Кто боится смерти - Ннеди Окорафор

– Ээээээвуууу, – прокричал мужчина-океке низким зычным голосом. – Эээээвууууу!

Его голос неестественно завибрировал у меня в голове. На нем были черные штаны и длинный черный кафтан. В густые и длинные волосы-дада были воткнуты коричневые и белые орлиные перья. Темная кожа блестела от пота или масла. Люди вокруг него расступались.

– Пропустите его, – сказал кто-то.

– Дорогу! – крикнула женщина.

Ты знаешь, что было потом. Знаешь, потому что слышал, как я упоминала похожий случай. От него у меня на лбу остался шрам. Было ли это в том же городе? Нет, но могло бы быть. Немногое изменилось с тех пор, как маме пришлось убегать со мной на руках от толпы, швырявшей камни. Не знаю, в какой момент камни полетели в нас с Мвитой. Я слишком ушла в себя, разглядывая дикаря, который мог заставить свой голос звучать в моей голове. Камень ударил меня в грудь. Я направила весь ответный гнев на этого человека, этого знахаря, которому хватило наглости не признать настоящую колдунью. Я атаковала его так же, как много лет назад налетела на Аро. Рвала и терзала. Я слышала, как толпа ахнула, а кто-то закричал. Мое внимание сосредоточилось на том, кто все это начал. Он не понимал, что с ним происходит, ведь он не знал Тайных сущностей. Он не знал ничего, кроме детских заклинаний и простых фокусов. Мвита разделался бы с ним одной левой.

– Что вы делаете?! – услышала я крик Бинты.

Это привело меня в чувство. Я упала на колени.

– Вы знаете, кто она такая? – заорала Бинта толпе.

Знахарь рухнул наземь. Женщина рядом с ним завизжала.

– Они убили нашего жреца! – крикнул мужчина, брызгая слюной.

Я видела, как он летел по воздуху. Я оцепенела. Кому хватило дерзости кинуть кирпич в девочку, перед чьей красотой не устоял даже ее отец? И так точно прицелиться? Камень ударил Бинту прямо в лоб. Я увидела что-то белое. Череп проломился, и стал виден мозг. Она упала. Я с криком бросилась к ней. Но не успела. Толпа пришла в движение. Люди побежали, бросая камни и кирпичи. На меня бросился мужчина, я ударила его ногой, схватила за шею и начала сжимать. Затем меня стал оттаскивать Мвита.

– Бинта! – кричала я.

Даже оттуда, где я была, я видела, как люди пинают ее неподвижное тело, а затем – кто-то взял другой кирпич и… нет, такой ужас рассказывать не могу. Я прокричала те слова, которые сказала тогда на джвахирском базаре. Но этим людям я не собиралась показывать ужасы Запада. Я хотела показать им тьму. Все они были слепы – такими я их и сделала. Весь город. Мужчин, женщин и детей. Забрала ту самую способность, которой они решили не пользоваться. Почти все сразу замолчали. Некоторые стали царапать себе глаза. Другие продолжали махать руками, пытаясь бить любого, до кого дотягивались. Дети хныкали. Кто-то кричал что-то вроде «Какого черта?» или «Ани, спаси меня!».

Ублюдки. Пусть плутают в темноте.

Сквозь толпу растерянных слепцов мы пробрались к Бинте. Она была мертва. Ей проломили череп, пробили грудь, переломали ноги и шею. Я опустилась на колени и положила на нее руки. Я искала, я слушала. Кричала: «Бинта!» Мне ответили несколько слепых идиотов, двинувшихся на мой голос. Я оставила их без внимания.

– Где ты? Бинта? – я надеялась услышать ее смятенный испуганный дух, но его не было. – Где она? – закричала я, обливаясь потом.

