Невеста в награду - Наталья Сапункова

Как сон. Легкое безумие, которое продолжалось.

Хорошо всё-таки, что она надела пояс! Для безумцев самое то.

— Куда вы позволите мне сесть? — поинтересовался Конрад. — Как видите, сидеть на вашей кровати я не осмелился.

— Ценю вашу деликатность, — похвалила Иларис, — но ничего, я позволяю. Можете даже прилечь. Вон с того, другого края.

Безумие так безумие. Но она ощущала это как озорство, не более.

— Позволяете, миледи? — уточнил Конрад и взглянул на неё так, словно теперь и сам сомневался в уместности подобного.

— Позволяю-позволяю. Чего там, разве мы чужие? Я ведь уже спала в вашей постели, так что всё честно.

— Ах да. Точно.

Он обошёл кровать и прилёг на самого края, не сводя глаз с Иларис.

— Да-да, устраивайтесь удобнее. Ах, чуть не забыла! — она поощрительно улыбнулась и вынула из шкатулки на столе заранее приготовленный туго набитый кошелёк. — Это пятьдесят золотых, милорд. Я настолько не сомневаюсь в вашем успехе, что — вот, оставлю его тут. Как только вы гм… сделаете, что обещали — это ваше.

Взгляд Бира изменился, похолодел, хотя лорд продолжал улыбаться.

— На месте Эстона Шалля я бы…

— Даже не думайте представлять себя на его месте, — отрезала Иларис.

— Хорошо, — согласился он с легкой усмешкой. — Вы правы, конечно. Моё место теперь куда лучше. Но леди, я умоляю о подсказке. Как снять ваш пояс?

— Никаких подсказок, лорд Конрад, — сказала она. — Но я с нетерпением жду от вас действий и желаю удачи.

После чего она задвинула запор на двери, подошла к кровати, и как была, в простом домашнем платье, прилегла на свой край. Предложила:

— Вы хотели поговорить. Расскажете немного о себе?

— Вам доставляет удовольствие дразнить и мучить меня? — вздохнул он.

— Доставляет, не буду спорить, –признала она сразу. — Имей вы планы на мою сестру, я бы и не посмотрела в ваше сторону. Но вы, очевидно, приехали, чтобы не скучно провести время. И соблазнять меня — ваша идея. Я всего лишь включилась в игру и дополнила правила. Разве у меня нет такого права?

Он бы мог сказать, что именно так — права у неё нет. Они видели в ней приз, а не равноценного участника. Какие права у приза? Но эта женщина призом не стала, и с этим ему ничего не поделать.

— У меня больше нет необходимости быть с мужчиной из чувства долга, — пояснила она. — Нет и не будет, лорд Конрад. Только какая-то иная причина.

Он всё же поколебался, перед тем как спросить:

— С Шаллем вы были из чувства долга?

Чужие семейные дела всегда запретны. Но он не сдержался.

— Разумеется, — признала она даже с легким удивлением, — он был моим мужем.

— Вам не нравилось, — утверждение, не вопрос.

— Нравилось, — не согласилась она, — это правда. Он был… весьма искусен.

— Гм…

Это ему не понравилось. Хотя насчёт мастерства её супруга он мог не сомневаться, был наслышан.

— Мы больше не будем говорить об Эстоне Шалле, — это она сказала непререкаемо. — Так расскажите же о себе. Что вы любили, когда были ребенком?

— Сбежать из замка к бабке в деревню. Отец не позволял. Я говорил, что моя мать была прачкой, она умерла, когда мне было два года. Отец приказал растить меня в замке, учить и воспитывать так же, как братьев. До определенного предела так же, конечно. О том, что я бастард, забыть было сложно. Мне хотелось свободы, и я убегал. Однажды простудился и чуть не умер, бабушка спасла меня силой своего Источника. Она умела лечить не только знахарством, но и силой, хотя считается, что дело Хозяйки — только хранить. Я тогда не понимал, почему отец её не то чтобы боялся, но уважал. Вам было бы интересно поговорить с ней.

— Она рассказала бы про Источник?

— Именно. Вам ведь ничего не объясняли и не собираются? А обо мне… Да что в моей жизни интересного, моя леди? Ровным счетом ничего. Кстати, это ведь правда, что вы с детства знакомы с королём? — перевел он разговор, вспомнив, что наболтала красотка леди Аурелла.

Вот про это ему было интересно. Она опять рассердится? Хотя на этот раз вопрос звучал иначе.

— Да, Рейнин был сыном наших соседей, — и бровью и повела Иларис. — А когда тётушка Милд забрала меня к себе… В том замке было много детей. Мы играли вместе. Потом Рейнина отдали в пажи какому-то дальнему родственнику. Но он часто приезжал. Он учил меня играть в шахматы и в шашки, иногда поддавался. Я умею играть в кости и метать ножи. Мы ездили верхом. О, это было прекрасное время.

— Эта тётушка Милд…

— Она не родственница, но заменила мне маму, -- Иларис улыбнулась. -- Они были знакомы в юности. Их обеих выдали замуж в дальние земли, по желанию прежнего короля — как знак немилости их родителям. Поэтому она меня и пожалела, наверное. Я была сирота и никому не нужна, даже слуги забывали о моём существовании. К счастью, отец на это согласился, и я была вполне счастлива. Меня не тянуло домой.

— Понятно. Как тут не влюбиться в красавца Рейнина? — вот же, снова он не удержался.

— Нет. Но мы были официально помолвлены какое-то время. Так решили родственники. Потом опять вмешался король Айдарин, и меня выдали на Эстона Шалля. И король с дядей выплатили мне приданое. Это, говорили, был великолепный брак. Вот и всё, ничего больше.

Они молчали какое-то время. Прекрасная возможность поболтать ещё, но расхотелось. Иларис прикрыла глаза.

— Иди сюда, — позвал Конрад, и похлопал себя по плечу. — Знаю, что надо уйти, но не хочется. Давай побудем вместе ещё немного? Это мне нельзя тебя трогать, тебе меня можно ведь?

Он забылся и совсем отбросил предписанную этикетом учтивость, как будто леди была простой девчонкой, служанкой, которую заманили в постель лорда. Вот только да, трогать нельзя! Рассказать кому — не поверят.

Впрочем, он не станет рассказывать.

— А я пока подумаю, как снять твой пояс, — добавил он. — Монахиня говорила про особую молитву. И про то, что для этого надо быть степенной женщиной. Но что может старуха, я точно смогу. Иди же сюда…

И он почти не сомневался, что она согласится. Она нравилась ему, вот так, рядом — куда сильнее, чем издали. Её взгляд, её улыбка, её запах. Он хотел её так сильно, что мутился разум. И казалось, что это просто обязано быть взаимным, иначе слишком неправильно.

— Ты будешь осторожен? — шепнула она.

— Не знаю, но рискну.

— Тогда и я рискну, — она перекатилась на кровати и легла рядом, удобно положив голову ему на плечо. — Недолго, хорошо?

Ну и что же? Не хотелось одиночества. Кажется, если этот мужчина тут, то все тревоги и опасности не посмеют приблизиться к кровати, а вот останься она одна — и сразу…