Призрачный клинок. Книга первая. Том 1 - С. М. Бойс

краем глаза увидел, как дом на дереве заходил ходуном. Он изучил взглядом строение, почти идеально спрятанное в кроне. Сквозь промежутки между листьями лишь иногда проглядывало окно или деревянная дощечка.

Эти люди не были глупы. Они регулярно боролись с моровыми волками и выбрали свободную жизнь в лесах, как и он. Они представляли, в какой опасности он находился, и все равно почему-то хотели, чтобы Коннор остался с ними.

Бросив последний взгляд на залитое кровью поле, он сделал свой выбор. На восстановление после подобной битвы могли уйти годы, и встретить незнакомцев, проявивших к нему доброту, было приятным поворотом событий.

– Ладно, – пробормотал Коннор и последовал за Итаном по тропинке, ведущей в тишину леса. – Ты победил, упрямый старый черт.

Глава 10. Коннор

Коннор шагал по густому лесу бок о бок с Итаном. Оба хранили молчание.

С каждым порывом ветра, проносившимся сквозь деревья, лес вдыхал в кроны новую жизнь. Листья и щебечущие птички присоединялись к танцующему вихрю. Листья трепетали от натиска весны, а вечные дубы качались в такт ритму, который задавала природа.

Последние восемь лет этот огромный лес был для Коннора единственным домом.

Идя по прелым листьям, он с каждым шагом все больше и больше разминался. Магнусон повел плечами, пытаясь расслабить болезненные мышцы. Кроме резких мучительных приступов в ране в боку, боль по большей части сошла на нет. Голова стала кружиться меньше. Каждый раз, когда под сапогом изредка похрустывали мелкие веточки, он все больше и больше чувствовал себя собой.

Коннор и раньше сражался с профессиональными солдатами, но в подобных битвах еще не бывал.

В Яррине трое солдат чуть не убили его, когда приняли за разыскиваемого преступника. Получив четыре ножевых ранения в ногу, Коннор почти целый сезон прятался в горной пещере, пока снова не смог нормально ходить. И даже это чудесное выздоровление стало возможным лишь после того, как он потратил большую часть своих денег на рективационное зелье. Отвар, хоть и был слабеньким, все же помог.

Он рискнул и выиграл. Не всем так везло.

Теперь же, получив около дюжины ранений в спину, ноги и бока, Коннор с легкостью бродил среди деревьев. Единственным напоминанием о существовании некоторых ран были грубые повязки, натиравшие кожу.

Боль почти полностью прошла.

Несколько суставов хрустнули, когда он поднял руки над головой. Боль в ране в боку снова пронзила его до самого нутра, но Магнусонон лишь скривился и постарался не обращать внимания.

– Что за зелья вы мне дали?

Итан покачал головой.

– Когда мы затащили тебя на постель, ты был в отключке. Мы не смогли ничего дать тебе насильно, к ужасу Киры. Мы решили, что ты умрешь, но не могли оставить тебя волкам. Не того, кто спас мою жену и малышек, – Итан вздохнул, и его массивные плечи поникли, когда он отвел взгляд. – Мы поклялись быть с тобой до самого конца, если понадобится, чтобы отблагодарить тебя.

Некоторое время Коннор ничего не отвечал. Тишину нарушало лишь щебетанье птиц, пока он обдумывал то, что сказал Итан.

Он не привык к подобной доброте. Не здесь, где царил закон: либо ты, либо тебя.

– Стой, – широко улыбнулся Коннор, когда до него дошло кое-что. – Все это запугивание в доме было напускным, да? В глубине души ты добряк.

Итан рассмеялся, и его смех разнесся среди окруженных тишиной деревьев. Мужчина прищурился.

– Следи за языком, дружище, не то оставлю тебя в лесу.

Идя через лес, Коннор обошел пятачок земли, чтобы не оставить следов.

Хороший бродяга не оставлял следов и зацепок.

– Без зелий, – рассеянно пробормотал он, остановившись, чтобы оглянуться через плечо примерно в направлении луга. – Этого не может быть.

– Я тоже ничего не понимаю, – признался Итан. – Но ты жив, а остальное не имеет значения.

Коннор не был с этим согласен.

Невиданная сила, усилившийся слух, обостренное обоняние, улучшенное зрение, а теперь еще ускоренное исцеление – все это не имело никакого объяснения, кроме одного.

Призрак.

Он пообещал ему огромную силу, если Коннор добудет маленький зеленый кинжал Отмунда. Вероятно, чтобы получить его, демон одарил его навыками, даже несмотря на то, что их постигла неудача.

Разумеется, магия имела свою цену, и Магнусон не был уверен, что хотел быть в долгу у демона.

– Скажи-ка, Итан, – Коннор обошел поваленную ветку, постаравшись не обломать сучки. – Почему вы с семьей живете здесь? Вы здесь явно уже давно, судя по множеству искусно украшенной мебели. От вас до ближайшего города день пути, а вы прячетесь на дереве. Почему?

Здоровяк снова умолк, напрягши плечи и разглядывая ветви над головой. Мужчины крались дальше по лесу, и старший все не отвечал, лишь покряхтывал, когда обходил поваленные бревна или нырял под ветки.

Минуты шли, и Коннор решил не прерывать тишину. Так или иначе, он получит ответ.

– Кире понравились старые руины, – наконец сказал Итан. – Мы решили, что это просто пришедшая в упадок церковь. Мы и понятия не имели, что они содержат в себе магию. Конечно, мы видели тот каменный зеленый круг и попытались поднять его. Я решил, что мы могли бы его продать и выручить немного монет для наших нужд. Но даже если не учитывать, что камень меня вырубил, он весил с чертов замок. Эту штуку невозможно сдвинуть с места, – покачал головой Финн, рассеянно почесывая локоть. Они по-прежнему шагали через лес. – Я ничего не смыслю в магии. Я соприкасался с ней, лишь когда пару раз варил рективационное зелье, но у меня оно никогда не получалось. Зелья Киры ускоряют исцеление на несколько дней. Мои едва ли подарят несколько лишних минут.

– Ты не ответил на мой вопрос, – говоря это, Коннор изучал окружавший их лес. Благодаря новому улучшенному зрению он мог четко и ясно видеть стволы даже вдалеке.

Он задавался вопросом, навсегда ли это – или, как и любая другая магия, чары в конце концов развеются.

Рану в боку резко прожгла ужасная боль. Коннор застонал, у него подогнулись колени, деревья вокруг закружились. Магнусон ударился плечом о ствол, дерево захрустело от силы, с которой он в него врезался. Парень зарычал от боли, прижав руку к ране от светящегося кинжала.

Единственной, которая все еще болела.

Его накрыли волны мучений, океанским прибоем накатили мысли. Он вспомнил дом. Вспомнил, как камень пропорол его спину. Вспомнил крики солдат над головой.

Это было единственное, что осталось у него от дома, – плохие воспоминания.

Боль ослабила его решимость, и Коннору понадобилось собрать в кулак все силы, чтобы вернуть воспоминания туда, где им было самое место.