Чувство реальности. Книга 1 - Полина Дашкова

"Заместитель резидента в Лондоне работал на англичан”,– отрешенно подумал Григорьев.

Клара скинула халат, заскользила губами по его шее и,добравшись до уха, прошептала:

– Скоро полетишь в Москву и увидишь дочь. Ну, может,наконец, поцелуешь меня и скажешь спасибо?

На ее полном запястье тихо пискнули часы. Настала полночь.Пошел отсчет первых минут следующих суток, 22 октября 1983 года.

* * *

23 октября 1983 года в результате нападениясамоубийц-террористов на лагерь миротворческих сил в Бейруте (Ливан) погибло242 американских и 62 французских военнослужащих.

Теперь оставалось главное – доехать до дома и не заснуть зарулем. Саня Арсеньев потерял счет времени, он не спал третьи сутки. ОтУправления до дома было не больше двадцати минут езды, мысленно он уже отмокалв горячей ванной, но на перекрестке у выезда на Садовое кольцо застрял впробке.

– Вот тут мне и конец, – пробормотал он, включая радио наполную громкость и закуривая, наверное, пятидесятую сигарету за эти проклятыетрое суток.

Из приемника лился гнусавый голос модного эстрадного певца,которого Арсеньев терпеть не мог, и как звать, не знал, однако в даннойситуации такая музыка оказалась самой подходящей. Под нее точно не уснешь. Длябольшей бодрости Саня принялся во всю глотку подпевать. Голос у него былохриплый и еще более противный, чем у певца. Слов он не знал, мелодию перевиралнещадно, однако увлекся, забыл про сон и даже перестал нервничать из-за пробки,которая позволяла двигаться со скоростью три метра в пятнадцать минут.

Чучело, чучело, ты меня измучило,

Как я хочу тебя, дай мне только ночь,

Чертова кукла, чертова дочь!

Чу-учело, чучело, ка-ак я хочу тебя! А-а! –

Орал Арсеньев, проползая очередные сорок сантиметров пути.

Припев повторялся непрерывно, и Саня успел заучить егонаизусть. Песня кончилась, начались новости вперемежку с рекламой. Саня всепел. Дурацкий текст привязался надолго. Он будет звучать в голове и болтатьсяна языке, пока не сменится какой-нибудь другой глупостью, например стишком изрекламного ролика. Господи, сколько всякого мусора копошится у среднегочеловека в мозгах! Нашелся бы гений, который изобрел бы что-то вроде мозговогопылесоса для очистки от медиашлаков…

Окно у водительского места было открыто. Почти вплотную к“Опелю” встала шикарная новенькая “Тойота”, синий “металлик”, грохот тяжелогорока внутри. Затемненное стекло опущено до середины. Сквозь широкую щель видно,как подпрыгивает и дергается в ритме рока половина головы водителя, белобрысогопарнишки, не старше двадцати пяти. Низкий лоб, белые брови, глубоко посаженныеглаза, длинный хрящеватый нос. Голова то показывалась почти целиком, то уходилавниз, оставляя только щетинистую плоскую макушку. Ряд Арсеньева продвинулся ещена метр. Соседний остался стоять. Арсеньев, сам не зная почему, не захотелтерять “Тойоту” из вида, ехать не стал, пропустил вперед девушку в красной“Шкоде”, которая давно рвалась влезть перед ним.

Профиль в “Тойоте” вдруг стал казаться все более знакомым.Чтобы не мучиться напрасно, Арсеньев легонько стукнул в затемненное стекло.Белобрысая голова повернулась, запавшие глаза уставились на Саню.

– Спички нет? – спросил он первое, что пришло в голову.

– Зачем? Ты же и так куришь! – перекрикивая рок, удивленнозаметил парень.

– В зубе поковырять, – объяснил Арсеньев, все еще непонимая, что на него нашло.

Голова исчезла, и через минуту из окна вылезла рука с пучкомзубочисток.

