Наперегонки с ветром. Идеальный шторм - Лера Виннер

Не хотелось ругаться.

Тем более не следовало делать этого в такую ночь. Особенно когда всё вроде бы складывалось так чудесно.

Но ещё больше не хотелось думать, что мне самым верным способом затыкают рот просто потому, что всё сказанное или сделанное мной неважно.

После пяти лет в разлуке такая ошибка для нас обоих была допустима.

После недель во Фьельдене ошибкой и неверным расчётом подобное считаться не могло.

– М?

Кайл поднял голову, и мы встретились глазами.

Ему тоже было некомфортно. Ощущения редко меня подводили, и сейчас я кожей чувствовала, что он отчаянно сдерживал такую же внезапно родившуюся злость.

– Ты правда думаешь, что можешь иметь меня когда и как тебе вздумается?

Это был не тот вопрос и не та интонация, но один раз, когда мы оба молчали, уже был.

Он усмехнулся криво, холодно и неприятно:

– Пока что ты моя жена. Так что, да. Иметь тебя я буду так, как посчитаю нужным.

– Хватит, – я попыталась отстранить его от себя и встать, потому что именно сейчас это было лишним.

Таким же лишним, как моя дурацкая вспышка, но прикрытие с четой Нильсонов начинало заходить слишком далеко.

Я никогда не применяла к случившемуся слово “боль”, потому что оно, – точно так же, как и слово “любовь”, – ничего, по сути, не значило и было родом из лексикона нежных и ранимых дев, в коим я никогда себя не причисляла.

И все же потерять его со собственной же глупости тогда было больно.

Еще больнее – понять, что он об этом расставании не жалеет.

Воображаемый брак вызывал у меня лишь саркастичную и невеселую усмешку, и на то, чтобы всласть посмеяться над этим, чувства юмора пока не хватало. Хотя, все боги свидетели, оно того стоило.

Кайл не только не отстранился, а сделал полшага вперед, вжимая меня в стол крепче, и стремление освободиться стало откровенно инстинктивным.

Я попыталась уже не оттолкнуть его, а просто вывернуться, чтобы на свободе перевести дух и ненавязчивой, хотя и несмешной шуткой предложить перемирие.

Ни кольцо, ни статус не были нужны, чтобы превосходно проводить время вместе. Опыт показал, что они ничего не решали.

И не было нужды снова самой все портить.

– Кайл.

В моем голосе прозвучало уже неприкрытое предупреждение, но он даже не удостоил меня ответом, только дернул на себя так сильно, что колени сами собой разъехались шире.

Теперь мы были прижаты друг к другу вплотную, и чтобы не потерять равновесие, мне приходилось хвататься за его плечи.

– Отпусти.

– Видимо, с этого нам и нужно было начинать… – в его тоне прозвучала непонятная мне задумчивость, а слова пришлись как будто невпопад, хотя смысл я понимала прекрасно.

Под «этим» подразумевалось применение силы сразу же, как только я начинала выражать малейшее недовольство. Решение любого спорного вопроса в спальне, на столе или прямо на полу, но не прямой ответ и не такая же прямая претензия.

Мне было бы непросто справиться с ним без колдовства и готовности к тому, что придется это делать, да и всерьез драться с ним я не собиралась. Нужно было всего лишь перекинуть ногу на другую сторону и встать, но пространства, достаточного для того, чтобы сделать это, у меня не было.

– Пусти меня. Да катись ты к Нечистому, Кайл!..

Он подался вперед так резко, что я моментально заткнулась, едва не упав на спину, и лишь в последний момент успела завести руки назад, чтобы опереться о столешницу.

Глаза Кайла были абсолютно черными, и ни намека на игривость или желание отшутиться в его лице больше не было.

– Еще раз ты меня туда пошлешь, и тем самым Нечистым клянусь, мы с тобой правда разведемся.

Поперхнуться на вдохе было бы глупо, поэтому, вдохнув, я забыла выдохнуть.

Сердце колотилось, как после долгого и быстрого бега, а ни одной связной мысли, как назло, не возникало.

Разве что отстраненное и какое-то отупелое понимание: речь шла не о задании Совета. Не о том, чтобы по старой памяти изобразить из себя супругов перед посторонними людьми.

Он говорил о нашей настоящей клятве, но это было…

Удостоверившись, что я все-таки лишилась дар речи от удивления, Кайл взял меня за затылок и притянул к себе, поцеловал глубоко и больно, попутно прокусывая губу в кровь.

В этом не было ни намёка на нежность, только чистая и искрящаяся злость, и я до треска ткани дёрнула его за воротник, притягивая ближе.

Глава 20

– Почему ты мне не сказал?

– Разве о таком нужно говорить?

Он в очередной раз возвращал мне мою же фразу, – очередную из тех, что я так опрометчиво бросала Матиасу ночью в церкви.

Подняв всё ещё тяжёлую голову, я посмотрела Кайл в лицо просто чтобы убедиться в том, что он издевается.

Судя по довольному прищуру, именно так оно и было.

– Это нечестно.

– Зато эффективно.

Он попытался сменить положение, но я просто из вредности прижалась крепче, чтобы помешать ему это сделать.

Мы лежали на полу, Кайл на спине, а – удобно устроившись у него на груди. На ковре, аккурат под тем самым столом, на котором только что трахались до звона в ушах, крови и безнадёжно разорванной одежды.

От новости о том, что наша брачная клятва продолжала работать, у меня постыдно слабели колени.

Все эти пять лет.

На сеновале с Гаспаром.

На постоялом дворе с человеком, имени которого я не запомнила.

Когда он строил дом для Жизель.

– Но…

– Дай угадаю. Ты привыкла считать себя свободной, а я только что крупно нарушил твои планы?

Двигаться он передумал, но над удовлетворением, прозвучавшем в его голосе, захотелось рассмеяться.

Прокушенные губы тут же отозвались на это нехитрое движение болью, но я не обратила на нее внимание.

– Не без этого. Но ведь кровная клятва не работает… так.

Я много чего прочитала о кровном венчании, и все доступные и не слишком источники разной степени достоверности сходились в одном – мы оба не могли быть с другими без последствий, если оставались женаты.

– Работает по-разному. Если правильно дать свое разрешение на это, – Кайл провел ладонью по моим волосам от затылка до самых кончиков, задержался на спине, словно размышляя, а потом погладил еще раз. – Иногда людям