Ворота богини Иштар - Александр Васильевич Чернобровкин

Всем хотелось поскорее попасть домой. Добычи было мало, поэтому хорошо обученные, натренированные лошади не сильно уставали. На тринадцатый день увидели зиккурат Вавилона — очень приметный навигационный ориентир. Мы успели доскакать до закрытия ворот, а то бы пришлось ночевать на постоялом дворе. Обе матери и все жены обрадовались нашему возвращению. Моих сыновей дома ждал приплод: каждый стал отцом дочери. В отличие от моих в эту эпоху, жены им достались бракованные.

Утром я, прихватив кувшин прошлогоднего вина, встретился с белпахати Угбару, передал ему поручение нового шахиншаха.

— До Хагмука не напрягайся, — посоветовал я, наполнив нам серебряные чаши емкостью грамм триста пятьдесят, потому что мой сокувшинник не любил мелочиться. — Вавилоняне сейчас будут наблюдать, как Камбуджия справляется со своими обязанностями. Если не будет войны за трон между наследниками и не вспыхнут национальные окраины, то в одиночку дергаться не рискнут. Они не бойцы, а торгаши и мошенники. В обратном случае сперва надо будет избрать нового шарра Вавилона в Хагмук, чтобы возглавил освободительную борьбу. Сейчас такого кандидата, как я знаю, нет. Обычно их появляется несколько. Городская элита тщательно изучает их, чтобы сделать правильный выбор. Групп влияния несколько, и каждая обычно поддерживает своего кандидата, так что это дело не быстрое. Чаще выбирают послушную марионетку, а не отважного воина. Справиться с ним будет легко, но лучше не допускать выборы. Камбуджия все еще шарр Вавилонии. Пока он не сдаст свои полномочия, любой другой кандидат будет считаться самозванцем. Так что пригласи завтра жрецов всех девяти главных храмов и напомни им, что отныне надо писать «Девятый год Камбуджии, шахиншаха Хшассы (Империи) и шарра Вавилона». Проследим, осмелится ли кто-нибудь нарушить твой приказ. Если да, то к Хагмуку надо будет запросить дополнительные войска.

Империя, которую историки назовут Персидской, первые годы после прихода к власти Куруша носила старое название Мидийская. Только в последние три или четыре начали вводить слово Хшасса без всяких национальных прилагательных. Она ведь единственная, не перепутаешь.

— Хорошо, так и сделаю, — выдув одним глотком полчаши, пообещал Угбару и добавил сердито: — Как мне надоели эти хитрые вавилоняне! Все им не так! Что ни сделай хорошего, обязательно надуются обиженно! Я бы давно ввел в Старый город войска и зачистил его!

— В Новом живут такие же, — подсказал я.

— Нет, там люди попроще, — не согласился он.

— Это сейчас, пока не слишком богатые, они попроще, а как купят дом в Старом городе, сразу станут такими же, — возразил и я.

— Но ты ведь не стал! — улыбнувшись, выдвинул неубиенный аргумент белпахати Вавилона.

— А у меня нет дома в Старом городе! Совсем бедный — живу у жены! — рассмеявшись, признался я.

— Если бы ты предложил свою кандидатуру в шарры Вавилона, тебя бы выбрали? — вдруг выдал он.

— Запросто, — без раздумий согласился я. — Но мне эта должность ни к чему.

— Почему? — с искренним интересом спросил Угбару.

— Потому что дуракам легче подчиняться, чем ими командовать, — честно признался я.

Не думаю, что он понял всю многовекторность моих слов.

63

Шахиншах Камбуджия сумел договориться со своим младшим братом, которого, чтобы не скучал, перевел руководить бывшими царствами Бактрия и Согдиана, расположенными на северо-востоке империи, на границе с массагетами и прочими беспокойными кочевниками. Там он будет постоянно при деле, не останется времени на дурные мысли. Кто надеялся на раскол после смерти Куруша, притихли. Жрецы девяти главных храмов Вавилона сделали правильные выводы. Теперь все договора датировались по годам правления нового шахиншаха Хшассы и заодно шарра Вавилона. Я проследил за этим лично. Мне перемены не нужны, потому что у меня всё — лучше не придумаешь, и я знаю, что вскарабкаться наверх очень тяжело, но еще труднее — удержаться там.

Не нужны перемены и белпахати Угбару, поэтому потихоньку меняет вавилонян на персов и мидян на важных должностях. Все, кто принимал участие в походе на дирбеев, тоже попали в список лояльных к новой власти. Белшуну назначили начальником охраны Нового города. Эту должность можно сравнить со званием хазарапатиша, а по доходности в Вавилоне она намного выше. Мой сын Дарайвауш стал командиром караула главных городских ворот богини Иштар и расположенного рядом форта, что равнозначно званию командира сотни, сатапатиша. Тоже очень хлебное место. Набушумукину, к которому Угбару относится прохладнее, предложили возглавить охрану ворот Урашу, вторых по значимости и доходности, но первых по статусу, поскольку через них заносят в город истукан бога Набу. Старший сын предпочел должность в налоговом ведомстве. Теперь он отвечает за сбор налогов в квартале, в котором его собственный дом, матери, младшего брата и тестя. Рядовые члены похода получили должности десятников в охране других ворот. Служба не тяжелая и всегда есть, с кого что-нибудь содрать. Тем более, что заниматься этим будут рядовые стражники, а датапатиша лишь получает свою долю. Поскольку мне должности не нужны, получил в порядке компенсации расходов, понесенных во время похода, финиковый сад площадью почти три ику, в котором восемьдесят четыре женских дерева. Он был конфискован у чиновника, который поимел дерзость потребовать крупную взятку у купца-перса. Теперь это титульная нация, не подчиняющаяся многим законам на недавно присоединенных территориях. Купец пожаловался соплеменнику-белпахати — и с нерадивого служащего, забывшего об этом, по решению суда шарра содрали кожу и повесили сушиться вниз головой на крепостной стене у рынка возле ворот богини Иштар, чтобы увидело как можно больше людей и сделало правильные выводы. Все имущество мздоимца было конфисковано в казну и поделено, как Угбару на душу положил.

Я привел новый сад в порядок, подкормил почву и в первый теплый сезон посадил между деревьями люпин, который скосил на сено три раза за сезон, а перед сбором урожая фиников запахал, как сидерат. Начиная со следующего года начал получать почти по курру (триста литров) плодов с каждого дерева. Продавал их своей жене, у которой две таверны в Старом городе. Там из плодов изготавливали финиковую сикеру и реализовывали в розницу вместе с вином, изготовленным моими рабами из моего винограда. Камбуджия отказался от вавилонского муската. Наверное, где-то рядом с Экбатаной появились хорошие виноградники и виноделы. Я не шибко расстроился, потому что за поставки вина ко двору платили с сильным запозданием, после нескольких напоминаний. Мне титул «Поставщик его императорского величества» ни к чему. Не те объемы товарной продукции. Все успешно расходится в Вавилоне по хорошей цене