Дневник полкового священника. 1904-1906 гг. Из времен Русско-японской войны - Митрофан Сребрянский

фанзу. Уборку фанзы-церкви закончили только 20-го утром. И в 10.30 я назначил для всего юшитайского гарнизона обедницу с поклонением честному Кресту.

Обоза нашего еще нет; нет, значит, и церкви. Пришлось наводить благолепие местными средствами. Принесли китайский стол, покрыли его попоной. Унт. – оф. Решетников (столяр) сделал большой крест, который мы и поставили у стола.

Отпевание российских солдат, подготовленных для захоронения.

Порт-Артур.

Вот и все. Тем не менее, на душе было радостно; и я с нетерпением ожидал прибытия богомольцев. Природа вполне соответствовала воскресному дню: под действием весеннего солнышка все воскресало, и хотелось забыть суровую действительность, войну.

Наконец собрались молящиеся: драгуны, казаки, артиллеристы, много офицеров. Даже китайский полковник пришел в полной парадной форме. И мы отслужили обедницу. Все пели «Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и святое воскресение Твое славим».

Не могу выразить, как легко стало на душе: будто сразу отпало что-то тяжелое, и какая-то легкость наполнила все мое существо. Душа, как воск, размягчилась, растопилась. Что ж? Слава Распятому, что и нас Он удостаивает идти таким же, каким и Он, крестным путем. И как только благодарить Господа, Который среди такой скорбной обстановки, среди такого печального положения не лишает нас, хотя и грешных, но все же детей Своих, благодатного молитвенного озарения, духовного размягчения, этого истинного отдохновения?

Скажите: в чем ином мы могли бы найти в нашей скорби утешение? В сочувствии сограждан? Но большинство газет и писем только и гласят:

– «Здорово побили вас японцы»…

– «Отколотили вас начисто: едва ноги унесли»…

– «Позорно бежали»…

– «Вы сгнили: нет прежней русской армии»…

Спасибо! Со смирением приемлем: мы грешны, заслужили. Только, мне кажется, можно ли назвать сгнившими и трусами тех воинов, которые почти две недели непрерывно сражались, отбили 19 атак, потеряли до 60,000 убитых и раненых, сражались, имея против себя храбрейшего и одушевленного врага, находившегося в неизмеримо лучших условиях, и отступили лишь по приказанию начальства? А эта проклятая паника в обозах? Обозы ведь нестроевые войска. А знаете ли, что за страшная вещь паника? О, невыразимо страшная! Гораздо опаснее самого ужасного боя. Паника из обозов, как зараза, передалась в некоторые строевые войска: и мы без боя потеряли и людей пленными, и орудия.

Осуждайте нашу мученическую жизнь, осуждайте, клеймите. Но у нас есть заступник, Господь на небе, Который знает наши труды и вот, видите, утешает, поддерживает наши силы. У нас есть и на земле защитник, великий Государь. Он добрый, сердечный. Он знает, что мы добросовестно исполняли святую присягу, что мы пребудем верны Ему, хотя бы умереть надлежало всем. У нас есть родные наши, близкие: они скорбят вместе с нами, сочувствуют нам, не осуждают.

После поклонения святому Кресту я сказал небольшое поучение, объяснив между прочим воинам причину нашей благоговейной радости, испытываемой при виде, поклонении и лобызании честного и животворящего Креста. Я говорил приблизительно так: – Как счастливы, дорогие воины, что Господь удостоил нас сегодня поклониться честному Кресту, облобызать Его и прославить воскресение Спасителя! Какое это нам утешение! – Но почему мы так благоговейно преклоняли колени перед древом крестным и с такой любовью целовали его?

Да потому, конечно, что на кресте нашего ради спасения претерпел страшные муки и смерть Господь наш Иисус Христос, претерпел смиренно, благословляя, благодаря. – Да и вся-то земная жизнь Спасителя что представляет собой, как не сплошной крест, т. е. самоотверженное служение во славу Божию и для спасения людей? Исцеление больных, питание алчущих, утешение страждущих, возрождение к новой святой жизни блудниц, мытарей и всех людей святейшим учением, прощением грехов и при всем этом смиренное претерпение насмешек, зависти, злобы, клеветы со стороны гордых фарисеев и, наконец, ужасная смерть от руки грешников – вот чем полна была земная жизнь Спасителя. Значит, сказать «крест» – это все равно, что сказать «крепкая вера, самоотверженная любовь, смирение, благодарное терпение, подвиг». Крест олицетворяет и освящает собой все самое лучшее, все самые прекрасные добродетели, к которым только может и должен стремиться человек на земле. Вот почему мы так благоговейно преклоняем колени перед Крестом, с такой любовью целуем Его. – Во-вторых, мы потому преклоняем колени перед Крестом и благоговейно целуем Его, что крест, после смерти на нем за грехи людей Богочеловека, знаменует собой неизреченную любовь к нам Господа и вечное спасение: крестом открыт вход в Царство Божие всем истинно кающимся. – Христос, после претерпения креста, воскрес Сам и обещал воскресение всем верным Своим последователям. – Дорогие мои! Мы здесь несем тяжелый крест войны, защищая и спасая своею жизнью и кровью отечество, а с ним и все, что так дорого нам: веру, государя, близких. Исчислить трудно, сколько трудов, лишений, ран и болезней приходится перетерпеть. Но, взирая на распятого начальника жизни нашей Иисуса Господа, будем самоотверженно, смиренно, терпеливо и благодарно нести все, веруя, что и наше несение креста приведет нас к воскресению. – Да, если достойно будем нести крест нашей жизни, то непременно воскреснем и прежде всего здесь на земле наследуем первое, так сказать, воскресение – это мир души. – У истинного крестоносца-христианина, действительно, уходят из души злоба, ложь, зависть, гордость, страстность, сомнения, лень; и в душу вселяются вера, любовь, надежда на бессмертие, смирение, честность, труд, довольство, покаяние, за все благодарность. Как же иначе назвать такое состояние души, как не воскресением? – Затем уже, когда Сын Божий вторично придет на землю, тогда и в собственном смысле воскреснут все крестоносцы для вечной блаженной жизни во Царствии Его. – Итак, смиримся, претерпим до конца нашу крестную жизнь! И спасемся.

По окончании богослужения мы устроили с командирами частей нашего отряда совещание относительно говения солдат. Решили, как только придет наша церковь, начать ежедневную службу-говение и приобщать каждый день от 250 до 300 человек, чтобы успеть приобщить побольше воинов, потому что неизвестно, долго ли простоим здесь.

Конечно, я с радостью согласился послужить, насколько хватит сил. Ведь я остался один в отряде, священники других полков, вероятно, заболели, а причастников-то, по крайней мере, 4000 человек. Ну, да Господь поможет. Лишь бы церковь скорее привезли из обоза!

21 марта

Сегодня в нашем городе кипит работа. Комендант г. Юшитая подполковник Н. И. Чайковский заставил китайцев сбросить снег с крыш и вычистить грязь с улиц.

Целые толпы китайцев с криком машут лопатами, кирками, метлами. И, действительно, к вечеру улицы стали не только проходимы, но почти сухи. Некоторые вздумали было отказаться от этой благодетельной для них же работы. Но неумолимые китайские полицейские сейчас же схватили их, повалили на