Юрий Никулин. Война. Арена. Кино. 100 лет Великому Артисту - Михаил Александрович Захарчук

что ты однажды возмутился и огрызнулся. А если бы не обратил внимания, так бы оно и заглохло. На всякие подначки поэтому отвечай спокойно, незлобиво. Шутки парируй шутками. И все быстро поймут, что на тебе где сядешь, там и слезешь. И с тобой лучше не связываться».

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

115-й зенитный артиллерийский полк принимал участие в Зимней войне против финнов в 1939–1940 годах. В составе действующей армии во время Великой Отечественной войны находился с 22 июня 1941 года по 18 мая 1944 года. С начала и до конца боевых действий входил в состав 2-го корпуса ПВО. В апреле 1942 года вошел в Ленинградскую армию ПВО. Полк состоял из пяти зенитных дивизионов орудий среднего калибра 85-мм или 76-мм орудий. В дивизионе находилось пять зенитных батарей, три батареи 37-мм пушек и прожекторный батальон из пяти рот. Каждая батарея состояла из взвода управления и огневого взвода. На вооружении имела четыре орудия и счетверенную зенитную пулеметную установку на автомобиле. Часть постоянно базировалась в Ленинграде: район Лисий Нос, Горская, Левашово, Тарховка, Сестрорецк. Отдельные подразделения полка привлекались для обеспечения различных операций в районе Ленинграда.

Так, одной батареей осенью 1942 года прикрывались наши войска в районе Невской Дубровки. В январе 1943 года 2-й дивизион полка обеспечивал противовоздушную оборону войск 67-й армии, проводивших операцию «Искра» по прорыву блокады Ленинграда. С весны 1943 года две батареи из состава полка прикрывали 5-ю ГЭС.

Самый первый налет боевых немецких самолетов расчеты 115-го ЗАП отразили 23 июня 1941 года. В августе 1941 года в полку сформировали отдельный дивизион, который направили на юго-западные подступы к Ленинграду. В районе Волосово – Кингисепп его использовали как противотанковый. Разумеется, не от хорошей жизни. В сентябре один дивизион полка перебросили в район Красного Села. Там он уже отражал налеты. К началу ноября 1941 года личный состав этого дивизиона отчитался о 45 сбитых вражеских самолетах, 13 подбитых танках. Он уничтожил пять артиллерийских и две минометные батареи, 24 пулеметных гнезда, 87 автомашин с солдатами и боеприпасами, свыше тысячи вражеских солдат и офицеров.

Массовые налеты немецких бомбардировщиков полк отражает в апреле – мае 1942 года и апреле – мае 1943 года. Некоторые зенитные батареи, входившие в полк, стали комплектовать солдатами-женщинами. После прорыва блокады Ленинграда 115-й ЗАП получил пополнение в 911 человек. Из них 278 – девушек.

Ветеран полка В.И.Палубков вспоминал: «За всю войну наш доблестный полк отразил десятки, если не сотни гитлеровских стервятников. Но мне особенно запомнился ночной бой 13 апреля 1943 года. Немцы решили разбомбить переправу, а заодно – и наш аэродром. Три девятки «Юнкерсов» заходили на бомбометание звездным налетом, с разных сторон. В светлое время суток мы элементарно своими зенитками разваливали строй вражеских самолетов. Ночью наша задача кратно усложнялась. Чтобы не допустить самолеты к объектам, мы вынуждены были ставить огневую завесу на их пути. Зенитных орудий и пулеметов вокруг переправы и аэродрома было недостаточно. Помогали корабли. Всю ночь бомбежка не прекращалась ни на минуту. Немцы по полной использовали освещение объектов ракетами и светобомбами. Орудия и пулеметы раскалялись от стрельбы, краска на них горела. Но люди выстояли и переправу сохранили, не дали разрушить причалы. Для нас, зенитчиков, это была большая победа. Меня сильно контузило, и я оглох. Лишь на третьи сутки пришел в себя. Потом было много других налетов и обстрелов. Но тот бой для меня и бойцов нашей батареи запомнился на всю жизнь».

В ходе подготовки к Красносельско-Ропшинской операции полк обеспечивал прикрытие войск 2-й ударной армии на Ораниенбаумском плацдарме. По окончании операции остался на своих позициях северо-западнее Ленинграда. За время войны 115-й ЗАП сбил 52 вражеских самолета. 18 мая 1944 года он переформирован в 43-ю зенитную артиллерийскую бригаду ПВО. Командовали полком в разное время полковники Кирш Григорий Васильевич, Горянин Анатолий Николаевич и Привалов Владимир Георгиевич. Такая примечательная деталь. Все три непосредственных боевых командира Юрия Никулина впоследствии стали генералами. Дальше всех по службе продвинулся В.Г.Привалов, окончивший с отличием академию в 1941 году. После 115-го артиллерийского полка он был заместителем командира зенитной артиллерийской дивизии, начальником штаба Ленинградской армии ПВО. В послевоенный период командовал дивизией ПВО, военным училищем, зенитной артиллерией Бакинского округа ПВО. Закончил службу генерал-полковник В.Г.Привалов командующим войск ПВО Сухопутных войск.

Вот в этих двух частях – 115-й зенитный артиллерийский полк и 43-я зенитная артиллерийская бригада – и провел семь лет на двух войнах мой герой. Именно героями себя ощущали только что достигнувший 18-летнего возраста рядовой красноармеец Никулин и его боевые побратимы. Постоянной идеологией понуждаемые, они свято верили в то, что очень быстро – недели три-четыре или, в крайнем случае, месяц – расправятся с «белофиннами». Патриотически настроенный Юра сел и написал заявление: «Прошу принять меня в ряды ВЛКСМ. Хочу идти в бой комсомольцем».

– Юрий Владимирович, вам политрук подсказал такое решение?

– Он со мной даже не разговаривал на эту тему. Просто на одном из политзанятий заметил, что в нашей батарее меньше комсомольцев, чем в соседней пятой. А я, признаться, давно уже подумывал: надо поступить в комсомол. Вдруг убьют, а я – беспартийный. И так в повестке домой напишут. Это ж стыдобища-то какая! И тогда я был искренен до отвращения. Тебе это, наверное, трудно понять. Да и сам я теперь думаю иногда: неужели был таким восторженно-патриотичным. А ведь был. Спустя четыре года я написал заявление о приеме в партию. Это был уже вполне осознанный шаг взрослого мужика – на фронте люди быстрее взрослеют, нежели в мирной жизни. Мне хотелось стоять как бы вровень с теми бойцами, к которым испытывал глубокое уважение. А они почти все уже были коммунистами. Но все равно сейчас вижу, что налета фронтовой романтики в том и другом случае наблюдалось предостаточно. С другой стороны, это сейчас наступили такие времена, что надо как бы оправдываться за свое прошлое. Этого я не признаю. И отказываться оттого, что прожил, даже пренебрежительно о нем отзываться не собираюсь. Мы были такими, какими были. И судить нас никто не вправе.

Тут что еще важно, коль мы уж завели такой разговор. Сейчас спорят: шли бойцы в атаку со словами «За Родину! За Сталина!» или не шли. Так вот – шли! И верили ему (не все, но очень многие, и я в том числе) как богу. И опять же многие перед боем говорили или писали: если умру, считайте меня коммунистом. Я этого: «если умру» не писал, но в остальном, повторяю, был