Юрий Никулин. Война. Арена. Кино. 100 лет Великому Артисту - Михаил Александрович Захарчук

что даже Юрий Владимирович в ней затерялся. Лишь бывший член Политбюро Александр Яковлев подошел к клоуну и поблагодарил его за то, что почтил вниманием столь важное событие. В жуткой тесноте мы выпили по паре рюмок, и Никулин предложил поехать на Цветной бульвар. Уже в его служебном «Мерседесе» я спросил Юрия Владимировича:

– Как считаете, у Горбачева есть будущее?

– Не сомневайся, – ответил, – этот человек без будущего не останется.

А после паузы добавил:

– Горбачев – самое большое мое человеческое разочарование.

Александр Александрович Федорович пригласил Романова и Никулина в свой кабинет, налил им по рюмке и сказал:

– Ребята, не отчаивайтесь. Таких несправедливостей на вашем веку встретится еще предостаточно. Умейте их встречать с достоинством, не падая духом, не опуская рук. Не скажу за всех студийцев, но вам двоим я точно предрекаю хорошую цирковую карьеру. И с полным основанием утверждаю: ваш творческий дуэт – один из лучших на нашем курсе. В знак этого дарю вам по книге, куда я самолично вклеил программки Московского цирка с вашими фамилиями.

Теми книгами были «Хождение по мукам» Алексея Толстого.

Руководитель студии не ошибся в своих предсказаниях. Борис Михайлович Романов долгое время работал коверным, потом – режиссером, цирковым драматургом. Еще до войны он окончил Московское театрально-техническое училище, получив профессию художник-гример. С 1949 года работал клоуном в 1-м Молодежном коллективе (программа «Карнавал на льду»), в коллективе «Цирк на воде», в пантомиме «Пароход идет «Анюта»», в клоунской группе «Семеро веселых». Первый партнер Ю.В.Никулина играл вместе с ним в «Сценке на лошади»; работал в клоунской группе Карандаша. С 1962 года как режиссер ставил главным образом клоунады, клоунские ревю, репризы для армянского, узбекского, киргизского, таджикского цирковых коллективов. Вместе с М.Местечкиным поставил нашумевшее в свое время клоунское обозрение «Шутки в сторону». Романов написал для себя и для других более 700 цирковых реприз.

А ровно через месяц после описываемых событий, 25 ноября 1948 года, в актовом зале Московского цирка прошел торжественный выпуск студийцев. Управляющий делами Всесоюзных цирков Николай Александрович Стрельцов произнес короткую, но прочувствованную речь, смысл которой сводился к тому, что всем двадцати выпускникам предстоит в дальнейшем очень много работать, чтобы утвердить себя в тех творческих коллективах, куда получены направления. И вручил всем дипломы. Никулину и Романову – красные. Так мой герой стал дипломированным клоуном.

Что он имел в те времена за душой, с каким творческим багажом вступал в бурную, сложную и непредсказуемую жизнь? Положа руку на сердце, багаж тот ни весом, ни размерами не впечатлял. На двоих с партнером Никулин владел одной более-менее приличной клоунадой, проверенной на большой публике; тремя клоунскими костюмами; собственной бутафорской фигурой из папье-маше; толстой бамбуковой палкой, расщепленной на конце, чтобы слышался треск, когда ударяешь ею по голове партнера; громадной никелированной английской булавкой, которую подарил клоун Сергей Любимов. Все.

Справедливости ради надо отметить, что кроме, так сказать, материальных, овеществленных клоунских атрибутов, владел мой герой и еще чем-то таким, эфемерным, неосязаемым, но, как оказалось, очень сильным и значимым. Бурлила в нем истовая, неуемная жажда работать на манеже, было страстное желание искать и находить, пробовать и не сдаваться. Здесь я не боюсь некоей возвышенности слога, потому что именно благодаря перечисленным качествам удалось Никулину впоследствии намного превзойти всех своих однокашников по студии, добиться на каменистой цирковой ниве успехов не просто огромных – ни с кем и ни с чем несравнимых. Если мы говорим о советском цирке, то фигура Никулина в шеренге его лучших представителей всегда будет стоять первой на правом фланге.

Первые гастроли

Клоунская студия при Московском цирке существовала с 1946 по 1982 год. За все это время произвела четыре выпуска. Другими словами, она работала по мере возникающей необходимости именно в коверных. Потому как всех остальных цирковых специалистов готовило Государственное училище циркового и эстрадного искусства имени М.Н. Румянцева (Карандаша). Но если ГУЦЭИ – среднее учебное заведение, то студия тем более не могла быть высшим. Получается, таким образом, что Юрий Никулин получил всего-навсего профессионально-техническое образование? Формально – да. Но если учесть, что почти три года он проработал затем на арене под началом кудесника клоунады Румянцева, именем которого не случайно названо единственное в стране и мире цирковое учебное заведение, то получается, что мой герой окончил академию Карандаша.

– Юрий Владимирович, мне «дядя тезка» Шуйдин и ваша жена Татьяна Николаевна не раз говорили о том, что Карандаш был если и не тираном, извергом, то, по крайней мере, человеком с очень тяжелым характером, и они вдвоем буквально вырвали вас из его цепких объятий. Это так?

– И так и не так. Правда, что характером Михаил Николаевич обладал далеко не сахарным. С этим трудно спорить. Но он был великим мастером клоунады. Временами – гениальным. И делился тем мастерством с нами, его учениками. А это не такое простое дело, как может показаться. Помнишь в фильме «Андрей Рублев» Бориска Моторин признается, что батя-жила унес с собой в могилу секрет выплавки колокола. Отец не стал делиться с сыном тайнами мастерства! А Румянцев делился, может быть, и не всегда отдавая себе в том отчет. Он нас постоянно учил непростому ремеслу клоунады, которым сам владел в совершенстве, на молекулярном уровне. А это дорогого стоило. Поэтому я ему многое, да почти все прощал. А Миша с Таней прощать не стали. И я, скрепя сердце, согласился в конце концов с их доводами. Но три года совместной работы с Карандашом – да никакой вуз с ними не сравнится.

Румянцев положил свой наметанный глаз еще на Никулина-студийца. Что-то такое Карандаш в нем рассмотрел, чего не видели даже маститые преподаватели, у которых глаз, что называется, замылился. И пригласил Никулина с Ильей Полубаровым на свою гастроль. До этого Михаил Николаевич выступал только в Московском цирке. А тут начались всесоюзные соревнования по боксу. Федерация арендовала цирковое помещение на неделю. В эту паузу и решено было съездить в Одессу. Никулин волновался ужасно. Первые в жизни гастроли, первые выступления на чужой площадке в чужом городе, первый раз увидит море. Да что там говорить, если первый раз придется лететь на самолете! Но волновался и Карандаш. У него не наблюдалось опыта выступлений на периферийных площадках – раз. И второе, он, как никто другой, понимал, что одесская публика – особая публика. Другой такой в Союзе не найти. Поэтому и молодых своих помощников мэтр подбирал с особым тщанием. Он не раз повторял: «У партнеров должно быть всегда какое-то противоречие, разница характеров,