Пора убивать - Джон Гришэм

Хастингс связался с дежурным и назвал ему два имени. Тотпередал информацию Луни, другому заместителю Оззи, сидевшему в кабинеавтомобиля, припаркованного напротив дома окружного судьи Перси Булларда. Лунитут же устремился к крыльцу и нажал на кнопку звонка. Дверь открыл сам судья, иЛуни вручил ему два аффидевита[4] и два ордера на арест. Буллард подписалордера и вернул их заместителю шерифа. Луни поблагодарил его честь и побежал кмашине. Не прошло и двадцати минут, как ордера уже были у Оззи, сидевшего впатрульной машине возле церкви.

Ровно в одиннадцать музыка вдруг оборвалась, кости со столовисчезли, несколько танцующих пар замерли, не слышен стал перестук шариков вигровых автоматах. Кто-то включил верхний свет. Десятки пар глаз настороженноследили за шерифом, шагавшим вместе со своими людьми по залу к столику в углу,ближе к игровым машинам. За столиком сидели Кобб, Уиллард и еще двое каких-тотипов. Вокруг были раскиданы пустые пивные банки.

– Мне очень жаль, сэр, но черномазых сюда не пускают, –сорвалась у Кобба с языка неосторожная фраза.

Все четверо захохотали. Оззи ухмыльнулся. Когда смех стих,он лениво проговорил:

– Я смотрю, у вас неплохое настроение, а, Билли Рэй?

– Было, – процедил Кобб.

– Похоже на то. Страшно не хотелось вам мешать, однако вы имистер Уиллард должны будете пройти с нами.

– Куда это? – озадаченно спросил Уиллард.

– Прокатимся вместе.

– И с места не сдвинусь, – промычал Кобб.

При этих словах двое других поднялись и отошли в сторону,присоединившись к зрителям.

– Я арестовываю вас обоих, – заявил Оззи.

– И ордера есть? – поинтересовался Билли.

– Скрепленные присягой письменные показания по делу.

Хастингс вытащил ордера, передал их Оззи. Тот швырнул их настол.

– Да. И ордера у нас есть. Поднимайтесь.

Уиллард в отчаянии смотрел на Кобба, который, потягиваяпиво, выговорил:

– Я в тюрягу не собираюсь.

Луни вручил своему шефу самую длинную в округе Фордполицейскую дубинку. Уиллард был на грани паники. Взяв дубинку, Оззи со всегоразмаха опустил ее на стол. Во все стороны полетели пустые банки и пивная пена.Уиллард вскочил и протянул Луни руки. Тот защелкнул на них заранееприготовленные наручники. Уилларда выволокли на улицу и засунули в автомобиль.

Оззи легонько похлопывал дубинкой по ладони и смотрел,улыбаясь, на Кобба.

– Имеешь право хранить молчание. Все, что ты скажешь, можетбыть использовано против тебя в суде. Имеешь право воспользоваться услугамиадвоката. Если у тебя нет на это денег, с ним расплатится государство. Вопросы?

– Пожалуй. Который сейчас час?

– Самое время отправляться в камеру.

– Убирайся к чертям, ниггер.

Шериф схватил Билли за волосы и вытащил из-за стола. Потянуввниз, заставил Кобба растянуться на полу, уткнуться лицом в плевки и окурки.Затем Оззи уперся коленом ему в позвоночник, а резиновую дубинку просунул подподбородок. Перенося тяжесть своего тела на колено, он стал медленно подниматьвверх один конец дубинки. Кобб захрипел, чувствуя, как резина сдавила егогорло.

Потом Оззи за волосы проволок его через весь зал, черезусыпанную гравием стоянку и швырнул на заднее сиденье патрульной машины, кУилларду.

* * *

Весть об изнасиловании быстро распространилась по городу. Вкомнате для посетителей и в коридорах окружной больницы прибавилосьродственников и друзей. Из операционной Тони перевезли в палату; состояние еебыло критическим. В коридоре Оззи разыскал брата Гвен и сообщил ему об арестах.Это были именно они, уверенно сказал тот.

Перекатившись через свою супругу, Джейк Брайгенс встал спостели и неверной походкой направился в маленькую ванную, располагавшуюся едвали не у самой кровати. В темноте он стал на ощупь отыскивать отвратительнозатрезвонивший будильник. Он нащупал его там, куда накануне сам же и поставил,и резким, полным ненависти ударом заставил смолкнуть этот чертов механизм.Светящиеся в темноте стрелки показывали пять тридцать. Была среда, 15 мая.

Несколько мгновений он простоял в полной темноте, почти недыша, охваченный непонятным ужасом. Сердце бешено стучало. Остановившимсявзглядом Джейк уставился на вызывавший чувство первобытной злобы циферблат. Емуказалось, что пронзительный звон будильника могла слышать вся улица. Каждоеутро, когда этот мерзкий звук выбрасывал его из постели, у Джейка появлялосьощущение, что его вот-вот хватит удар. Иногда – раза два в год – ему удавалосьв такие моменты, как бы невзначай, выпихнуть свою жену Карлу из кровати на пол:может, перед тем как забраться вновь под одеяло, она догадается усмиритьдьявольское приспособление. Карла шла на это с крайней неохотой. Она считалаэто сумасшествием – вставать в такую рань.

Часы находились на подоконнике, так что, если Джейкухотелось заставить их замолчать, он должен был встать и сделать несколькошагов. А поднявшись, Джейк уже не позволял себе вновь нырять в теплую постель.Это было его незыблемым правилом. Одно время будильник стоял рядом с кроватью,на тумбочке, и Карла глушила его прежде, чем муж успевал проснуться. В такихслучаях Джейк спал до семи или до восьми и весь день летел к черту. Вторым егоправилом было приходить в офис к семи утра. Поэтому будильник в конце концовбыл помещен в ванную и прекрасно исполнял свою функцию.