Непримиримые разногласия - Сандра Браун

— Ты опасен, и на этот раз ты отправишься в тюрьму. — Джо отвернулся, доставая телефон.

Кроуфорду пришлось действовать быстро. Стряхнув с себя руки Холли (и заметив, как она пошатнулась), он несколько раз дернул дверь, пока старомодная защелка не поддалась, ворвался в кухню, выхватил у Джо телефон и швырнул на пол.

Грейс, пришедшая на шум, испуганно вскрикнула, когда мужчины сцепились. Джо наносил удары, которые заставили бы любого более слабого и медлительного соперника отступить. Но Кроуфорд увернулся от его кулаков и сам нанес несколько удачных ударов.

— Кроуфорд! Остановись! Остановись! — закричала Холли.

Кроуфорд видел, что Джо начинает задыхаться, и использовал это: толкнул его к стойке, уперся рукой в грудную клетку и заблокировал коленом ноги.

Джо покраснел от ярости и прошипел сквозь стиснутые зубы:

— Я тебя убью.

— Может быть, — ответил Кроуфорд, тяжело дыша. — Позже. А прямо сейчас ты разбудишь Джорджию и...

— Черта с два!

Он попытался вырваться, но Кроуфорд уперся коленом прямо ему под пах.

— Ты разбудишь Джорджию, оденешь ее и... увезешь подальше отсюда. Пожалуйста, Джо, — попросил он срывающимся голосом. — Увези ее подальше от меня.

***

Эта штука, которую Чак Оттерман проделал с пятидесятицентовиком, выводила Смитти из себя. Кого-то она могла загипнотизировать, но Смитти заставляла нервничать, как шлюху в церкви.

Каждый раз, уезжая с этих встреч живым и здоровым, если не считать заходящегося от страха сердца, он считал, что ему чертовски повезло. Единственная причина, почему он вообще рисковал появляться здесь — работать с Оттерманом было очень выгодно. Но их встречи требовали, чтобы он в темноте проехал много миль по жуткому болоту в рыбацкую хижину, которую, вероятно, соорудили из фанеры и скрепок.

Однажды он спросил Оттермана, в каком штате они находятся: в Техасе или Луизиане. И получил ответ: «Какая тебе разница?».

Разница заключалась в длинном списке федеральных преступлений, но Смитти держал свои опасения при себе и продолжал периодически наведываться в эту старую рыбацкую лачугу.

Крыша из гофрированной жести протекала. Шлепающий звук, с которым капли приземлились в подставленное ведро, сводил Смитти с ума. Но Оттермана, казалось, это не беспокоило. Отложив монету, он отсчитывал стодолларовые купюры и укладывал аккуратными стопочками по пятьдесят банкнот, потом передавал их Смитти, а тот укладывал в сумку.

Застегнув молнию, он одарил Оттермана улыбкой.

— Эти парни дают гарантию на свой товар. Если будут какие-нибудь проблемы с оружием, обязательно скажи.

— Непременно, — в тоне Оттермана слышалась скрытая угроза.

Смитти вдруг ужасно захотелось отлить. С фальшивой бравадой он сказал:

— Когда понадобится больше, ты знаешь, кому позвонить. Всегда приятно иметь с вами дело, мистер Оттерман. — Он начал вставать.

— Не торопись.

Смитти откинулся на спинку стула. В течение, казалось, бесконечного времени единственными звуками в комнате были непрекращающиеся капель, дождь, бьющий по металлической крыше, как град пуль, и отдаленные раскаты грома.

Наконец, Оттерман сказал:

— Пэт Коннор. Знакомое имя?

— Не помню такого.

— Полицейский Прентисса.

— Тогда понятно, — Смитти усмехнулся и бросил взгляд через плечо на двух охранников позади него. — У меня не так много друзей среди блюстителей закона и порядка.

— Сегодня Коннор встретился со мной в твоем дерьмовом ночном клубе.

— И что?

— Через пару часов он умер у себя на кухне.

— Котел взорвался?

— Его застрелили, когда он наливал себе выпить.

Теперь Смитти действительно захотелось в туалет.

— Да что ты говоришь? Хм. Я этого не слышал. Клубы закрываются только в два часа ночи, так что я не часто смотрю вечерние новости.

— Его обнаружили слишком поздно, чтобы это попало в сегодняшние новости. — Оттерман взглянул на человека, стоявшего за правым плечом Смитти. — Но у меня есть достоверные сведения, что две пули были выпущены в затылок Коннора.

Смитти присвистнул или попытался: губы были как резиновые.

— Ну тогда он точно мертв.

— Похоже на казнь. Должно быть, этот Коннор кого-то сильно подвел. Может, утаил что-то ценное: деньги, товар или информацию.

Смитти даже вздрогнул, когда Оттерман внезапно наклонился к нему через стол.

— Ты знаешь Кроуфорда Ханта?

— Кроуфорд Хант, Кроуфорд Хант. — Он сморщился, как будто напряженно размышлял.— Имя кажется знакомым, но я не могу точно вспомнить.

— Не торопись. Подумай хорошенько, — вкрадчиво произнес Оттерман.

Смитти притворился, что внезапно вспомнил.

— О, да. Разве это не тот парень…

— Техасский рейнджер.

— Да, точно, — Смитти щелкнул пальцами. — В начале этой неделе в суде кого-то застрелили, и он там был, верно?

Оттерман подбросил монету, поймал, сжал в кулак, затем наклонился еще ближе к Смитти.

— Ты сутенер, мошенник и подонок. Я терплю тебя, чтобы не приходилось лично иметь дело с захолустными деревенщинами, которые поставляют на удивление хорошее оружие. Но если ты когда-нибудь снова мне соврешь, я не только закончу с тобой все дела, но и спалю дотла все твои грязные крысиные норы, а затем пристрелю.

Смитти сглотнул и кивнул.

Оттерман откинулся на спинку стула и спокойно продолжил катать монету по костяшкам пальцев.

— Давайте попробуем поговорить честно. Я начну первым. После того, как я покинул твой клуб сегодня вечером, там видели Кроуфорда Ханта. В твоей компании, Смитти. С ним также была женщина. Они кого-то вывели.

— Его папашку. Жалкого пьянчужку. Если бы вы были из здешних мест, то знали бы эту историю. В любом случае, сегодня вечером он напился сильнее, чем обычно. Пришлось позвонить Кроуфорду, чтобы он приехал за ним и оплатил его счет.

— И это все?

— Да.

— У тебя нет других дел с Хантом?

— Черт, нет. Я ненавижу его до глубины души. Несколько лет назад он арестовал меня за порнографию. Можно подумать, парню не могут сделать минет в собственной машине?

— Кто была эта женщина?

— Не могу вспомнить ее имя, но сосала она отлично.

— Женщина с Хантом, ты идиот.

— О, ты об этой. С ним была судья.

— Холли Спенсер?

— Она не похожа ни на одного судью, с которым я когда-либо сталкивался. Упругие сиськи, аппетитная задница.

Оттерман несколько секунд никак не реагировал, а затем расплылся в улыбке, от которой у Смитти по спине пробежали мурашки.

— Тебе виднее, ты же в этом эксперт.

— Ну, я думаю, каждый должен быть в чем-то хорош, — Смитти заставил себя усмехнуться.

Оттерман