Жизнь Христофора Колумба. Великие путешествия и открытия, которые изменили мир - Самюэль Элиот Морисон

На следующий день после приезда, с большой помпой и торжественностью, Колумб был публично принят в Алькасаре королем и королевой. Адмирал вошел в переполненный знатью зал, где стояли троны монархов. Надо думать, что среди представителей лучшей крови Испании он выделялся в лучшую сторону своим высоким ростом, властным видом, благородным лицом и седыми волосами, придававшим сходство с римским сенатором. Когда со скромной улыбкой он приблизился для почтительного поклона к Фердинанду и Изабелле, монархи встали с тронов и милостиво предложили подняться и сесть рядом с ними и инфантом доном Хуаном. Час или чуть больше, посвященный осмотру разных вещей, индейцев и их нарядов, пролетел незаметно. При этом монархи засыпали Адмирала вопросами о новых островах и обсуждали планы следующей экспедиции. После завершения приема монархи и Адмирал отправились в королевскую часовню, где в честь великого открытия был пропет Те Deum, при этом из их глаз лились слезы радости. По окончании службы Колумба, как почетного королевского гостя, торжественно проводили в специально отведенные апартаменты.

Первооткрыватель находился на пике славы; никогда больше в жизни он не познает такого триумфа, не получит таких похвал и не будет пользоваться такой благосклонностью государей.

Думаю, что более практичный человек, работавший только ради материального вознаграждения, немедленно взял бы все предложенное и удалился на покой, предоставив последователям колонизацию открытых земель. Однако Колумб не относился к числу подобных людей, иначе он просто бы не совершил своего открытия. Теперь он чувствовал себя обязанным удержать острова, завоеванные Испанией, расширить открытия, встретиться с великим ханом и найти несметные золотые прииски. Задача, которую Бог предназначил ему выполнить, еще только началась.

Глава 26

Дипломатическая интермедия (1493–1494)

Вот наступает день Господень, и разделят награбленное у тебя среди тебя.

Зах., 14: 1

В течение пяти или шести недель Колумб оставался при дворе в Барселоне, принимая участие в великих праздниках, посещая государственные обеды, принимая людей, которые хотели бы отправиться в Индию, консультируя монархов по дипломатическим вопросам и строя планы Второго путешествия. Уникальной и запоминающейся стала церемония крещения шести индейцев. Король, королева и инфант дон Хуан выступили в качестве крестных родителей; первому по рангу индейцу, родственнику касика Гуаканагари, они дали имя Фернандо де Арагон, другому – дон Хуан де Кастилье, третьему (самому толковому переводчику) – дон Диего Колон. Дон Хуан остался при королевском дворе, «где вел себя так же хорошо и осмотрительно, – писал Овьедо, – как если бы был сыном важного кабальеро. К сожалению, он умер через два года». Остальные сопровождали Колумба во Втором путешествии, но пережили его только двое.

Самым важным человеком в королевстве после короля Фердинанда считался дон Педро Гонсалес де Мендоса, архиепископ Толедо и великий кардинал Испании. Лас Касас превозносил его мудрость и выдающиеся способности, добрую и щедрую натуру, а также отмечал благосклонность, которой он пользовался у государей. И действительно, характер де Мендосы был таков, что никто не завидовал его власти. Как говорили при дворе, «когда он присутствовал в суде, суд вершился, когда он отсутствовал, то и не было никакого суда». На приеме, устроенном этим великим человеком, Колумбу было отведено почетное место, обычно предназначавшееся для членов королевской семьи. Это означало соблюдение специальной церемонии, когда каждое предложенное блюдо сначала пробовал хозяин и только потом оно подавалось гостю. Этому торжественному событию была посвящена знаменитая история с яйцом – единственный и самый известный исторический анекдот о Колумбе. Мы можем прочитать ее в «первоисточнике» – в «Истории Мунди Нуово» Бенцони, первой итальянской книге, посвященной истории Нового Света, вышедшей в 1565 году: «Колумб был на ужине, устроенном в его честь де Мендосой, вместе со многими знатными испанцами, где, как это было принято, предметом разговора стала Индия. „Сеньор Кристобаль, – сказал один из присутствующих, – даже если бы вы и не занялись этим великим предприятием, у нас не было бы недостатка в людях, которые не смогли бы сделать подобное, поскольку Испания полна великих людей, сведущих в космографии и литературе“. Колумб ничего не ответил вельможе, а только взял из блюда куриное яйцо. „Господа, – произнес Колумб, – попробуйте поставить его вертикально, но только не кроша вокруг хлеб и не рассыпая соли. Любой знает, как легко это сделать, будь у вас под рукой мука или песок. Но поставьте его, не имея никакой внешней поддержки, как не имел никакой поддержки я, отыскивая Индию“. После множества неудачных попыток гостей Колумб разбил кончик яйца об стол и, слегка раздавив, легко решил задачу. И все остались в замешательстве, поняв, что означала аллегория Адмирала: после того как дело сделано, все сумеют его повторить; с самого начала им следовало бы искать Индию, а не смеяться над тем, кто совершил это первым».

«Всеобщая популярность анекдота лишний раз является доказательством ума и достоинства Колумба», – писал Вашингтон Ирвинг. К сожалению, подобная история с яйцом уже фигурировала в нескольких итальянских биографиях других известных персонажей, включая архитектора Брунеллески[211]. Кроме того, вызывает сомнение, что испанский придворный (если только он не был очень пьян) осмелился бы говорить дерзости почетному гостю великого кардинала Испании, да и сам Адмирал, будучи на официальном ужине, вероятно, нашел бы более достойное занятие, нежели жонглирование крутыми яйцами.

Как новообращенный дворянин, Колумб потребовал официального права на ношение фамильного оружия, как видимого признака своего ранга. 20 мая 1493 года монархи выдали Адмиралу патент, дающий право носить оружие ему и его потомкам, в котором говорилось: «Вам мы даруем право размещать на оружии замок и льва, а именно: золотой замок на зеленом поле в верхней четверти щита по правую руку[212] и безудержного пурпурного льва с зеленым языком на белом поле в другой верхней четверти по левую руку; в другой четверти внизу несколько золотых островов в волнах моря по правую руку и в другой нижней четверти по левую руку ваше собственное оружие, которое вам более привычно». Патент не определял девиза, оставляя право выбора за владельцем.

Со стороны монархов было большой честью позволить Колумбу разместить на щите изображения королевских символов (золотого замка Кастилии и пурпурного льва Леона), но, поскольку поля имели отличия, строго говоря, это не являлось королевским гербом. Таким же образом, например, Генрих VIII Тюдор, награждая Сеймуров правом дополнить герб изображениями французских лилий и английских леопардов, предписал им несколько иное расположение, чем у королевского герба.

До нас не дошло ни одного герба Колумба, соответствующего точному описанию, приведенному выше, хотя он, несомненно, должен был изображаться на знаменах и