Жизнь Христофора Колумба. Великие путешествия и открытия, которые изменили мир - Самюэль Элиот Морисон

погрели руки на снабжении предстоящей экспедиции, но такое положение дел не было в диковинку ни крупным, ни малым мореплавателям, а Дон Хуан не имел возможности брать под личный контроль каждую мелочь. Например, винный подрядчик предоставил вино в старых бракованных бочках, которые не выдержали тропической жары. В результате большая часть драгоценного напитка плескалась в трюмах. Особенно Колумб был зол на торговцев лошадьми – на кавалерийский отряд, состоящий из пары десятков кабальеро, которых государь направил вместе с ним в Индию. Показав породистых лошадей в Севилье, они продали чистокровных животных в Кадисе и заменили на стадо ординарных лошаденок, прикарманив разницу. Без сомнения, им были нужны деньги, чтобы как следует «погулять», прежде чем отправиться в путь. Вместе с тем кавалеристы достаточно точно рассчитали, что простые дешевые лошади с большей вероятностью выдержат путешествие, чем благородное стадо.

В мае монархи отдали множество распоряжений, имеющих отношение к экспедиции. Чиновникам всех городов, поселков и деревень Андалусии было приказано предоставлять все возможности для закупки провизии и других припасов, им запретили сбор каких-либо налогов или пошлин и обязали наказывать спекулянтов. В оружейных мастерских Малаги было изготовлено пятьдесят кирас, столько же арбалетов и espingcerdas[234] (такое же количество вооружения было заказано в Альгамбре); порох и другое военное снаряжение предоставил интендант королевской артиллерии.

Флорентийскому купцу из Севильи и другу Колумба Хуаното Берарди поручалось приобрести судно с тоннажем не более 200, которому предстояло стать флагманом. Кроме того, Колумбу и Фонсеке было предоставлено право покупать или фрахтовать любые корабли, каравеллы или fustas[235], какие сочтут нужными по надлежащим ценам и брать на себя полную ответственность за их оснащение и рекрутинг рабочих, моряков, солдат и ремесленников, «которым должно своевременно выплачиваться разумное жалованье». Всем другим судам, не зафрахтованным таким образом или не прикрепленным к флоту Колумба, было запрещено «ходить к указанным островам и материковой части Индии без особого разрешения или распоряжения».

Для примера того, как в те времена снаряжался флот, приведу сохранившийся счет о выплатах двадцати пяти поставщикам из окрестностей Херес-де-ла-Фронтеры за пшеницу: от 2 до 10 кахиз (от 36 до 180 бушелей) по единой ставке 1320 мараведи за кахиз или 73 мараведи за бушель. За помол пшеницы в муку и выпечку корабельного хлеба платилось по отдельным счетам. Между прочим, все «хлебное» снабжение экспедиции было передано под контроль чиновника Святой инквизиции, а в этом случае можно быть уверенными в быстроте и точности исполнения.

Официальные инструкции монархов Адмирал получил в Барселоне 29 мая 1493 года. Главная заявленная цель путешествия заключалась в обращении туземцев, для чего к флоту были прикреплен отряд миссионеров, а самому Колумбу вменялось позаботиться, чтобы с индейцами «обращались бережно и с любовью». Он должен способствовать установлению дружественных отношений между индейцами и колонистами, наказывать всех, кто плохо обращается с туземцами, и отдавать индейцам часть товаров, присланных монархами для обмена. Вторая цель миссии состояла в создании торговой колонии короны. Вся торговля должна была вестись товарами, предоставленными правительством. Одна восьмая часть чистой прибыли предназначалась Адмиралу, остальное – короне; частная торговля запрещена. Все товары из Индии должны выгружаться в Кадисе (по рекомендации Колумба). Кроме того, были добавлены некоторые подробности в ведение финансового учета и контроля, позволяющие предотвратить денежные утечки и гарантировать получение монархами своей справедливой прибыли. Колумбу предоставлялась свобода действий в отношении методов управления колонией, добычи золота и попыток осуществления дальнейших открытий. Как писал Лас Касас, кастильские государи приказали Адмиралу как можно скорее исследовать Кубу, «чтобы увидеть, остров это или же материк, как он сам считал и заявлял, поскольку правители мудро подозревали, что любой материк должен содержать больше благ, богатств и секретов, чем любой из островов».

Такая широкая свобода действий, предоставленная Колумбу, резко контрастирует с подробными инструкциями, выданными заморским представителям короны в более позднюю эпоху. Фердинанд и Изабелла хорошо понимали, что Адмирал находится в большой зависимости от обстоятельств, но ясно дали ему понять, что имеют два главных интереса в этой экспедиции – религиозные и финансовые. Первая европейская колония в Америке задумывалась как инструмент обращения туземцев в христианство и средство обретения золота. На практике же высшая цель была полностью поглощена низшей. Кроме того, у монархов пропало всякое желание обмениваться комплиментами с великим ханом: возможно, они сообразили, что ему не слишком понравится игра в чужаков-золотодобытчиков и в миссионерство.

В июне 1493 года, когда были отданы все необходимые распоряжения для второго плавания, а монархи почувствовали, что переговоры с Португалией и Ватиканом продвинулись настолько далеко, что они вполне могут проходить без присутствия Адмирала, ему разрешили отбыть из Барселоны. Несколько вельмож королевского двора сопровождали Колумба в роли официальных лиц на Эспаньоле, а многие другие тщетно добивались также получить подобную привилегию. Пятеро из шести крещеных индейцев последовали за Адмиралом.

Колумб выбрал другой и более длинный маршрут в Севилью, чем тот, которым он прибыл, поскольку намеревался выполнить свой обет паломничества в Гваделупу, данный на борту «Ниньи» во время великого шторма. Путь был неблизкий. Он пересек великую равнину Эбро до Сарагосы, проследовал по изобилующей замками дороге через восточные отроги Сьерра-Гвадаррамы, преодолел высокогорные равнины Новой Кастилии, миновал Коголладо (резиденцию своего покровителя герцога Мединасели) и въехал в Мадрид. Оттуда он отправился в Португалию по той самой дороге, по которой весть о его открытии впервые достигла Кастилии. Оставив эту проторенную дорогу в Талавера-де-ла-Рейна, кортеж Адмирала пересек Тежу по большому каменному мосту и поехал по дороге, которая вела через предгорья Сьерра-де-Эстремадура. Одна из его ночей в этой бедной, бесплодной стране, должно быть, была проведена в городе Трухильо, где тринадцатилетний сын свинопаса по имени Франсиско Писарро[236], несомненно, был не прочь отправиться посмотреть на индейцев и, загоревшись пламенем честолюбия, завоевать Перу.

Колумб прошел по пути паломников через ущелья в сьерре, постоянно идя вверх, и примерно через три дня достиг высокого плоскогорья с овечьими пастбищами. На его южном склоне, наполовину окруженном высокими горами, возвышались зубчатые стены могущественного иеронимитского монастыря Гваделупе. Вокруг стен теснились лачуги бедной деревни, жившей за счет паломников. Большая готическая церковь внутри, обширные монастырские здания, отделенные от зеленых садов и фонтанов изящными ажурными или мудехарскими колоннадами, ризницы, битком набитые расшитыми золотом далматиками, сокровищница, в которой хранились произведения самых известных ювелиров Испании, произвели на Колумба неизгладимое впечатление. Нуэстра сеньора де Гваделупе – древнее изображение Богородицы, которое, как говорят, было вырезано самим святым Лукой, имело такую репутацию спасительницы солдат и моряков от смерти, что ее храм стал самым почитаемым и