Краткая история Японии - Джон Г. Кайгер

В период Момояма появились два художника по-настоящему выдающегося таланта — Хасэгава Тохаку (1539–1610) и его соперник Кано Эйтоку (1543–1590). Последний принес славу школе Кано, соединив стиль суйбоку с ямато-э. Основатели ее, Кано Масанобу (1434–1530) и его сын Мотонобу (1476–1559), пользовались покровительством семьи Асикага, и, несмотря на разнообразные политические перипетии, их преемники оставались официальными живописцами вплоть до XIX века. Художники школы Кано работали в монументальной технике, используя золото и несколько ярких цветов для росписи оштукатуренных стен, раздвижных дверей и переносных ширм, которые служили для разделения дворцовых помещений на отдельные комнаты. Они хорошо разбирались в художественных традициях Китая и Японии и обладали достаточными знаниями и мастерством, чтобы кроме традиционных тем изображать и европейские сюжеты. В целом это было декоративное искусство — представители данной школы являлись исключительно способными декораторами, а не гениями вроде Сэссю или того же Тохаку. Тем не менее вдохновенная виртуозность работ мастеров школы Кано не может не вызывать восхищение. Яркий стиль прекрасно отражал воззрения их покровителей, которые подчинили себе все, что хотели подчинить, и чувствовали себя в этом мире очень комфортно.

Взаимодействие с внешним миром

Придя в Японию, иберийские народы не перевернули экономику и религиозную жизнь этой страны. Миссионеры оставили в ее истории определенный след, но их влияние в основном ограничивалось северным Кюсю, а христианство так и не смогло вытеснить буддизм. Прямая торговля между Европой и Японией в XVI веке не имела большого значения. Португальцы обнаружили, что из всех зарубежных товаров японцев больше всего интересуют китайские шелковые ткани — из-за набегов вако Китай официально запретил японцам приезжать и покупать их. Китайцы, в свою очередь, хотели импортировать серебро, запасы которого в Японии были, казалось, неисчерпаемыми. Таким образом, португальцы, обосновавшись в Макао примерно в 1556 году, заключили чрезвычайно выгодную торговую сделку. Их корабли доставляли китайский шелк в порты Кюсю и везли обратно серебро, которое они затем продавали с большой прибылью на китайском рынке. В Японию также ввозили немного золота, а японский экспорт кроме серебра составляли также медь, оружие (мечи) и лаковые художественные изделия.

Португальский поэт Луиш де Камоэнс в своей эпической поэме «Лузиады», прославляющей величие его родины, писал:

И тем не менее ни распространение христианства, ни внешняя торговля не стали центральными вопросами японской истории в XVI веке. Контакты с португальцами и испанцами оставили след в повседневной жизни, например в словах, обозначающих хлеб (пан) и разновидность печенья, мягкого бисквита (касутера, то есть Кастилия). Слово темпура (блюдо из жареных морепродуктов) считается типично японским, но почти наверняка имеет португальское происхождение. Табак в Японии начали сажать в начале XVII века, и японские власти издали закон против его употребления примерно тогда же, когда Яков I в Англии сочинял свое знаменитое «Решительное возражение против табака» (и так же безрезультатно). Хлопок, снова привезенный португальцами, в следующие два столетия стал основной сельскохозяйственной и промышленной культурой[114]. Картофель и батат завезли в XVII веке (батат до сих пор называют дзяга-имо, или картофель из Джакарты, поскольку изначально его привозили в Японию на голландских кораблях, плывущих через Индонезию). За исключением хлопка, все эти культуры, а также тыква и кукуруза, появились в Америке в результате независимого развития сельского хозяйства у индейцев. Европейцы, преследуя собственные цели, познакомили Японию не только со своим собственным уголком Старого Света, но и с Новым Светом.

Летом 1598 года, будучи при смерти, Хидэёси поручил великим даймё управлять страной от имени своего пятилетнего сына Хидэёри. Разумеется, у вошедших в опекунский совет пяти старейшин и совета пяти управляющих были собственные немалые владения, дела в которых отнимали у них много времени, и Хидэёси намеревался обязать их лишь следить за отношениями между семьями самураев и императорским двором, за лояльностью даймё дому Тоётоми, религиозными делами и контактами Японии с другими странами.

В конце 1598 года вставшим у власти даймё удалось организовать отступление японских войск из Кореи, но вскоре в этой коалиции возникли разногласия. Самым могущественным из опекунов был Токугава Иэясу, которому противостоял его непримиримый враг — Исида Мицунари, подстрекающий против него других даймё.

Помимо активных интриг сыграли свою роль и иные, статические силы. В ситуации после смерти Хидэёси Токугава оказался явно слишком могущественным, чтобы его оставили в покое. Или он должен был сделать решительные шаги, которые закрепили бы превосходство его самого и его сыновей над другими даймё, или ревнивые соперники нашли бы возможность посрамить его навеки.

21 октября 1600 года армия из 80 000 человек, присланных коалицией «западных» даймё, под командованием Исиды напала на немногим ее превышающую по численности армию «восточных» даймё под знаменами Иэясу. В решающем сражении, произошедшем при Сэкигахаре, в 100 километрах к северо-востоку от Киото, войска Исиды потерпели поражение. В следующие 15 лет Иэясу делал все, чтобы сначала ослабить, а потом уничтожить род Тоётоми и в конце концов добился своей цели. Точка была поставлена летом 1615 года: главная цитадель семьи Тоётоми — замок в Осаке — была сожжена, и Хидэёри погиб в огне.

Сражения, начавшиеся при Сэкигахаре и закончившиеся в Осаке, дали Иэясу и его наследникам военный контроль над всей страной, и удивляться этому не приходится. Власть, завоеванная оружием, лежала в основе политического управления со времен подчинения придворной аристократии семьям Тайра и Минамото в XII веке, и на этот раз правители из рода Токугава тоже не стали изобретать новый способ. Не было ничего удивительного и в тех шагах, что они предприняли, чтобы перенести источник власти с поля битвы во дворцы, замки, залы заседаний и вообще прикрыть грубую силу приличествующими правовыми одеждами. Да, примеров подобной политики стабилизации и легитимизации в истории Японии достаточно, но поразительный успех, сопутствовавший Токугаве в этом начинании, стал явлением из ряда вон выходящим. Токугава бакуфу — новое военное правительство — учредило свою штаб-квартиру в Эдо на равнине Канто, где со временем на месте рыбацкой деревни, окруженной болотами, вырос огромный город. Правление Токугава продолжалось более 250 лет, вплоть до 1868 года, и все это время Япония жила в мире как с другими странами, так и внутри собственных границ.