Я искала и искала. Она ушла. Почему она ушла, ведь она знала, что я могу ее вернуть? Может быть, она поняла, что ее воскрешение и исцеление могут стоить мне жизни. В конце концов Фанази отодвинул меня и поднял ее на руки. Мвита помог нести тело. Мы оставили город слепым, каким он всегда и был. До тебя наверняка доходили слухи о знаменитом Городе Незрячих. Это не выдумки. Отправляйся в Папа Ши. Убедись сам.

Увидев, что мы несем тело Бинты, верблюды взревели и затопали ногами. Мы положили ее, и они уселись, образовав защитный круг. Следующие несколько дней я помню смутно. Знаю, что мы кое-как собрали себя в кучу и ушли от Папа Ши. Сэнди согласилась нести тело Бинты. Знаю, что мы провели целый день, копая в песке шестифутовую яму. Мы копали котелками и сковородками. Похоронили нашу любимую подругу в пустыне. Луйю прочитала молитву из электронной Великой книги в ее наладоннике. Затем мы по очереди сказали несколько слов о Бинте.

– Знаете, – сказала я, когда подошла моя очередь, – перед уходом она отравила отца. Добавила сердечный корень ему в чай и смотрела, как он пьет. Она освободилась до того, как покинула дом. Эх, Бинта. Когда ты вернешься на эту землю, ты будешь править миром.

Все просто смотрели на меня, все еще потрясенные ее смертью.

После похорон ко мне вернулись головные боли, но мне было все равно. У Бинты была та же судьба – смерть от побивания камнями. Что во мне особенного? Пока мы шли, я взяла в привычку лететь сверху, а когда мы решали остановиться, я возвращалась к остальным. Сэнди несла мои вещи. Я могла думать только о том, что Бинта так и не познала любящего прикосновения мужчины. Ближе всего к этому она была в тот вечер в Банзе, в таверне, где держалась так развязно. А потом из-за меня, защищая меня, она погибла.

В Великой книге есть история о мальчике, которому было суждено стать величайшим главой Города Солнца. Ты хорошо ее знаешь. Нуру любят эту историю, так? Вы все рассказываете ее детям, когда те еще слишком малы и не понимают, насколько она ужасна. Вы надеетесь, что девочки захотят быть как добродетельная девушка Тиа, а мальчики – как Зубейр Великий. Их история – это история триумфа и жертвы. Она нужна, чтобы ты почувствовал себя в безопасности. Чтобы напомнить тебе, что величие всегда найдется кому защитить, а люди, рожденные для величия, рождены для величия. Все это ложь. Вот как было на самом деле: Тиа и Зубейр родились в один день в одном и том же городе. Рождение Тиа не было тайной, и когда она родилась девочкой, в этом не было ничего особенного. Крестьянскую дочь обмыли теплой водой, покрыли поцелуями и совершили над ней обряд наречения. Она была вторым ребенком в семье, но так как первым родился здоровенький мальчик, ей были рады. Зубейр, наоборот, был рожден в тайне. За одиннадцать месяцев до того градоначальник Города Солнца увидел на празднике танцующую женщину. В ту ночь он взял ее. Хотя он был важным человеком, и у него было четыре жены, он никак не мог насытиться той женщиной, и вскоре он отыскал ее и брал еще и еще, пока она не забеременела. Затем он приказал солдатам убить ее. Закон гласил, что первенец градоначальника, рожденный вне брака, должен стать его наследником. Отец нынешнего градоначальника, чтобы избежать этого, женился на каждой женщине, которую брал в постель. К концу жизни у него было больше трехсот жен.

Однако его сын был не таков. Он хочет женщину – с чего это он должен на ней сначала жениться? Честное слово, это был, кажется, глупейший из мужчин на всей земле. Чего ему не хватало? Почему бы ему было не заняться чем-нибудь, помимо плотских утех? Он ведь был градоначальником? Занятым человек. Так или иначе, но та женщина, будучи на четвертом месяце, убежала от солдат, посланных убить ее. Долго ли, коротко ли – она пришла в маленький городок и родила там сына, назвав его Зубейром.