Что я натворила? - Аманда Проуз

Повисла тишина — Наташа и Кейт размышляли, в какое русло направить разговор. Наконец Наташа спросила:

— Ты правда надеешься, что у меня никогда не будет детей?

— Да, но только из-за того, что ты не умеешь одеваться и все время пытаешься быть не такой, как все. С такой родительницей ребенок вырастет очень странным! — хихикнула Кейт.

Женщины рассмеялись. Похоже, лед был растоплен окончательно.

— Я тут прикидывала имена…

— О, расскажи!

— Если будет мальчик, назову его Радар. А если девочка — Филадельфия.

— Филадельфия, как сыр? — заплакала от смеха Кейт.

— Нет, как город! — ответила Наташа.

— Радар и Филадельфия? Что ж, как я и говорила — бедные маленькие чокнутые детишки, — улыбнулась Кейт.

Просунувшая голову в дверной проем Дженис была рада видеть, что ее подруги помирились.

— Простите, что прерываю, но тут Том из паба пришел и спрашивает тебя, Кейт.

Том явно успел привести себя в порядок — побрился и расчесал свои густые волосы. Кейт едва успела войти в холл, как он сразу же задал ей вопрос:

— Так вам серьезно нужна рабочая сила, Кейт?

— Смотря что вы имеете в виду?

Кейт задумалась — она не могла вспомнить, что он умеет делать.

— Я хороший повар, со школы работал в местных гостиницах, кем я там только не был. Правда, в последнее время приходилось в основном чинить заборы, строить стены и работать маляром, но мне больше нравится выполнять работу по дому. Я могу работать у вас поваром и уборщиком. Думаю, меня вполне хватит на то, чтобы поддерживать в порядке несколько комнат и готовить для вас и ваших гостей вкусную еду, — сказал Том.

Кейт заглянула в его глаза:

— Том, вы можете пообещать мне, что мне больше никогда, никогда не придется стирать белье или заправлять постель?

— Да, конечно, не проблема, — улыбнулся мужчина.

Кейт протянула ему руку.

— Тогда добро пожаловать на борт!

— Когда мне приступать?

— Ты только что приступил. Сделай, пожалуйста, четыре чашки кофе и тарелку бисквитов, а мы все сядем и подумаем, как быть с этим местом.

Том просиял и захромал в поисках кухни.

Десять лет назад

Марк положил себе на тарелку немного спаржи и протянул миску Лидии, сидевшей справа. И параллельно спросил:

— Ну что, Лиди, как успехи в школе?

— Хорошо. Я не очень шарю в латыни и химии, зато по рисованию у меня «отлично», — радостно сообщила ему дочь.

— Здорово, но рисование — это ведь не профессия, да? Уверен, твой брат мог бы тебя подтянуть, а, Дом? Нет никакого смысла иметь аналитический ум, если ни с кем им не делишься!

Доминик посмотрел на отца и ответил, стиснув зубы:

— Конечно.

Его улыбка выглядела вымученной, и на какую-то долю секунды Кэтрин показалось, что ее сын сейчас удивительно похож на нее саму. Она даже слегка обрадовалась этому.

Лидия возмутилась.

— Папа, ну что ты за глупости говоришь. Рисование — основа для очень многих профессий! Я могла бы стать графическим дизайнером, иллюстратором, модельером и еще много кем — ты просто не хочешь, чтобы я связывала свою жизнь с этой сферой, да?

— Этого я не говорил, Лиди.

Марк приложил руку к груди, притворившись, что ему больно.

— Дорогая, какую бы профессию ты ни выбрала, если это то, чем ты хочешь заниматься — и если это приносит деньги, то я поддержу тебя всегда! И я не хочу, чтобы ты чувствовала давление, потому что учишься в таком заведении, за место в котором многие отдали бы душу. Совершенно нормально нанять кучу дорогостоящих репетиторов и все равно только и заниматься тем, что рисовать картинки.

— Боже, я так и знала!

Лидия бросила вилку в знак протеста.

— Лиди, конечно, я шучу. Если ты видишь себя в этой профессии, то нужно следовать своей мечте, но нельзя игнорировать другие предметы, которые могут помочь тебе в ее осуществлении, вот что я имею в виду. Например, если ты собираешься открыть художественную галерею, нужно разбираться в продажах и маркетинге. Даже графическим дизайнерам все равно приходится составлять бюджет, быть в курсе издержек и всякое такое.

Марк взъерошил волосы дочери.

Лидия улыбнулась своему умнице папе.

Марк сменил тему и стал развлекать детей пародиями на своих коллег и их учителей. Кэтрин сочла это категорически неуместным. Как можно таким образом воспитать в детях уважение к окружающим, ей было совершенно непонятно, но поднимать этот вопрос прямо здесь и сейчас она не решилась.

— Что ж, я думаю, в академии все шушукаются по поводу моей награды, да? — спросил Марк.

Доминик посмотрел на отца безучастно.

— Что за награда? — спросил он, не прожевав.

Кусок филе выпал у него изо рта обратно на тарелку.

— Пожалуйста, не говори с набитым ртом, Дом, это отвратительно.

Замечание Кэтрин проигнорировали все. Марк продолжил:

— Национальная премия в сфере образования. Мне собираются вручить премию как лучшему директору школы. Та-дам! Они устраивают вечеринку в каком-то шикарном отеле в Лондоне и оплачивают всем дорогу, думаю, для Маунтбрайерз реклама будет неплохая. Местные власти в восторге. Это будет во всех воскресных…

Доминик фыркнул.

— Не, пап, я не слышал ничего об этом, — сказал он. — А ты, Лид?

Та покачала головой:

— Нэ-эт.

Кэтрин закусила нижнюю губу, чтобы ненароком не вмешаться, но ей безумно хотелось знать, что такое «нэ-эт» и откуда оно взялось в лексиконе ее дочери. Но так как Доминику она уже сделала замечание, насчет Лидии решила не заморачиваться. Кэтрин не хотела, чтобы ее окончательно заклеймили. И еще много чего не хотела.

Доминик продолжал фыркать.

— Так что, пап, ты собираешься кого-то взять на этот прием? То есть не поедешь же ты туда с мамой!

— Еще раз повторяю, Доминик, я здесь, сижу за этим столом рядом с тобой. И я явно не глухая, поэтому, пожалуйста, воздержись от подобных высказываний на мой счет.

Так как Кэтрин уже который раз все проигнорировали, она задалась вопросом — уж не превратилась ли она в человека-невидимку?

Марк расхохотался от слов Доминика, а потом попытался изобразить порицание.

— Может, ты и прав, Дом, а кого бы ты мне посоветовал?

Он подмигнул опешившей сперва Лидии, как бы заверив ту, что всего лишь шутит, невинная шутка, совсем не всерьез.