Ворота богини Иштар - Александр Васильевич Чернобровкин

киснуть будет медленнее, чем столовое. Надеюсь, продержится в моих емкостях лет пять или больше. Впрочем, уверен, что выпью намного раньше.

В этом году у меня получилось всего литров сто двадцать вина, которое будет готово только летом. В следующем винограднику исполнится пять лет, так что рассчитываю, как минимум, на полтонны ягод и триста литров вина. Жмых я отдавал лошадям, а отходы перебродившей мезги — свиньям. Поедалось все это с большим удовольствием. Более того, теперь я знаю, как поет свинья.

36

Перед началом холодного времени года до нас добралось известие с берегов реки Тигр, что нашествие саранчи прекратилось. Жрала-жрала все подряд, а потом вдруг пропала, хотя было еще тепло. В этом плане саранча похожа на женские истерики: появляется ни с того ни с сего и исчезает внезапно и бесследно.

Холодное время года выдалось не теплым и сухим, хотя и не очень сырым, что сочли благоприятным событием. Храмы продолжали подкармливать голодающих, но таких стало заметно меньше. Как догадываюсь, многие бедняки перебрались в сельскую местность, где легче прокормиться. Цены были раз в десять выше, чем до начала голода, но это уже в три раза ниже, чем прошлой зимой. Как это обычно бывает, народ приспособился к свалившейся на его голову напасти: научился добывать еду в реке и полупустыне неподалеку от города, сделал запасы, стал меньше есть и больше работать. Преступность в Вавилоне тоже пошла на убыль, благодаря, в том числе, увеличившемуся количеству патрулей на улицах. В общем, пережили еще один сложный период.

Когда потеплело, я завертелся, как белка в колесе: подготовка и посадка черенков и отводов винограда на большем новом поле, посев люцерны на меньшем, репы в междурядьях старого виноградника и оливкового сада, гороха в междурядьях нового, продажа подросшего жеребенка, заключение договоров с купцом Мардукшумибни на аренду мерина и новой харанны для поездки в Дамаск, на который он решил переключиться, отправка Дараба и Шапикальби на работы по ремонту каналов… Таких заместителей владельца земельного участка, рабов или наемных работников называют урашу. Можно просто откупиться, и это тоже будет урашу. Тех, кто исполнял ежегодную обязанность сам, презрительно называли сабе, что можно перевести, как бедолага.

Затем созрела пшеница. Собрали в среднем по семнадцать с половиной центнеров с гектара. Видимо, наверху решили, что голод подходит к концу, хватит и этого. Для храма богини Иштар даже такой сошел за чудо. Им досталось шестьдесят процентов от собранного зерна. По количеству это больше, чем если бы сдали поле кому-то другому и забрали весь урожай. Жрецы объявили, что это благодарность богини Иштар за то, что помогали людям во время голода. Пока сам себя не похвалишь, ни одна сволочь не додумается.

Мне тоже грех было жаловаться. При оптовой цене пшеницы два шиклу за один курру (триста литров) я получил от храма за свою долю урожая один килограмм и триста семьдесят грамм серебра. Собранное на своих полях заложил с запасом на семена и еду, а остальное продал на пять процентов дороже, получив еще почти килограмм благородного металла. Плюс за солому со всех полей набежало почти двадцать шиклу. Для севооборота посадил на них кунжут. Его теперь редко кто выращивает. Оливковое масло сильно потеснило кунжутное, которое теперь используют больше для ламп. Хотя есть любители его, особенно старшее поколение, выросшее, когда оливковые деревья были здесь редкостью. Заодно хорошим сеном запасемся.

Впрочем, у меня с кормами для животных все хорошо. На новом поле выросла люцерна, которую я уже скосил первый раз. Лошади и свиньи наелись свежей, а потом опять перешли на сушеную, из-за которой в конюшне стоял офигенный аромат, перешибавший даже вонь навоза. В свинарнике ситуация была обратная. Правда, я старался не заглядывать в него.

Иногда выгуливал жеребца, кобылу и нового жеребенка за городом. Выезжал рано утром, до жары. Забирались подальше, где порой встречались пятнышки зеленой травы. Останавливался, давал лошадям заправиться витаминами. Также делал остановки на высохших соляных озерах, чтобы полизали соль. Она необходима, особенно в жару. На обратном пути останавливались на берегу Евфрата, и кони жадно и долго пили воду. После чего купал их, обтирал «мочалкой» из соломы, захваченной из дома. Жеребенок заходить глубоко в реку боялся, но и от матери отставать тоже. Меня не подпускал, отбегал, хотя часто балую его разными лошадиными вкусняшками.

Во время таких прогулок возникает шальная мысль плюнуть на Вавилон, перебраться какой-нибудь маленький городок на севере империи, где все друг друга знают не с лучшей стороны, куда-нибудь поближе к горам, где хорошие пастбища, и заняться коневодством. Потом как вспомню дебилизм провинциальной жизни — и желание быстро тает, как кусочек пломбира, упавший на горячую серую пляжную гальку, оставив на душе теплый липкий след.

37

Купец Мардукшумибни опять вернулся избитый, без транспорта и товаров. На этот раз его обобрали обычные разбойники неподалеку от Дамаска. Купец еле унес ноги, иначе бы попал в рабство. Само собой, выданная ему харанна — манну серебра — накрылась медной посудиной. Зато мерин был сдан по договору аренды, в котором ни слова о форс-мажоре. В итоге я стал собственником залога — лачуги, в которой обитал первое время по приезде в Вавилон. Теперь ее арендует у меня Мардукшумибни с семьей, потому что его дом был продан, чтобы рассчитаться с другими кредиторами. Благодаря фреске с богом Шамашу, купили быстро и за не слишком плохие деньги, хватило на кредиторов и даже немного осталось. Купец приобрел на эти деньги сено со второго укоса люцерны и продал с маленьким наваром, а потом с бо́льшим реализовал мелким оптом репу первого урожая с междурядий сада и старого виноградника. Уверен, что черная полоса у него закончилась. При заказе фрески Мардукшумибни похвастался, что Шамашу помогает ему в торговых делах, а боги не любят болтливых протеже. Теперь фреска принадлежит другому человеку. Понаблюдаем за ним. Может, ему в масть зайдет. Я вот со своей фреской «Ворота богини Иштар» живу, как за каменными воротами. Тьху-тьху-тьху!

Кстати, мода на этот вид живописной техники ушла, оставив моих бывших конкурентов без работы. Может, дело в голоде. Когда есть нечего, изобразительному искусству предпочитают искусство выживания. Как-то ко мне заглянул художник Думмук, поинтересовался, не нужны ли его услуги? Сказал ему правду.

Насколько у меня плохи отношения с управляющим храмом богини Иштар, настолько хороши с главной жрицей. А почему ей плохо относиться ко мне⁈ Она не мужчина, мериться со мной нечем. Ей постоянно докладывают, как идут дела на