Джокер - Роджер Желязны

Наверху Кройда представили группе пожилых итальянцев,окруженных дюжими телохранителями. Предполагая только сообщить имя и сразу жеретироваться, Кройд от предложения что-либо выпить отказался. Но тут ему ивышла боком собственная предусмотрительность — крестные отцы, стремясьубедиться, что денежки потратили не зря, пожелали узнать все до последнеймелочи. Пришлось держать ответ; подробный отчет Кройда включал все, начиная ссамых первых шагов — от встречи с Живчиком до парня с дыркой в носу и такдалее. Сообщив, наконец, заветное имя — Сиу Ма, — Кройд завершил рассказописанием попытки неизвестных лишить присутствующих возможности насладиться егообществом.

— А где же нам искать эту самую Сиу Ма? —последовал естественный в данных обстоятельствах вопрос.

— Чего не знаю, того не знаю, — отрезалКройд. — Крис заказывал имя, а не адрес. Если хотите поручить мне и этучасть работы, думаю, что справлюсь. Но не дешевле ли вам обойдется использоватьсобственные сети?

Такое заявление вызвало у аудитории весьма нелестный отклик,почти до оскорбительного нелестный. Кройду ничего не оставалось, кроме как,пожелав всем присутствующим спокойной ночи, удалиться восвояси. Двери онпроходил с некоторым напряжением; охрана за спиной переглядывалась будто бы вожидании команды.

Но хозяева не рискнули; лишь через несколько кварталов наКройда налетела уличная банда, посланная, видимо, с целью возмещения убытков.Он аккуратно сложил тела нападавших в канализационный коллектор, а крышку люкастоль же аккуратно вернул на место — деликатность превыше всего! И поставил наэтой истории точку.

Остановив в центре города такси, Кройд долго колесил поразным улицам, прежде чем назвать адрес своей квартиры в Утренних Холмах. Окнаее были непроницаемо темны. Нагруженный ворохом болеутоляющих, антибиотиков итранк вилизаторов всяческих сортов, с пятифунтовой коробкой шоколадного ассортипод мышкой и прочими мелочами в цветистых обертках, совершенно спокойный иуверенный в собственной безопасности, Кройд бесшумно проник в квартиру. Включивв коридоре свет, скользнул прямиком в спальню.

— Вероника! Ты еще спишь? — нежно шепнул он.Ответа не последовало. Кройд на цыпочках подкрался к кровати, опустился возлена корточки и осторожно тронул одеяло. Но кроме него рука ничего более напостели не нащупала.

— Вероника! — позвал он уже громче.

Ответа не было.

Кройд включил ночник. Кровать опустела, все причиндалыВероники бесследно исчезли. Он поискал записку — безуспешно. Может, записка вгостиной? Или на кухне? Точно! Если Вероника хотела, чтобы Кройд наверняка еепрочел, то оставила бы на полке холодильника.

Он поднялся и вдруг напряженно застыл. Где-то явственнопрозвучали шаги. Сзади, в гостиной?

— Вероника!

И снова никакого ответа. Идиот, оставил дверьнараспашку! — сообразил Кройд и покрылся холодным потом. Но ведь вкоридоре вроде как и не было никого…

Вырубив свет, он осторожно пересек комнату, беззвучнораспластался на полу и выглянул на мгновение в холл.

Там было пусто. Никого. И больше никаких звуков.

Кройд поднялся и вышел из спальни. И решил на всякий случайпроверить гостиную.

Но включить там люстру он уже не успел. В гостиной, в лучахрассеянного света, льющегося из коридора, бил хвостом огромный бенгальскийтигр. Великолепный образчик. Нимало не мешкая, он с грозным ревом прыгнул наКройда.

— О, срань Господня! — сумел лишь выдохнуть Кройд,рассыпая подарки по всему полу и уворачиваясь.

От удара плечом о стену отвалился пласт штукатурки; затожуткая полосатая лапа, пролетев совсем рядом, лишь чуть задела Кройда. Он успелрезко выбросить кулак, но удар пришелся по хребтине животного вскользь исущественного урона тому не нанес. Улепетывая в гостиную, Кройд услыхал сзадинедоуменно-обиженный рев — где, мол, мой ужин? Зверь недоумевал недолго — ужечерез мгновение, выставив перед собой стул, Кройд отбивал в гостиной очереднуюбешеную атаку.

От удара стулом тигр коротко взвыл; Кройд же, не теряявремени, схватил за ножки тяжелый стол и, прикрываясь им как щитом, перешел вконтрнаступление. Зверь, разъяренно отшвырнув стул в сторону, все еще рычал итряс ушибленной головой. Толчок крышки стола он встретил могучим плечом,заревел и попытался просунуть когтистую лапу снизу. Кройд присел, уперся, ещечуток поднажал…

Тварь с воем опрокинулась на спину и вмиг исчезла из полязрения. Секунды тишины тянулись, точно одурманенные тараканы.

— Киска, ты где-е-а? — осведомился Кройд.

Тишина.

Чтобы оценить ситуацию, он немного, всего лишь на фут,опустил свой деревянный щит. Этого оказалось вполне достаточно — яростновзревев, тигр прыгнул снова. Кройд вытолкнул стол зверю навстречу — с резкостьюи энергией, какие предметам домашней обстановки навряд ли когда-либо доводилосьиспытывать на себе. Край стола с ужасающим хрустом врезался тигру как раз подсамую челюсть — почти человечий крик боли, сопровождал на этот раз падениезверя на спину. Кройд поднапрягся, воздел тяжелый стол над головой и точногигантской мухобойкой прихлопнул раненое животное. Поднял снова, готовый тут жеповторить удар. И застыл в недоумении.

Тигр исчез.

— Киска, ты где? — повторил Кройд. — Кис-кис!

Тишина.

Кройд опустил стол на пол. Отодвинул в сторону. Добрался довыключателя на стене и щелкнул клавишей. Только теперь он заметил, что рубашкана нем изорвана и вся в крови. Три глубокие царапины пересекали весь левый бок— от ключицы почти до пояса.

А на полу белело что-то очень небольшое… Кроил наклонился,поднял предмет с полу и повертел в руках. Он держал одну из этих маленькихскладных бумажных фигурок… Оригами! — внезапно всплыло в памяти название,занятное японское развлечение. Фигурка представляла собой миниатюрногобумажного тигра. Кройд содрогнулся и истерически захихикал. Но ведь всеслучившееся было вполне натуральным, даже чересчур натуральным, Шутки всторону! Кройд понял, что сражался не с тигром, тем более не с бумажным тигром— в противники на этот раз достался другой туз, и весьма крутой — с даром, неподдающимся обычной классификации. И удовольствия Кройду эта встреча отнюдь недоставила. Как и исчезновение Вероники. Как и неприятный холодок между лопаток— холодок неизвестности, ожидание очередного коварного удара неведомого туза.