Вересковое сердце - Рииттая

В пути не произошло совершенно ничего из ряда вон выходящего. Ни нападения разбойников, ни схода лавины, ни даже снежной бури! Торговцы во всём пытались им угодить и ничем не показали, что хотят от них избавиться. И Орис поняла, что и правда не хотят. Путешествие с волшебницей давало им какое-никакое ощущение безопасности.

Они въехали в сосновый лес, старый и мрачный, Орис никогда прежде не видела, чтобы у сосен была такая тёмная хвоя. Здесь снег уже начинал таять, обнажая склоны и делая лес ещё темнее.

– Этот лес – край земель горцев, – сказал Марбл, показывая Орис карту, которую он зарисовал в пути, отталкиваясь от подробной карты, что была в одной из книг Майрис. Честно говоря, получилось у него ещё красивее, чем в книге. – Прямо за ним граница, дальше которой наших не пускают. Ну, бесплатно.

Разговоры о границах возвращали их к истории горной империи. Разрастаясь, она покоряла народы, уничтожая или забирая в рабство, как было с великанами. Последние, не без помощи и поддержки соседей с равнин, подняли великое восстание. Великолепные города были разрушены, а самых опасных горцев, которые, по мнению другой стороны, составляли почти всё население империи, перебили, как скот. Лишь те, кто обитали вне больших городов, смогли выжить. Горцы потеряли всё, их культура вернулась на сотни лет назад, но даже это не позволило жителям равнин перестать бояться их. Они установили границы и тщательно следили, чтобы страшные и опасные горцы носа не казали на их прекрасные равнины.

И потому эти проклятые равнины так манили всех и каждого! Только вот беда: хочешь пройти – покупай право прохода, а стоило оно немало. Не та сумма, что можно получить честным способом, если живёшь в горах. Потому о равнинах большинству горцев оставалось только мечтать. Неужели они с Марблом правда получили шанс пройти границу и оказаться в этих сказочных землях? Орис не верилось. Ей казалось, что в последний момент наставница развернёт их обратно, и от этой странной мысли становилось немного не по себе. Глупо было скрывать, что ей очень хотелось увидеть эти места. Орис разглядывала обозначенные на карте города и страны и предвкушала встречу с ними. Всё это было куда занятнее, чем её прежняя жизнь! От этой мысли становилось и смешно, и грустно. Да, её почти погубили, но в то же время подарили ей новый шанс. Она могла бы до конца своих дней выращивать ячмень, а главным развлечением для неё были бы редкие встречи ведунов в сердце гор. Но теперь… Она ведь даже не могла предсказать, что ждёт её теперь. И от этого дух захватывало ещё сильнее. В голову заползла совсем нелепая мысль: может, Дарета следовало и поблагодарить за некоторые вещи?

Орис фыркнула и засмеялась от этой мысли. Марбл вопросительно глянул на неё, но она лишь смущённо отмахнулась. В любом случае, они могут и не прижиться там, в странном другом мире, и здорово пожалеют о своём решении покинуть горы. Но в душе Орис жила надежда, что всё сложится, и новая жизнь на новом месте будет интересной и насыщенной. О том, что она будет счастливой, Орис даже не смела мечтать. Она уже думала однажды, что впереди её ждёт непомерное счастье – но ждало лишь разочарование. Потому теперь она предпочитала относиться к будущему с настороженной благожелательностью: надеяться, что будет лучше, но не свыкаться с этой мыслью слишком сильно.

Полосу леса они преодолели всего лишь за один световой день. Когда они вышли из-за поредевших деревьев, вокруг уже сгущались сумерки.

Это было так странно! Орис замечала, что по мере их пути она начинает будто по-другому дышать, но здесь и темнело по-другому, не резко, а постепенно. Остатки снега изредка виднелись в низинах и ямах, но на южных склонах холмы уже покрывались травой. А ещё – впрочем, очевидно – здесь не было гор. Вокруг земля шла волнами холмов, но родные скалистые горы остались там, сокрытые от глаз чёрным сосновым лесом. Из-за этого её не покидало навязчивое ощущение, что чего-то постоянно не хватает.

Впрочем, она догадывалась, чего именно. Магии. Она не замечала раньше, потому что не было, с чем сравнивать, но в горах всё было прошито нитями магии насквозь вдоль и поперёк. Орис не могла видеть их, но прекрасно чувствовала, насколько редкими и тонкими они стали здесь, вне гор – ненароком можно и оборвать, если колдовать неправильно! Все предостерегающие, если не сказать пугающие, уроки Майрис разом вспомнились сейчас. В горах основная проблема колдовства заключалась в самой Орис, в её изломанном ослабевшем теле, но магия всегда была готова ответить на зов – не надо было даже руку протягивать. Она была уверена, что здесь всё будет гораздо сложнее, тем не менее предвкушала первый раз, когда ей удастся использовать заклинание на равнинах.

Вместе с тем она ощущала себя холщовым мешком, который ветер гоняет по округе. Слабость в мышцах, неприятная лёгкость в голове и затруднённое дыхание заставляли забыть даже о постоянной боли. Марбл, кажется, чувствовал себя нормально и не понимал причин её плохого самочувствия.

– Это нормально, – тихо сказала Майрис, хотя Орис не успела ничего спросить. – Головокружение, давящее ощущение в груди – ты привыкнешь. Воздух здесь более насыщен, а магия – наоборот. Чувствуешь?

Она кивнула, вяло оглядывая окрестности. Сил не хватало даже на любопытство.

Дорога тоже изменилась. Вместо пыльной двухколейной тропы они ехали по каменным плиткам. Лошадь остановилась, и Марбл тут же свесился с телеги, рассматривая покрытие. Орис же флегматично уставилась вперёд, и увиденное заставило её резко пихнуть брата локтем в бок.

– Марбл, – шепнула Орис, не веря своим глазам. – Ты только глянь!

Он поднял голову, чтобы понять причину остановки и удивления сестры, и его глаза тоже полезли на лоб. Дорогу им преградили тяжёлые ворота, в обе стороны от них уходило ограждение – невысокое, скорее, символичное. От ворот к ним направлялось шестеро самых странных людей, что когда-либо видела в жизни Орис. Мало ли того, что эти сумасшедшие сидели на спинах лошадей – зачем? как? – но как же они были одеты!

Орис несколько пожалела, что называла одежду торговцев странной. Видя эту шестёрку, она осознала, что караванщики – это так, просто чуть за гранью нормы. Костюмы этих лошадников были одинаковыми. Обувь на их ногах не имела ничего общего ни с кожаными мешочками, ни с тем, что носили караванщики, ни даже со сказочными туфлями. Сделанная из коричневой матовой кожи, она обхватывала их ноги до самого колена, а подошвы на вид весили как булыжники. Майрис, кажется, учила их слову, которым обозначались подобные орудия пыток, но Орис не могла вспомнить. Брюки, что носили странные люди, тоже были коричневыми. Верхняя часть одежды – Орис затруднялась дать ей название – была бежевой, из ткани, похожей на валяную шерсть. Накидки лошадников выглядели просторными, не сковывающими движения, спереди они застёгивались на крупные блестящие пуговицы. Ткань была расшита тонкими золотыми нитками, а на груди у каждого был большой знак, изображающий жёлтую скалу, солнце, зелёное дерево и голубую реку. Очень пёстро. Орис уже выучила, что такие знаки называют гербами. Но самым забавным в их образе были полупрозрачные вуали из песочно-золотистой ткани, прикрывающие нижние части их лиц.