– Спасибо, друг! – Арсеньев взял зубочистки и изловчилсяпожать эту руку, она оказалась вялой, влажной и быстренько ускользнула,втянулась назад. Затемненное стекло поехало вверх. Ряд “Тойоты” тронулся.Девушка в красной “Шкоде”, потратившая столько усилий, чтобы втиснуться внеподвижный ряд перед Арсеньевым, не выдержала разочарования и нервнозасигналила. Арсеньев попытался выгнать из головы песенку про чучело, приглушилзвук приемника, автоматически отпечатал в памяти номер ускользающей “Тойоты”.

Если бы не разговор с Масюниным и не клеймо американскойоружейной фирмы “Максейф”, белобрысый промелькнул бы мимо и исчез навеки.Впрочем, он и так исчез. Скатертью дорога. Можно было спокойно выкинуть изголовы номер красивой новенькой “Тойоты”.

В тот момент, когда лицо водителя появилось в окне целиком,Арсеньев понял причину своего смутного беспокойства. Лицо парнишки было оченьтипичным, запоминающимся. Но конкретно его, этого человека, Арсеньев виделвпервые в жизни. Просто он был похож на кого-то, кто проходил по делу Вороны.Оставалось только вспомнить, на кого именно.

Саня принялся перебирать в памяти, как карточную колоду,портреты свидетелей. Кто-то из наркопритона? Нет. Искомое лицо ассоциировалосьс трезвостью, со здоровьем и отвращением к наркотикам. Кто-нибудь из случайныхсвидетелей во дворе? Уже теплее, но тоже нет, ибо там был один старик и двеженщины. Коллеги убитого, уличные ларешники? Нет, потому что ни у кого из нихне было и не могло быть такой шикарной машины. Между тем новенькая “Тойота”почему-то являлась неотъемлемой частью образа.

Позади отчаянно засигналили. Саня дернулся, нажал на газ.Пока он размышлял, между ним и девушкой в красной “Шкоде” образоваласьпрогалина метров в пятнадцать. Пробка не терпит пустот. Именно об этом, кромевсего прочего, он беседовал во время одного из допросов с профессиональнымводителем, слесарем автосервиса, перегонщиком автомобилей из-за границы,Воронковым Павлом Михайловичем, родным братом Вороны. Вот кого так напоминалпарнишка в “Тойоте”!

Павлик Воронков, 1978 года рождения, младший сынок,последняя надежда несчастных родителей, вполне законопослушный юноша, не пьет,наркотиков сторонится, работает в автосервисе. Месяц назад при обысках идопросах вел себя вроде бы вполне адекватно, очень переживал из-за брата,дрожал, плакал, о пистолете, разумеется, ничего не знал и никогда его не видел.Но Арсеньева не покидало чувство, что Павлик врет. Как только речь заходила опистолете, на острых скулах вспыхивали алые пятна, худые пальцы принималисьнервно, быстро теребить что-нибудь – язычок молнии на куртке, зажигалку.

Арееньев благополучно доехал до дома и прежде, чем влезть вгорячую ванную, включил свой компьютер, отыскал там все, что имелось оВоронкове П.М.

«Мы с тобой, Павлик, непременно встретимся и поговорим.Вдруг ты все-таки вспомнишь что-нибудь интересное о пистолете “ИЖ-77”? Тыработаешь в автосервисе, а сейчас еще и перегоняешь машины. Через твои влажныеручки проходят десятки иномарок, принадлежащих разным бизнесменам,полубандитам, бандитам на три четверти, а также в квадрате и кубе. Именно вавтосервисах иногда сидят люди, которые берут на себя посреднические услуги привыполнении “мокрых” заказов. Твой братец иногда притаскивался к тебе на работу.Крутился там, клянчил денег. Всякое могло случиться. Жизнь вообще полнаслучайностей, грубых и нежных, глупых и умных. Доверять им не стоит, авоспользоваться – не грех. Чучело, чучело, ты меня измучило… А-а-а!»