Пение пчел - София Сеговия

Кармен поспешила выразить свое согласие. Вместо того чтобы распечатать первый попавшийся конверт, она принялась неторопливо раскладывать письма по датам. Тут осторожно вошла няня Пола: приехал врач.

– Стыд-то какой, напрасно побеспокоили человека. Я ведь подумала, ты умер. Скажу ему, что вышло недоразумение, пусть возвращается домой.

– Нет, передай ему, чтоб вошел. Со всей этой суетой я, похоже, повредил себе спину. Не могу сдвинуться с места, – признался отец.

Беатрис посмотрела на него лукаво:

– Разве не ты мне обещал, что никогда не состаришься?

Пока отец приходил в себя с помощью аспирина и горячих припарок, Кармен в присутствии мамы читала вслух свои письма. И та вынуждена была в итоге признать, что Антонио не только проявлял уважение, какое и следовало проявлять к сеньорите из хорошей семьи, но и действительно был искренне влюблен и хорошо воспитан. В первых письмах он открылся ей в своих чувствах и просил ответа. Заручился согласием написать ее родителям, чтобы получить их разрешение и устроить помолвку. В последующих письмах продолжал признаваться в чувствах, но из-за долгой разлуки и молчания возлюбленной переходил от надежды на совместное будущее к тревоге, украшает ли еще Кармен своим присутствием мир живых.

Он писал ей песни и стихи английских поэтовклассиков, которые неуклюже переводил на испанский. Он даже отважился послать стихи собственного сочинения, простенькие, но страстные. Беатрис не знала, заметила ли Кармен разницу, но лично ей больше понравились творения самого Антонио – благодаря не столько мастерству, сколько искренности. Несмотря на растерянность, вызванную романом Кармен, а также твердую уверенность в том, что девочка еще не созрела для брака, Беатрис тронули чувства, которые ее дочь вызывала у этого юноши. Если кому-то и было суждено любить Кармен, то пусть ее полюбят по-настоящему и на всю жизнь. Стихами и признаниями Антонио Домингес навсегда завоевал сердце той, кому было суждено стать его свекровью. С каждой страницей Беатрис все больше забывала о своих опасениях. Она не знала будущего зятя лично, но была бы рада познакомиться с ним, чтобы узнать его получше. Мечтала прочесть в его взгляде любовь и восхищение дочерью. Война закончится, и, когда дети поженятся, с каждым днем будет все проще навещать их в Монтеррее. Они с мужем отыщут способ сделать так, чтобы внуки не скучали по бабушке и дедушке по материнской линии, – будут почаще приглашать их погостить у себя в Линаресе.

В письмах не назывались конкретные даты и говорилось лишь о чувствах, и, хотя не было причин опасаться, что Кармен соберется замуж до наступления шестнадцати лет – сначала Беатрис была твердо уверена, что следует дождаться семнадцати, – она уже подумывала, что не будет противиться и более скорой свадьбе влюбленных.

Годы войны, месяцы болезни и смертей научили Беатрис главным образом тому, что в жизни нет никаких гарантий. Что бы человек ни планировал, неожиданное вмешательство фортуны способно разрушить все его планы. С того момента, как Кармен прочитала ей первую строчку признаний из письма Антонио Домингеса, непрошибаемый панцирь ее цинизма начал смягчаться. Ничто не заставило бы ее изменить мнение: она по-прежнему думала, что жизнь не делает авансов и не дает гарантий. Для нее это был неопровержимый факт. Но теперь ей хотелось верить: иногда в жизни все-таки случаются чудеса. Беатрис признавала, что Кармен получила отличный шанс жить и дарить жизнь, начать сначала, со свежим энтузиазмом и верой в будущее.

Поразмыслив, она пришла к выводу, что не важно, в каком возрасте молодые заключат брак – в шестнадцать или в семнадцать. Важно, чтобы дочь воспользовалась своим шансом, не упустила его. Как жаль, думала она с грустью, что остались позади ребяческие игры мамы и дочки «За кого я выйду замуж?». Ответа на этот вопрос не было до сих пор, и вот он появился. «Вот он, вот то, что предлагает тебе жизнь, – хотела она сказать дочери. – Не упускай». С каждой строчкой тревоги, опасения и страхи Беатрис Кортес-Моралес таяли, и она гораздо увереннее смотрела в будущее. Такое будущее выгодно всем. Для Кармен, подумала она, в нем больше радости, чем боли. Чего еще могла пожелать мать для своей дочери? Впервые за долгое время она думала о том, что ни смерть, ни эпидемия, ни война не отменяют течения жизни, жизнь продолжается, а в моменты, подобные этому, даже радует.

Конечно, восемьдесят девять писем невозможно внимательно прочесть за один раз. Они поужинали, затем выпили кофе. Беатрис настояла, чтобы Кармен подождала с ответом до завтра – кто знает, какие глупости можно сморозить в это время суток.

– То же касается и меня. Пойдем спать.

Наутро Мартин отправился на почту – доставить ответ Кармен. В ее письме с надлежащей осмотрительностью сообщалось: я жива, письма твои получила; когда приеду в Монтеррей, не знаю, зато родители разрешили мне стать твоей невестой. Обратно Мартин доставил еще девять конвертов, притом что лишь один был от Антонио Домингеса. Остальные были написаны другими юношами из Линареса и, к немалому удивлению семьи Моралес, тоже содержали признания в любви. Узнав накануне о ворохе любовных посланий из Монтеррея, они тоже поспешили признаться Кармен.

Сестра ответила им вежливо, но решительно: «Спасибо, но у меня уже есть жених». Впрочем, не все отказались от своих намерений: даже спустя годы продолжали приходить письма, так и не получившие ответа, и Беатрис бережно их хранила. Ее дочь была помолвлена, но в мире, где так мало хороших новостей, как не оценить любовь, от кого бы она ни исходила?

Моя сестра Кармен не вышла замуж сразу. После бесконечных споров и обсуждений родители решили, что сестры должны вернуться в монастырь Святого Сердца. Войны и грабежи не прекратились даже после трех месяцев испанки. Для мужчин по-прежнему существовал риск загреметь в одну из многочисленных армий, да и женщин могли похитить в любой момент. В других штатах дела обстояли еще хуже, но и в Нуэво-Леоне приходилось несладко. Родители считали, что в Линаресе Кармен и Консуэло подвержены большей опасности, чем под крылышком у монахинь.

Им было непросто поддерживать Кармен в ее влюбленности. Они решили, что ни одна из дочерей не выйдет замуж, пока они хорошенько не познакомятся с женихом. Надлежало продумать, как возлюбленные смогут видеться с соблюдением всех приличий. Им не хотелось, чтобы Кармен время от времени покидала интернат со своей подругой, кузиной жениха. Девушке из хорошей семьи не пристало видеться с женихом без присмотра родителей.

Отец, который давно уже подумывал о Монтеррее как о месте, где можно отдохнуть от перекрестного огня войны, неудач и неопределенности сельского быта, через несколько дней после того, как он узнал об ухаживаниях, заявил маме, не принимая возражений, что пришла пора купить или построить в Монтеррее собственный дом.

– Не для того, чтобы в него переехать. Я знаю, ты этого не хочешь. Но так мы будем ближе к девочкам. Кармен и Антонио будут у тебя под присмотром, нельзя же выдавать замуж дочь вслепую. К тому же это отличное вложение средств.