Буря столетия - Стивен Кинг

Урсула все это время стояла на коленях возле Салли. СейчасМолли что-то говорит ей на ухо, и Урсула встает.

– Так они… не мертвые? – спрашивает Мэри Хоупвелл.

Теперь все успокоились, глядя с надеждой. Энди взял своегоГарри на руки, Джилл рядом с ним. Тут же держит Бастера Джек, а его жена,измученная, поседевшая Энджи, покрывает лицо мальчика поцелуями и что-то шепчетему на ухо.

– По-моему… он спит, – говорит Энди.

– Это не сон, – возражает Урсула. – Если бы они спали, мы ихмогли бы разбудить.

– Так что же это? – спрашивает Ферд, протолкавшись наконецвперед.

– Не знаю, – отвечает Майк.

Он смотрит на безмятежное лицо Ральфи, будто пытаясь позакрытым глазам мальчика понять, что случилось. И камера следует за еговзглядом к лицу Ральфи, от среднего плана к крупному и к самому крупному, и приэтом кадр расплывается, а когда фокусируется снова, мы видим:

Дневное небо над островом, пронзительно голубое, какоебывает видно только с самолета. Мы на высоте двадцати двух тысяч футов надземлей. Под нами на тысячу футов ниже широкая гряда облаков – огромный полбального зала, летящий в небе. Видны отходящие от него в голубизну щупальцаоблаков. Да, здесь все – покой и солнечный свет. А внизу продолжается адскоезавывание Бури столетия.

Сквозь облака виден силуэт, похожий на римскую цифру V,серый на белом фоне. Мы будто смотрим на подлодку под самой поверхностью океанаили на самолет, выходящий из-под облаков.

О самолете мы подумали из-за места, но ошиблись.

Силуэт выходит из облаков. На острие клина находится Линож,одетый в свою обычную лыжную шапочку, джинсовый комбинезон и желтые перчатки.Впереди, как путеводная звезда, летит трость. Линож чуть отвел руки от боков, ив одну из них вцепилась Пиппа Хэтчер. В другую – Ральфи Андерсон, за их рукидержатся Хейди и Бастер, дальше по цепочке Салли и Дон, и наконец – Гарри ималенький Фрэнк Брайт. Ветер относит им волосы со лба. Одежда полощется навоздухе. Они счастливы неимоверно.

– Ну как, детки? – спрашивает Линож, обернувшись.

– Ух ты! Класс! Отлично!

Этим возгласам нет конца.

Линож крупным планом, и его черные глаза, подернутыевертящимися красными прожилками. Когда он улыбается, еще раз открываютсяотточенные клыки. Тень трости лежит на его лице шрамом. Дети думают, что ихкатает сказочный друг. Мы знаем правду: они в когтях чудовища.

Затемнение. Конец акта второго.

Здание мэрии все так же почти не видно за вьюгой, тольконесколько огоньков светят храбро.

Генераторный сарай тоже почти весь засыпан, но рокотдвигателя не спутаешь ни с чем. Но вот двигатель чихает… заикается…

И мигают немногие огни в окнах мэрии. Гаснут и зажигаютсяснова.

На кухне Тесе Маршан, Тавия Годсо и Дженна Фримен вынимаютиз чулана рядом с кладовой свечи и складывают на кухонный стол. Верхний светпродолжает мигать. Тавия и Дженна нервно глядят вверх.

– Как ты думаешь, генератор сдохнет? – спрашивает Дженна уТесе.

– Ага, – отвечает Тесе. – Это чудо, что он еще работает,хотя его не откапывают. Наверное, выхлопную трубу не забивало из-за ветра, нотеперь он переменился. В чем-то это хорошо. Может быть, буря начинаеткончаться.

Она передает стопку коробок со свечами Дженне и другую –Тавии. Третью берет сама.

– В главный зал? – спрашивает Дженна.

– Ага, именно – Майк хочет, чтобы сначала было готово там.Есть там пара аварийных ламп, но ему этого мало. Давайте, дамы, сделаем, чтоможем, пока еще видно.

В конце коридора, ведущего к фасаду мэрии виден застекленныйофис Урсулы Годсо и ведущая в подвал лестница. Справа зал заседаний, видимыйчерез окна коридора. И там собралось островитян человек сто двадцать, некоторыетолкутся у буфета (где уже несколько напряженно с провизией), а остальныерасселись на скамейках и разговаривают, попивая кофе.

В коридоре стоят ряды стульев – в менее катастрофическиевремена люди ждали на них своей очереди в официальные кабинеты: поставить научет машину, собаку, лодку, заплатить налог на недвижимость, проверить спискиизбирателей, может быть, возобновить разрешение на коммерческую ловлю рыбы илиомаров. Сейчас на них растянулись еще десятка два островитян – кто тихоразговаривает, кто дремлет. Теперь они ждут не очереди, а конца бури.

Быстрым шагом проходят Тесе, Тавия и Дженна со своимитрофеями – свечами. Впереди Хэтч выходит из офиса Урсулы.

– Чудесно! – говорит Тавия Годсо.

Многие из сидящих в холле, как пациенты в приемной у врача,с этим согласны – они аплодируют, пробуждая спящих. Те оглядываются испрашивают, что стряслось.

– Не знаешь, где Урсула? – спрашивает Тавия.

– Внизу, с Салли и другими, – отвечает Хэтч. – Когда япоследний раз ее видел, она спала. – После паузы он добавляет:

– Но не так, как дети. Понимаешь?

– Да… – говорит Тавия. – Я уверена, Хэтч, все будет хорошо.Они проснутся и будут здоровыми.

– Надеюсь, ты права, Тавия Годсо, – отвечает Хэтч. – Молюсь,чтобы ты была права.

И он спускается вниз. Женщины смотрят ему вслед с глубокимсочувствием, потом идут своей дорогой. Когда они поворачивают в зал, снизуподнимается Джоанна Стенхоуп.

– Вам помочь?

– Спустись вниз и возьми остаток свечей, – отвечает Тавия. –Боюсь, что генератор с минуты на минуту заглохнет.

Тесе, Тавия и Дженна идут в зал. Джоанна (в рекордный срокоправившаяся от шока из-за страшной смерти свекрови) направляется в кухню.

Верхний свет мигает, отключается, вспыхивает снова.Островитяне на стульях смотрят вверх и тихо переговариваются.

Детская спальня в подвале похожа теперь на реанимацию. Такоеможет случиться после ужасной трагедии, как если бы все эти дети стали жертвойстрельбы в школе.

Урсула придвинула койку к кровати Салли и спит, держа рукидочери в своих. Майк и Молли рядом с Ральфи, Мелинда сидит с Пиппой, откидываяволосы со лба девочки. Робишо рядом с Гарри, Карверы – с Бастером, Брайты – сФрэнком, Линда Сент-Пьер – с Хейди. Рядом с ней Сандра Билз, тоже одна. Влажнойматерией она любовно стирает крошки от пончика с губ Дона. Они так крепко спят,что их можно принять за ангелов небесных. Даже Дона.