплз на открытие Таджа, , но помощники убедили его в обратном. В интервью на национальном телевидении Дональд назвал разрыв "ужасной вещью в личном плане", но сказал, что он подогрел интерес к предстоящему открытию Тадж-Махала. По его словам, количество запросов на получение разрешения для прессы выросло с двухсот до более чем двух тысяч. " Это приводит людей, возможно, по неправильным причинам", - сказал он. "Мне не нравится, когда люди приходят по этой причине. Но, тем не менее, споры, вероятно, не являются негативным явлением с точки зрения здания или бизнеса".

-

На въезде в Тадж-Махал посетители проезжали между двумя большими бетонными арками и статуями слонов в натуральную величину. Внешний вид казино был увенчан разноцветными луковичными куполами и минаретами высотой в семьдесят футов. На огромном игровом поле площадью 120 000 квадратных футов, превышающем два футбольных поля, стояло более 3000 игровых автоматов и 160 игровых столов, окруженных золотыми зеркалами, большими хрустальными люстрами, мрамором Каррера и пурпурными коврами.

У входной двери "Королевские приветствия султана" носили сложные сверкающие тюрбаны, страусиные перья, золотые пояса и кисточки, а также много пурпура. Сотрудники работали в образе и назывались "артистами" - Синдбад-мореход, Али-Баба или несколько Сорок воров. Все это создавало ощущение инсталляции Epcot в Disney World без особого внимания к аутентичности, китчевой фантазии, оторванной от истории, географии и, конечно, от своего одноименного мавзолея в Индии. Рестораны танцевали вокруг континентов - стейк-хаус Safari, итальянский ресторан Marco Polo и лаунж Casbah, а люксы носили имена царя Тута, Клеопатры, Микеланджело и Александра Македонского. Официантки на коктейлях носили противоречащие культуре турецкие фески и гаремные штаны. " Это все Голливуд", - объяснил Стив Кэмпбелл, дизайнер интерьеров из Лос-Анджелеса, который следил за таким выбором. По словам Кэмпбелла, он нашел вдохновение в телевизионном ситкоме 1960-х годов. Это стиль "Я мечтаю о Джинни".

Архитектор, Фрэнсис X. Дюмон, описал свой главный замысел как "дворец махараджи". Пол Голдбергер, архитектурный критик New York Times, назвал результат "простым зданием, наряженным до неузнаваемости" и не предлагающим больше настоящей радости, чем "мрачность разрушающегося Атлантик-Сити" снаружи.

Но архитектурный критик из "Таймс", конечно же, не был целевой аудиторией. Семидесятишестилетняя Альма Гишето и шестидесятивосьмилетняя Тереза Таманини, две "приятельницы по казино", проделали часовой путь от своего дома в Винеланде, штат Нью-Джерси, чтобы осмотреть открытие большого судебного процесса.

"Оооо, Альма, посмотри на эти люстры", - ворковала