Убийство в доме викария - Агата Кристи

Я вдруг вспомнил, как все слышавшие выстрел говорили, что он«не такой, как обычные выстрелы». И они были правы. Однако как трудно былообъяснить, чем именно он отличался от других выстрелов.

Полковник Мельчетт откашлялся.

– Ваше объяснение выглядит довольно убедительно, миссМарпл, – сказал он. – Но разрешите мне указать вам на то, что у васнет никаких улик.

– Знаю, – сказала мисс Марпл. – Но все же вы мневерите, не правда ли?

После затянувшейся паузы полковник нехотя признал:

– Да, верю. Пропади оно все пропадом, только так это и моглопроизойти. Но нет ни малейшей улики – ни тени улик!

Мисс Марпл негромко кашлянула:

– Поэтому я и подумала, что при подобных обстоятельствах...

– Да?

– Позволительно будет поставить маленькую ловушку.

Мы с полковником озадаченно на нее воззрились.

– Ловушку? Какую еще ловушку?

Мисс Марпл помялась как бы в нерешительности, но былосовершенно ясно, что у нее готов тщательно разработанный план.

– Скажем, мистеру Реддингу кто-то звонит по телефону ипредупреждает его.

Полковник Мельчетт улыбнулся:

– «Все пропало! Бегите!» Старый трюк, мисс Марпл. Нет, я неговорю, что он так уж плох. Иногда срабатывает. Но наш мистер Реддинг – слишкомшустрая птичка, чтобы попасть в такой силок.

– Тут нужно что-нибудь особенное, я понимаю, – сказаламисс Марпл. – Я бы предложила – это мое предположение, не больше, –предостеречь его должен человек, известный своими неординарными взглядами наподобные дела. Доктор Хэйдок иногда высказывал такие воззрения, что люди моглиподумать, будто он и на убийство смотрит с какой-то особой точки зрения. Еслибы он намекнул, что кто-то, миссис Сэдлер или кто-нибудь из ее детишек, своимиглазами видел, как он подменил коробочку с порошками, тогда, естественно, еслимистер Реддинг ни в чем не виноват, он пропустит это мимо ушей, но если...

– Но если нет...

– Он может тогда и сорваться, сделать какую-нибудь глупость.

– И сам попадется нам в руки. Возможно. Очень хорошопридумано, мисс Марпл. А Хэйдок пойдет на это? Вы сами сказали, что еговоззрения...

Мисс Марпл оживленно перебила его:

– О! Его воззрения – это все теории! А практика совсемдругое дело, верно? А вот и он, кстати, можете сами у него спросить.

Хэйдок, как мне показалось, удивился, застав мисс Марпл внашем обществе. У него был усталый, замученный вид.

– Пронесло, – сказал он. – Я уж и не чаял еговыцарапать. Но он выкарабкается. Долг врача – спасать своего пациента, и я егоспас, но я был бы рад не меньше, если бы мне это не удалось.

– Вы перемените мнение, – сказал полковникМельчетт, – когда услышите, что мы вам расскажем.

Коротко и лаконично он изложил доктору версию мисс Марпл ипоследнее ее предложение – чтобы он помог устроить преступнику ловушку.

Тут нам представился исключительный случай увидеть своимиглазами, что именно имела в виду мисс Марпл, утверждая, что теории несколькоотличаются от того, что можно ждать в реальной жизни.

Воззрения Хэйдока, судя по всему, мгновенно и резкопеременились. Мне кажется, он был бы рад видеть голову Лоуренса Реддинга наблюде, как царь Ирод[38]. И мне кажется, вовсе не убийствополковника Протеро заставило его жаждать крови, а покушение на несчастногоХоуза.

– Каков негодяй! – бушевал Хэйдок. – Каковнегодяй! И кого – бедолагу Хоуза! У него мать и сестра. Клеймо – мать и сестраубийцы! – осталось бы на них до конца жизни, а на какую душевную пытку онбы их обрек! Какая трусливая, гнусная тварь!

Хотите видеть безудержную, первозданную ярость в чистомвиде, пожалуйста, стоит только довести до белого каления убежденного гуманиста.

– Если это правда, – добавил он, – можете на менярассчитывать. Этого типа надо стереть с лица земли. Тронуть беззащитноесущество, беднягу Хоуза!..

Все неудачники могут всегда рассчитывать на сочувствиедоктора Хэйдока.

Он с увлечением принялся обсуждать детали операции сМельчеттом. Мисс Марпл встала, собираясь уходить. Я вызвался ее проводить.

– Вы так добры, мистер Клемент, – сказала мисс Марпл,когда мы шли по опустевшей улице. – Боже, уже за полночь! Надеюсь, Рэймондлег спать, не дожидаясь меня.

– Ему бы следовало за вами зайти, – заметил я.

– А он и не знает, где я, – призналась мисс Марпл.

Я вдруг улыбнулся, вспомнив тонкий психологический анализпреступления, сделанный Рэймондом Уэстом.

– Если ваша версия подтвердится – я-то в этом ни на минутуне сомневаюсь, – сказал я, – вы обставите племянника на сто очков.

Мисс Марпл тоже улыбнулась – и это была снисходительнаяулыбка.

– Я запомнила одно присловье своей двоюродной бабушки Фанни.Мне тогда было шестнадцать, и оно казалось мне ужасно глупым.

– Да? – заинтересовался я.

– Бабушка любила повторять: «Молодым кажется, что старикиглупы, но старики-то знают, что глупы – молодые!»

Рассказать осталось совсем немного. План мисс Марплполностью себя оправдал. Так как именно Лоуренс Реддинг пытался убить Хоуза,намек на то, что есть свидетель, который видел, как он подменил лекарство,заставил его сделать глупость. Нечистая совесть не дает покоя.

Конечно, положение его было не из легких. Первым егопобуждением, я думаю, было бежать куда глаза глядят. Но ведь он не мог броситьсоучастницу. Он не посмел исчезнуть, не переговорив с ней, а ждать до утра нерискнул. Той же ночью он проник в Старую Усадьбу, а за ним следом два самыхнадежных подчиненных полковника Мельчетта. Он бросил горсть гравия в окно АнныПротеро, разбудил ее и отчаянным шепотом вызвал вниз, поговорить. Несомненно,снаружи они чувствовали себя в большей безопасности, чем в доме, – Летициямогла проснуться. Летицию они не разбудили, зато двое полицейских подслушаливесь разговор от начала до конца. Никаких сомнений не оставалось. Мисс Марплоказалась права во всем до мелочей.