Иллюзия закона. Истории про то, как незнание своих прав делает нас уязвимыми - Тайный адвокат

юридической помощи, поэтому не будем возвращаться к пантеону мифов о ее стоимости и назначении, скажу лишь, что отсутствие общественного резонанса в связи с усилением ограничений на юридическую помощь по уголовным делам с 2012 года позволяет предположить, что регулярно скармливаемые общественности бульварные истории о преступниках, «выставляющих огромные счета» (45) за юридическую помощь, сумели настроить британцев против некогда бесспорного представления о том, что любой обвиняемый в преступлении имеет право получить юридическую консультацию и быть представленным в суде.

То, что юридическая помощь является необходимым условием для справедливого и надежного установления вины обвиняемого во вменяемом ему преступлении, нарочно упускается из виду. Если кто-то признает свою вину или признается виновным в совершении уголовного преступления, редко когда подчеркивается, насколько важно обеспечить законное и надлежащее обращение с ним в процессе вынесения приговора. Конечно, когда кого-то признают виновным в совершении преступления и он располагает средствами для возмещения государству расходов на юридическую помощь, я не против, чтобы требовать этого в рамках общего наказания за совершенное преступление. Если же, как это часто бывает, у заключенного нет ни гроша за душой, эти расходы должны взять на себя все остальные, отдавая при этом себе отчет, что это небольшая цена за справедливую и цивилизованную систему, а также гарантию того, что, попав однажды в систему уголовного правосудия, мы не окажемся брошенными на произвол судьбы из-за отсутствия у нас денег, вынужденные в одиночку бороться с квалифицированными адвокатами обвинения, поставив на карту свою свободу.

Но юридическая помощь по уголовным делам, убеждает нас пропаганда, предназначена для преступников. А не для обвиняемых. Из этого следует, что нам, добропорядочным, законопослушным жителям этой зеленой и приятной страны, она не нужна. А если нам она не нужна, то мы точно не должны платить за то, что она раздается налево и направо преступникам.

Естественным следствием этого стало то, что, превратившись в роскошь, юридическая помощь по уголовным делам стала недоступна широким слоям населения[114]. В мировых судах любой человек с годовым валовым доходом домохозяйства – доходом вас и вашего партнера – свыше 22 325 фунтов не имеет права на юридическую помощь (46). В Суде Короны все раньше имели право на юридическую помощь, в знак признания того факта, что последствием признания вины подсудимого в Суде Короны может стать пожизненное заключение. С 2014 года все, чей годовой располагаемый доход домохозяйства составляет 37 500 фунтов стерлингов и более, лишены права на юридическую помощь по уголовным делам (47).

Если вы не имеете права на юридическую помощь, вам придется платить частным образом. Частные гонорары адвокатов подобны частным гонорарам стоматологов: только когда сам оплачиваешь их услуги, начинаешь понимать, насколько сильно искусственно занижены государственные тарифы. Частные гонорары за затяжной или сложный уголовный процесс могут составлять десятки, а то и сотни тысяч фунтов. Вишенкой на торте введенных Крисом Грейлингом в 2014 году изменений стало то, что в случае оправдательного приговора вы не сможете потребовать компенсации всех судебных издержек. Вы имеете право требовать возмещения судебных издержек только по искусственно заниженным ставкам субсидируемой государством юридической помощи; остальные расходы покрываются за счет ваших сбережений или продажи дома. В одном из громких дел 2018 года врач, обвиненный в серьезных преступлениях «серийным фантазером», столкнулся с судебными издержками в размере 94 тысяч фунтов после того, как обвинение развалилось (48). Член парламента от консерваторов Найджел Эванс, чья партия ввела этот налог на невиновность, сам был обременен суммой в 130 тысяч фунтов стерлингов, когда его оправдали после длительного судебного разбирательства в Престонском Королевском суде в 2014 году (49).

Общественность успешно призывают возмущаться не только финансовыми затратами на поддержание равенства сторон, но и самим понятием защиты по уголовному делу.

С МОМЕНТА ВОЗНИКНОВЕНИЯ СОВРЕМЕННОГО СОСТЯЗАТЕЛЬНОГО ПРОЦЕССА В ВОСЕМНАДЦАТОМ ВЕКЕ РОЛЬ НЕЗАВИСИМЫХ АДВОКАТОВ ЗАЩИТЫ – СОЛИСИТОРОВ И БАРРИСТЕРОВ – СТАЛА РЕШАЮЩЕЙ.

Мы существуем для того, чтобы бороться за интересы наших клиентов, чтобы всегда, когда обвиняемый отрицает свою вину, он имел такой же доступ к юридической консультации и представительству в суде, как и сторона обвинения. На извечный вопрос, который я слышу в гостях: «Как вы можете защищать человека, о виновности которого вы знаете?», легко ответить, если объяснить, что мы никогда не можем знать о виновности обвиняемого, пока он сам нам об этом не скажет. Если он все же скажет нам это, наши возможности помочь ему будут ограниченны. Чего мы точно не можем и не станем делать, так это заявлять в суде о его невиновности; тем самым мы бы ввели суд в заблуждение, что является одним из самых тяжких профессиональных грехов. Если же клиент настаивает на своей невиновности, несмотря на то что все улики указывают против него, наша задача – не судить, а представить его позицию настолько убедительно, насколько это возможно. Ведь мы знаем из заголовков газет за всю историю нашей страны, что обвиняемые, против которых имеются «неоспоримые» доказательства, на самом деле могут оказаться совершенно невиновными. Если бы адвокаты судили и отказывались действовать, основываясь на предосудительном характере обвинений или силе доказательств обвинения, мы бы не только взяли на себя функцию присяжных, но и предали бы сам смысл своего существования.

Однако этот устоявшийся принцип подрывается, когда адвокатов начинают язвительно попрекать (предполагаемыми) грехами их клиентов. Мы стали свидетелями этого во время президентских выборов в США в 2016 году. Республиканцы запустили рекламную кампанию, направленную против кандидата от демократов Хиллари Клинтон и ее помощника Тима Кейна, в рамках которой на телеэкранах страны подробно освещались ужасные деяния некоторых из их клиентов, когда они работали адвокатами по уголовным делам (50). «Америка заслуживает лучшего», – говорил закадровый голос, предупреждая избирателей, что эта пара «страстно защищала не тех людей» (51).

Немногим менее ярые нападки имели место на выборах мэра Лондона в том же году, когда кандидат от консерваторов Зак Голдсмит обвинил кандидата от лейбористов и бывшего адвоката Садика Хана в том, что он «прикрывает» экстремистов, заявив, что мистер Хан «решил защищать» предполагаемого террориста (52). Понятие о том, что адвокаты по уголовным делам не выбирают своих клиентов и не одобряют преступления, которые те теоретически могли совершить, либо не поддается пониманию мистера Голдсмита, либо поддается, но с радостью приносится в жертву в погоне за голосами избирателей.

В 2019 ГОДУ ПРОФЕССОР ГАРВАРДСКОЙ ШКОЛЫ ПРАВА РОНАЛЬД С. САЛЛИВАН-МЛАДШИЙ, УВАЖАЕМЫЙ АДВОКАТ, СТАЛ ПОЛУЧАТЬ ГНЕВНЫЕ ПРИЗЫВЫ УЙТИ СО СВОЕГО ФАКУЛЬТЕТА ПОСЛЕ ТОГО, КАК СОГЛАСИЛСЯ ЗАЩИЩАТЬ ПРЕДПОЛАГАЕМОГО СЕКСУАЛЬНОГО ПРЕСТУПНИКА ХАРВИ ВАЙНШТЕЙНА.

Его попытки