Жизнь Христофора Колумба. Великие путешествия и открытия, которые изменили мир - Самюэль Элиот Морисон

Месяц спустя Мартира, на первый взгляд, приходит к выводу, что Колумб так и не достиг Индии. В письме кардиналу Сфорце от 1 ноября 1493 года он пишет о Colonus Ше Novi Orbis repertor[230] (первое зарегистрированное упоминание об открытии Нового Света). Но, по мнению Мартиры, novus orbis не имел никакого отношения к Индии. То же самое он повторяет в письме графу Джованни Борромео (конец 1494 года) после получения первых известий о Втором путешествии на Кубу:

«Ежедневно все больше и больше о чудесах Нового Света сообщается через этого генуэзца Адмирала Колона… Он говорит, что пересек земной шар так далеко от Эспаньолы на запад, что достиг Золотого Херсонеса, который является самой дальней оконечностью известного земного шара на востоке. Он думает, что у него осталось позади только два часа из двадцати четырех, в течение которых Солнце совершает свой оборот вокруг Вселенной… Я начал писать книги об этом великом открытии».

«Золотой Херсонес» – название Малазийского полуострова по Птолемею. Следовательно, когда Питер Мартира, описывая открытия Колумба, упоминает Новый Свет, он имеет в виду новооткрытые острова, лежащие у берегов Азии (по местоположению похожие на Молуккские). Это заблуждение замечательно тем, что и сам Колумб совершил ту же ошибку и упрямо придерживался ее всю свою жизнь. Мы настолько привыкли подразумевать под Новым Светом Америку, что нам уже трудно понять, как образованные люди того времени могли рассматривать отдаленные части Азии как новый мир. Тем не менее именно так полагали при жизни Колумба, и многие придерживались этого мнения до тех пор, пока кругосветное плавание Магеллана не доказало, что именно Птолемей, а не Колумб был прав в оценке размеров земного шара. Сам Колумб в своем письме о Третьем путешествии использовал термин otro mundo[231] точно в том же смысле, в каком Мартира использовал novus orbis: до сих пор не открытый придаток Азии. Америго Веспуччи в своем письме к Медичи, напечатанном в 1503 или 1504 году под названием Mundus Novus, заявляет, что южноамериканские берега, вдоль которых он плавал в 1501 году, «мы можем по праву назвать Новым Светом, потому что наши предки ничего о них не знали, и вопрос о них совершенно новый для всех тех, кто о них услышит». Но даже и Веспуччи, вероятнее всего, представлял себе, что Южная Америка имеет такое же примерно отношение к Юго-Восточной Азии, как Австралия. Почитатель Веспуччи Вальдзимюллер[232] объявил в 1508 году, что Америго открыл «четвертую часть света», которую, следовательно, следует назвать Америкой; но прошло несколько лет, прежде чем было принято новое название и новая географическая концепция. Алессандро Джеральдини, вспоминая в 1522 году первоначальный проект Колумба, говорил о предложении Адмирала «открыть Новый Свет» и его вере в то, что, пересекая океан, он сможет достичь антиподов Восточной Азии. Другими словами, Колумб не видел никакой «несовместимости» между Новым Светом и Индией. Ученые придирки современных историков к тому, что словосочетание mundus novus, обязательно должно было означать Америку, – не более чем сотрясание воздуха.

Таким образом, открытия Колумба принимались по его собственной оценке, а так как он был уверен, что открыл новый мир островов «в» Индии или «по направлению» к ней, ожидалось, что в следующем путешествии будет достигнуто что-то определенно «азиатское», описанное Птолемеем или Марко Поло. В 1493 или в 1494 году ни Адмирал, ни кто-либо другой не подозревали, что свершилось пророчество Сенеки и европейцам открылся огромный континент. Прежде чем Питер Мартира закончил свою «Историю Нового Света», он уже полностью осознал, что речь действительно идет о Новом Свете, это действительно новый мир, но в этом было не просто убедить самого Колумба. Упорство, которое заставляло Адмирала продвигать свое грандиозное индийское предприятие в течение многих лет, и полная уверенность, поддерживающая непоколебимость в этом вопросе, не позволяли ему изменить собственному убеждению в том, что он открыл западный путь в Азию. Колумб следовал своим космографическим идеям упрямо и непреклонно, будучи до конца жизни абсолютно и бесповоротно неправым.

Второе путешествие в Америку

Глава 28

Великий флот (май-октябрь 1493)

Потом обратит лицо свое к островам и овладеет многими…

Дан., 11: 18

Свое Второе путешествие Колумб задумал еще до того, как завершил Первое, поэтому монархи приказали ему начать подготовку к нему уже 30 марта 1493 года. Однако пока Адмирал не отбыл из Севильи в Барселону, планы лишь оставались планами, и только уже в ней вместе с монархами, кардиналом Испании и другими важными лицами были обсуждены общее видение предстоящей экспедиции, ее цель и масштабы. 20 мая Колумб был объявлен генерал-капитаном флота, а 23-го числа, скорее всего по его предложению, монархи назначили дона Хуана де Фонсеку, архидиакона Севильи и племянника архиепископа, ответственным за приготовления (вместе с самим Адмиралом). Лас Касас, который в последующие годы поссорился с Фонсекой (тогдашним епископом Бургоса) из-за жестокого обращения с индейцами, неохотно замечал, что при всех его недостатках невозможно было не признать его деловую хватку и организаторские способности. Особенно это относилось к вопросам оснащения флотов, хотя «que era mas oficio de vizcainos que de obispos»[233].

Как бы то ни было, де Фонсека справился со своей работой на отлично. В течение пяти месяцев в стране, где наиболее быстрым транспортом был мул, ему удалось собрать флот из семнадцати судов и снабдить их припасами, снаряжением, корабельной утварью и оружием для кругосветного плавания продолжительностью шесть месяцев. Обеспечить наличие необходимого продовольствия и большую часть снаряжения для 1200–1500 человек, нанять рабочих и ремесленников, собрать необходимые семена, растения, домашних животных, инструменты и орудия труда для основания сельскохозяйственной колонии в гористой местности и распространения испанской цивилизации в Индии – задача не из легких.

Ни одна европейская нация никогда еще не предпринимала заморскую колонизационную экспедицию такого масштаба. Возможно, этот проект чем-то напоминал создание португальцами упомянутой выше крепости Святого Георгия (Элмины) в 1482 году. Как мы помним, Колумб совершил туда одно или два путешествия, и его опыт подсказывал, что европейцам, переселенным в другую страну, не подходит климат и местная пища. Исходя из этих соображений он потребовал достаточное количество испанских припасов – муки, сухарей, солонины, патоки, масла, уксуса и вина, чтобы колония могла прокормиться в течение многих месяцев. Некоторые перебои с поставками провизии были единственной претензией Колумба к Фонсеке. Не сомневаюсь, что сухопутные «снабженцы»