Призрачный клинок. Книга первая. Том 1 - С. М. Бойс

Большую часть комнаты занимал стол ручной работы с резными узорами по краю. Коннор испытал облегчение, увидев, что на нем лежала его сумка и пустые ножны вместе с множеством кинжалов. Посреди прохода на боку лежал табурет, и Коннор перешагнул через него, чтобы взять сумку со стола.

Через несколько секунд он уже пристегивал скрещенные ножны к спине и копался в сумке, чтобы убедиться, что его скромные пожитки не пропали после случившегося ночью.

Мешочек с монетами. Запасы вяленой оленины. Фляга. К его удивлению, ничего не исчезло.

Пока что он положит различные кинжалы в сумку. Рассует по телу позже, без свидетелей.

– Я смотрю, ты не путешествуешь налегке, – сказал Итан, не сводя глаз с целой сумки с оружием, которую Коннор перекинул через плечо.

– Не могу себе этого позволить.

– Справедливо. Полагаю, бродяге лишняя осторожность не помешает. Вести такую жизнь непросто.

– Я ее не выбирал.

Коннор взял со стола последний кинжал и сунул его в сумку. На углу столешницы, где лежало оружие, оказался вырезан узор в виде замысловатого дерева. Коннор провел большим пальцем по этому произведению искусства. Его потрясло, насколько филигранная это была работа.

Картинка тянулась вдоль стола, и Магнусон провел пальцем дальше по великолепным резным орнаментам. Деревья. Желуди. Кабарги[3]. Он видел подобную роскошно украшенную мебель в нескольких богатых тавернах, но в доме – ни разу.

Такое могли себе позволить лишь богачи.

– Вы это купили? – спросил Магнусон.

– Нет, я сам вырезал, – скромно пожал плечами Итан. – Мы не сможем взять его с собой. Я раньше был плотником. Сделаю новый.

С этими словами здоровяк открыл дверь и вышел на импровизированное крыльцо. Когда мужчины оказались снаружи, порыв ветра пронесся по деревьям, и дом тихонько зашатался под ногами Коннора. Он нахмурился. Ощущения до боли напоминали то, что испытываешь, стоя в лодке. Тут сказалось его детство, проведенное на море, и Магнусон инстинктивно приноровился к движениям крыльца под ногами.

Сквозь большую квадратную дыру в крыльце проглядывал пятачок земли, и Итан сел на край, свесив ноги. Без предупреждения огромный мужчина скользнул в дыру, тут же исчезнув из поля зрения. Коннор глянул в нее и обнаружил, что Итан осторожно карабкался вниз по лестнице, прибитой к стволу. Дом шатался под порывами сильного ветра.

Высоко в небе прокричал ястреб и нырнул в просвет между деревьями. Благодаря приобретенному улучшенному зрению Коннор сумел отметить каждое движение птицы. Несмотря на то, что каждый шаг все еще причинял Магнусону боль, он подошел к краю крыльца и попробовал рассмотреть, что сможет.

Одинокий шпиль посреди руин пронзал небо, крошащийся белый камень был покрыт плющом. Солнечные лучи освещали идиллический луг внизу, и лишь редкие темно-коричневые пятна на белых валунах служили мрачным напоминанием о том, что произошло ночью.

Зрение было как никогда острым, и Коннор сумел оглядеть лес на километры вокруг.

– Ты собрался тут остаться? – позвал Итан с земли, в его голосе послышался намек на нетерпение.

– Ни за что, черт возьми, – пробормотал Коннор.

Напряженным, нетвердым шагом – сильный ветер шатал крыльцо под его ногами – Коннор добрался до дыры и не спеша свесил ноги с края. Мышцы выли от боли, но чем больше он двигался, тем лучше себя чувствовал.

По-настоящему пульсировала болью лишь жгучая рана в боку.

Он поморщился, схватился за деревянную лестницу, прибитую к стволу, и стал спускаться на землю, аккуратно ступая на каждую перекладину.

Благодаря периодическим схваткам с разбойниками и тому, что его дважды чуть не убили спящим, Коннору была не чужда боль. Однако то, что сделало с ним оружие Отмунда, отличалось от всего, что он испытывал прежде. С этим не удастся легко справиться: ему нужно было вылечиться, а это, к сожалению, означало отдых.

Черт бы побрал.

Внизу стоял Итан, прислонившись к ближайшему дереву. Скрестив руки, он наблюдал за каждым движением Коннора. В уголках его губ таилась улыбка, как будто Финн не мог до конца поверить, что это был тот самый герой, который спас его семью.

– Вот пырнут тебя проклятым кинжалом, тогда посмотрим, как быстро ты выздоровеешь.

Коннор снова поморщился, добравшись до последней перекладины лестницы. Сапоги стукнули о землю, и рана на боку открылась. Он поморщился от неприятных ощущений и прижал руку к ране.

– Справедливо, – усмехнулся Итан, оттолкнувшись от дерева и зашагав по лугу.

Как только они вышли из-за деревьев на поле, Коннор остановился. Солнце жгло темно-красные лоскуты на траве. Белые валуны были покрыты отпечатками ладоней, смазанными и потускневшими от того, что кто-то слизнул их ночью. По земле была разбросана дюжина мечей, а также можно было наткнуться на золотую грудную пластину или шлем.

Но никаких тел.

Пропитанная кровью трава вокруг дрожала на легком ветру, когда Коннор ступил на заросшую арену, где он боролся за жизнь. Где вельможа хотел убить короля. Где дух крался среди теней.

Где его жизнь изменилась, возможно намного сильнее, чем он мог постичь.

Коннор прошел по своим следам после нападения, осматривая путь, по которому перемещался во время битвы. Следы сапог на земле. Обломанные стебли. Примятая трава там, где он упал на спину.

Золотой шлем, лежащий в центре луга, полосы высохшей крови на примятой пластине, защищавшей нос. Мятая трава под ним тонула в небольшой лужице слюней.

Моровые волки неплохо попировали.

В море сверкающего металла, усыпавшего поле, его внимание привлекло оружие. Первый меч, потерянный им в бою, лежал на земле неподалеку, его простая рукоятка была лишь на тон темнее самого клинка. Собравшись с духом, Коннор потянулся к нему, но рана в боку жалила сильнее, чем он ожидал. С гримасой боли на лице Магнусон убрал один из выполненных на заказ мечей обратно в парные ножны за спиной.

С каждым шагом мышцы Коннора выли от боли все меньше. Он стал чувствовать себя немного увереннее. Здесь в воздухе стоял запах травы и жимолости, более яркий и приятный, чем вчера. Он захватывал дух сильнее, чем когда-либо.

Он словно чувствовал эти ароматы впервые, словно наконец увидел мир таким, каким он был на самом деле: бьющей через край какофонией ощущений, застывших в воздухе.

Такая реалистичность либо была делом рук призрака, либо объяснялась тем, что Коннор чуть не погиб вчера и теперь видел мир немного иначе.

Длинная полоска крови короля вела в руины, и Коннор пошел по ней. Когда он дошел до потемневших от времени валунов на краю собора, на солнце блеснул его второй меч. Он потянулся за ним, и его тело снова заныло, когда Коннор вложил в ножны второй клинок.

Вдоль ближайшей стены