Охотники за пламенем - Хафса Файзал

Насир сжал губы. Кифа скрестила руки и постукивала ногой.

Беньямин переводил взгляд с Насира на Охотницу.

– Вы оба встретили лгунью, которая не может лгать. Ни один из вас так и не узнал правду. И всё же вы стали жертвами её соблазнительных слов.

Охотница резко вздохнула. Насир ощутил на себе тяжесть её взгляда, медленно разбирающего его по костям.

Он получил приказ от султана, который, в свою очередь, рассчитывал на помощь Серебряной Ведьмы. Неужели он тоже стал жертвой её слов? Жертвой компаса, который ведьма вложила в его ладонь?

Компас до сих пор указывал на Охотницу, как бы сильно Насир его ни встряхивал.

– Известно ли вам, куда в тот роковой день делось волшебство? – поинтересовался Беньямин, когда солнце поднялось в небо и удары его лучей участились.

– Оно исчезло, – ответила Охотница.

– Чтобы что-то исчезло, необходима магия, – отметила Кифа.

– О, я люблю головоломки! – воскликнул Альтаир.

– Если хочешь, чтобы мы услышали конец твоей истории, сафи, нам пора двигаться, иначе продолжение узнают лишь наши хрустящие трупы, – сказал Насир.

Он действительно хотел услышать оставшуюся часть истории. Прежде чем слепо выполнять приказы отца, принц хотел разобраться. Понять. Но он скорее перерезал бы себе горло, чем признал это.

Кифа хмыкнула:

– Кто знал, что у наследного принца есть чувство юмора?

– О, после хорошего завтрака он становится ещё веселее, – отозвался Альтаир.

Губы Охотницы мимолётно дёрнулись в улыбке.

– Мы можем добраться до убежища. До оазиса. – Зафира взглянула на Беньямина. – И там я хочу услышать всю правду.

Сафи отвесил поклон.

– Как скажете, sayyida.

Кифа заверила, что вода безопасна, и в тени пальм Зафира бесстрашно наполнила бурдюк. Песок сыпался в сапоги, застревал в складках пояса. Лёгкие песчинки прилипали к языку и щекам. Песок был повсюду.

Свист ветра между деревьями вызвал желание натянуть капюшон, но стоило Зафире поднять руки, как она вспомнила, что плащ покоится в сумке. Призрачные пальцы Дина коснулись её подбородка, не дав Зафире погрузиться в себя.

Альтаир, отыскав одинокое персиковое дерево, собрал несколько пушистых плодов и вручил каждому по штуке.

Кифа ритмично постукивала копьём. Зафира держалась подальше от пелузианки, наблюдая, как она вытаскивает маленький чёрный клинок из ножен на руке.

«Грозовой клинок», – догадалась Зафира.

Созданный гневом природы, несравненный в своём балансе. Кровь заостряла его лезвие; возраст лишь укреплял сталь. Подобные клинки были редкостью, поскольку кузнецам приходилось ждать грозы. Когда молния ударяла в гору, под рёвом грома и проливным дождём они бросались собирать чёрную руду.

Похоже, у того, чтобы быть одной из Девяти Советниц халифа, были свои преимущества.

Беньямин вытащил из сумки сложенную ткань. Зафира, конечно, слышала о самовлюблённости сафи, но неужели они настолько себя любили, чтобы брать на Шарр ковёр? Осторожно разгладив складки, сафи отогнал жука, после чего сел в центре красного узора, скрестив ноги. Ожидая остальных, Беньямин принялся стряхивать с ладоней песок.

Насир, скрестив руки, прислонился к выступающему камню, всем своим видом давая понять, что не станет присоединяться.

– Волшебство никуда не исчезло, zumra. Его перенесли, – начал Беньямин, бросив косточку от персика в голубую воду.

Он называл их «бандой», как будто они были толпой детей, а не группой несовместимых вооружённых людей, попавших в компанию худощавого и безоружного сафи.

– Во время второй битвы против Ночного Льва надзирательница Шарра призвала на помощь Сестёр, и те принесли сюда волшебство. С их кончиной магия не исчезла, а обрушилась на Шарр, который с радостью принял это бремя. Шарр поглотил обитателей тюрьмы – людей, сафи, ифритов, башму – всё и всех, что стояло на его пути. Однако голод его не был утолён. Тогда Шарр очернил Баранси, породил Арз. И чем дольше Шарр будет удерживать магию, тем дальше будет расти Арз и тем хуже станет нашим землям.

– Но зачем? – изумилась Зафира. – Чего хочет Шарр?

Глаза Беньямина заблестели.

– Ты, Охотница, слишком умна.

Она отпрянула и чуть не пропустила взгляды, которыми обменялись Альтаир и Беньямин.

– Если на Шарре существует магия… – начал Альтаир, и Зафира тут же почувствовала, что он торопится что-то скрыть. – Значит, мы сможем завладеть ею.

– По крайней мере, с помощью dum sihr, – добавила Кифа.

– Нет! – Беньямин выглядел так, будто кто-то порезал ему ладонь и заставил погрузить руку в солёную воду. – Магия на крови запрещена. Строго запрещена. У того, кто её использует, шансов на спасение нет. Цена всегда слишком высока.

– Так вот почему dum sihr практикуется исключительно на сафаитском…

– Суеверие. Магия крови запрещена, потому что она неподвластна контролю. Цена – всего лишь кровь, ничего больше, – скучающим голосом возразил Насир.

– К этому вопросу мы больше не вернёмся, – отрезал Беньямин, прежде чем повернуться к Зафире.

По выражению его глаз она заподозрила, что в страхе Беньямина перед магией крови крылось нечто большее. Нечто личное.

– Альтаир говорил о способностях, с которыми мы родились, – спокойно продолжал сафи, хотя Зафира и слышала лёгкое напряжение. – Об особенности, с которой ты родилась, дорогая Охотница.

Зафира сузила глаза. Насир заметно напрягся.

– Я владею волшебством, – произнесла она нерешительно. Недоверчиво.

– Способностями, – поправил Беньямин, наклонив голову. – Как и все. Без волшебства, которое освещало королевские минареты, наши способности крепко заснули. Они дремлют, но испытывают неутолимый голод. Вот почему Арз столь притягателен. Арз – это продолжение Шарра. Того самого острова, на котором живёт магия, некогда существовавшая в Аравии. Когда мы приближаемся к Арзу, наши способности вырываются наружу, толкая в проклятый лес. Многие поддались его шёпоту, переступили его границы, чтобы получить шанс раскрыть силы, которые так долго сдерживались. Вполне возможно, что на территории леса силы возвращались. Возможно, у смельчаков даже получалось призвать огонь или воду. Вот только Арз никогда не даёт шанса на возвращение. Никому, кроме тебя, Охотница. Твои способности позволяют тебе возвращаться снова и снова.

«Ты всегда находишь дорогу». Слова Серебряной Ведьмы, сказанные во время их первой встречи. Значит, она пришла посмотреть, действительно ли Зафира вернулась из Арза в целости и сохранности.