Краткая история Японии - Джон Г. Кайгер

Структурный плюрализм не ограничивался политикой. Он существовал и в других сферах жизни людей, в частности в образовании, но еще важнее то, что, хотя система бакухан давно ушла в прошлое, основополагающий принцип диверсифицированного правления, где каждый элемент обладает собственной признанной политической силой, дожил до наших дней.

Внешняя политика: закрытая страна и отношения с соседними государствами

Курс отношений Японии с внешним миром с 1600 по 1850-е годы определяли сёгуны и их министры. Они обязаны были не только защищать двор и поддерживать в стране мир, взяв под контроль даймё, но и отражать любую иностранную угрозу владычеству императора. Прецедентом стало монгольское вторжение в период Камакура, а окончание эпохи Эдо, когда представители Запада активно вмешивались в японские дела, было отмечено отчаянным призывом движения сонно дзёи — «Почитай императора, изгоняй варваров!»

Первые два сёгуна Токугава, правившие после Хидэёси, следовали его примеру и благосклонно относились к торговле с «южными варварами», но это происходило на фоне обострения отношений с иностранными государствами и ростом опасений внутри страны. Традиция отправки торговых судов, имеющих лицензию (го-сюинсэн, или корабли с красной печатью), за границу, начавшаяся в 1590-х годах, в начале нового столетия продолжилась. Эти суда получали специальный документ с алой печатью сёгуна, разрешающий им вести внешнюю торговлю. Без такой лицензии японские торговцы не имели права участвовать в торговых экспедициях. Большинство кораблей с красной печатью отправлялись во Вьетнам либо на Филиппины, но некоторые доходили до Таиланда, активная торговля с которым продолжалась до 1630-х годов[115]. Они везли мечи, лакированные изделия, драгоценные металлы, зерно, рыбу и лошадей и возвращались домой с фарфором, шелками, благовониями и древесиной дорогих пород.

Иэясу, который любил узнавать новое о внешнем мире и был лучше образован, чем Хидэёси, несомненно, руководствовался самыми разными соображениями, когда поощрял лицензированную торговлю. То, что он хотел наладить японскую морскую коммерцию, дабы его соотечественники меньше зависели от иностранных торговцев, подтверждают многие источники. Она дала бы японцам не только прибыль и множество торговых преимуществ, но и надежду избавиться от религиозных проблем, которые принесли с собой испанцы и португальцы. Кроме того, бакуфу могло использовать систему лицензирования для увеличения собственных доходов за счет обязательных сборов, выдачи разрешений родным сёгуна или назначения определенного процента в свою пользу от прибыли торговой экспедиции. И наконец, с помощью официальных разрешений на торговлю власти могли свести на нет пиратство и контрабанду. Впрочем, даже корабли, имевшие лицензии, были в этом отношении небезупречны, и Иэясу приходилось время от времени разбираться с протестами по поводу их поведения за рубежом.

В течение 50 лет португальцы, испанцы, китайцы и японцы были заняты коммерцией и контрабандой, конкуренцией и ссорами. В начале XVII века в северную часть Тихого океана пришли сначала голландцы, а затем англичане. Эти две протестантские страны находились в состоянии войны с иберийскими народами в Европе и во всем мире, и как только их граждане начали торговать в порту Хирадо, недалеко от Нагасаки, португальцы потребовали, чтобы тех казнили как пиратов. Иэясу вполне разумно ответил, что они не причинили никакого вреда ему или его подданным.

Между тем в Японии политические тенденции не благоприятствовали новообращенным католикам и их наставникам — монахам ордена иезуитов. В 1615-м группа самураев-христиан сражалась на стороне защитников Тоётоми в замке Осака, а годом ранее Иэясу издал указ об изгнании, требующий выезда из страны всех иностранных священников и монахов и запрещающий в Японии христианство. Это означало, что японские католики впервые подверглись опасности понести наказание за свою веру. Европейские миссионеры прибегли к своей обычной тактике, сделав вид, что подчиняются запрету, и затаившись до наступления лучших времен. Некоторые, правда, немедленно уехали из страны, но были и такие, кто на самом деле отправился в Макао, но тайно вернулся в Японию для дальнейшего выполнения миссии, причем с подкреплением. Ожидаемого улучшения политического климата так и не произошло. Вместо этого с 1618 года началось широкое преследование христиан. Инициатива исходила от сёгунов Хидэтада и Иэмицу, и все даймё, ни один из которых теперь не был христианином, рано или поздно последовали их примеру на своей территории. Долгие годы тайных миссионеров ловили поодиночке, пытали и жестоко казнили… Священник мог избежать этой судьбы, если соглашался отречься от веры, и случалось, что люди предпочитали жизнь отступника смерти мученика.

Целью этого террора был конец тайному проникновению в страну иезуитов и прочих христианских проповедников, так что власти дали понять — ослушавшихся неизбежно ждет арест и страшная смерть. Вместе с тем от новоообращенных японских католиков преследователи определенно хотели добиться не мученичества, а отречения. Десятки тысяч человек отказались от новой веры, но несколько тысяч других, включая женщин и детей, умерли во имя религии, которой их научили иностранцы. Другие (их было всего несколько сотен) вскоре после того, как был обнародован указ сёгуна, уехали жить на Филиппины и во Вьетнам.

Преследование вроде бы достигло своей цели, христианство больше нигде не практиковалось открыто, но в 1637 году на севере Кюсю произошел последний взрыв — симабарское восстание. Около 30 000 крестьян взбунтовались против тирании местного даймё и заняли оборону в крепости на полуострове Симабара к востоку от Нагасаки. Чтобы окончательно привести бакуфу в замешательство, повстанцы открыто заявили о своей приверженности христианству. Власти испытывали большие трудности в подавлении мятежа, пришлось даже обратиться за помощью к капитанам голландских кораблей, и те обстреливали восставших с моря, пока правительственные войска сражались с ними на суше. После уничтожения защитников Симабары и длившегося почти полтора года обсуждения, как все это вообще могло произойти, сёгун и его министры решили ввести еще более жесткие ограничения в отношениях с иностранными государствами.

В 1639 году был принят ряд мер, получивших название политики сакоку, или закрытой страны. Тогда и долгое время после эти меры назывались просто кайкин, или «морские запреты». Полностью изолированной Япония никогда не была, но в этот период ее внешние контакты сильно сократились. Последовало объявление, что в дальнейшем ни один японец не имеет права покидать страну, ни один католик любой национальности не смеет въезжать в Японию, и вся внешняя торговля и дипломатия теперь будут сосредоточены в Нагасаки. Первый запрет даже комментировать невозможно. Второй был направлен, в частности, против португальцев. Японско-испанские отношения никогда не были благополучными, а в 1620-х годах бакуфу и вовсе прервало их. Англичане добровольно ушли в 1623-м, поняв, что торговля с Японией не приносит им прибыли. Теперь, когда удалось избавиться от португальцев, хотя они наконец согласились перестать поддерживать миссионеров, из европейских государств осталась только Голландия. Следуя указу сёгуна, голландцы переехали из Хирадо в Нагасаки, где вместе с китайцами продолжали экспорт и импорт в сильно сократившихся масштабах. Нагасаки находился под непосредственным управлением бакуфу, поэтому торговля там шла по всей строгости новых законов.