Пора убивать - Джон Гришэм

Билли никак не удавалось найти мост, на котором бы не былониггеров с дурацкими удочками в руках. На каждом торчали по четыре-пятьчерномазых, все в соломенных шляпах, – перегнувшись через перила, они пялилисьна поплавки. Другие их собратья группами располагались под мостами наперевернутых ведрах – в тех же шляпах, с теми же удочками. Сидели неподвижно,как истуканы, только изредка поднималась чья-то рука, чтобы отогнатьнадоедливую муху или прихлопнуть комара.

Сейчас Билли был уже по-настоящему напуган. От Уиллардапомощи ждать не приходилось: его совсем разморило. Перед Коббом стояланеобходимость самому решить, как избавиться от девчонки, чтобы она никому несмогла проболтаться. А все время, что грузовик носился по дорогам и проселкамокруга в поисках тихого местечка, где можно остановиться и засунуть куда-нибудьэту черномазую куклу без того, чтобы на тебя не обернулась дюжина соломенныхшляп, – все это время Уиллард безмятежно похрапывал, развалившись на сиденье.

Билли бросил взгляд в зеркало заднего вида и заметил, чтодевчонка пытается подняться на ноги. Он резко нажал на тормоз, и она тут жесвалилась к стенке кабины. Уиллард тоже сполз с сиденья, но храпеть неперестал. С ненавистью и отвращением Билли прошелся по адресу обоих.

Озеро Чатулла представляло собой гигантский искусственныймелкий пруд. Вдоль одного его берега протянулась покрытая зеленой травой дамбадлиной в милю. Вообще-то озеро лежало в самой глуши – в юго-западной частиокруга Форд, на границе с округом Ван-Бюрен. В весенний период оно считалосьсамым крупным водным резервуаром штата Миссисипи. Однако к концу летаотсутствие дождей и нещадно палящее солнце превращали озеро просто в лужу.Впечатляющая весной береговая линия отступала, пятилась, образуя в конце концовнечто подобное болотцу с красновато-коричневой, отвратительной на вид жижей. Совсех сторон в озеро впадало бесчисленное количество ручейков, родничков, струекневесть откуда взявшейся воды и пара ручьев побольше. Их размеры позволяли имназываться чуть ли не реками. Столь разветвленная водная система потребовалавозведения в прилегающем к озеру районе изрядного количества мостов имосточков.

По ним-то и рыскал желтый пикап, пытаясь отыскать место, гдеможно выгрузить нежелательного пассажира.

Кобб начал приходить в отчаяние. Он знал, что неподалекуесть еще один мостик – узкий дощатый настил через ручей Туманный. Но ещеиздалека он и там заметил ненавистные соломенные шляпы с удочками. Не доезжая,он свернул на какой-то проселок, остановил машину. Опустил, выбравшись изкабины, задний борт, вытащил девчонку и швырнул ее в заросшую густымкустарником канаву.

* * *

Карл Ли Хейли не спешил домой. Он знал, как легко Гвентеряет голову. Уж сколько раз она звонила ему на работу, будучи в полнойуверенности, что кого-то из детей похитили. Поэтому он сунул свой пропуск вустройство, отмечающее время ухода сотрудников не ранее установленного часа.Получасовая дорога домой и на этот раз отняла у него ровно тридцать минут.Беспокойство охватило Карла Ли только тогда, когда он свернул с автострады напосыпанную гравием подъездную дорожку и увидел полицейский патрульныйавтомобиль, припаркованный напротив парадного крыльца их дома. А вдоль самойподъездной дорожки и по всему двору стояли машины родственников Гвен. Но однуиз этих машин Карл Ли никак не мог опознать, у нее из бокового окна еще торчалибамбуковые удилища, а на сиденьях каким-то чудом сидело не меньше семисоломенных шляп.

А где же Тони и ребята?

Он потянул на себя ручку входной двери и тут же услышал плачГвен. В небольшой гостиной какие-то люди обступили со всех сторон кушетку, накоторой лежала маленькая фигурка ребенка. Девочка с ног до головы былазавернута в мокрые полотенца. Некоторые из присутствовавших родственниковплакали. Когда отец вошел в гостиную, всхлипывания смолкли, люди расступились,открывая проход к кушетке. Рядом с Тони оставалась только Гвен, она нежноводила рукой по волосам дочери. Карл Ли, опустившись возле кушетки на колени,прикоснулся к плечику малышки, заговорил с ней, и девочка попыталась улыбнутьсяв ответ. Лицо ее представляло собой опухшую кровавую маску – в синяках,царапинах, глубоких ссадинах. Веки заплывших глаз опущены, в уголках – кровь.Отец не мог сдержать слез при виде дочери, чье беззащитное тельце пострадало,по-видимому, еще больше, чем лицо.

Карл Ли повернулся к жене, спрашивая, что произошло. Но сГвен началась истерика, и ее, трясущуюся и пронзительно вопящую, отвел на кухнюбрат. Поднявшись с коленей. Карл Ли обвел взглядом толпящихся в гостиной людейи потребовал объяснить, что случилось с его дочерью.

Молчание.

Он задал вопрос в третий раз. Вперед вышел один издвоюродных братьев Гвен, Уилли Хастингс, заместитель местного шерифа, и сказалКарлу Ли, что какие-то люди, возвращаясь с рыбалки на Туманном ручье, увиделилежавшую прямо посреди дороги девочку. Тони смогла произнести имя своего отца,вот они и привезли ее сюда на машине.

Смолкнув, Хастингс уставился на свои ботинки.

Карл Ли стоял и, не спуская с него глаз, ждал. В комнатевоцарилась такая тишина, что казалось, люди, все как один опустившие головывниз, перестали дышать.

– Что случилось, Уилли?! – громовым голосом прокричал КарлЛи.

Глядя в окно, Хастингс заговорил вновь. Он медленновыговаривал слова, повторяя все то, что Тони рассказала своей мамочке о двухбелых мужчинах и их пикапе, о веревке, о деревьях, о том, как ей было больно,когда они ложились на нее.

Услышав сирену прибывшей «скорой помощи», Хастингс замолчал.

Люди стали выходить из дома, они собирались в группки укрыльца и следили за тем, как санитары вытаскивают из машины носилки и спешат вдом к пострадавшей.

Однако, не пройдя и половины расстояния, отделявшего машину«скорой» от двери дома, они вдруг остановились. Прижимая девочку к груди, КарлЛи сам вышел на крыльцо. Он что-то шептал дочери, а по лицу его катилиськрупные слезы. Через заднюю дверцу он забрался в карету «скорой помощи», следомсели санитары, захлопнули дверцу и осторожно забрали из его рук ребенка.