Опасная профессия - Жорес Александрович Медведев

Научные направления и школы создаются очень медленно на основе традиций и передачи знаний из поколения в поколение. В 1948 году Лысенко и его сторонникам было значительно легче проводить свои реформы. Они главным образом разрушали и упрощали. Псевдонауки не базируются на прочном фундаменте фактов и знаний. Восстанавливать науку невозможно. Ее нужно созидать заново, сначала образованием, развитием творческих потенциалов и талантов, которые встречаются нечасто, а затем и многолетними экспериментальными исследованиями. Науку нельзя развивать только финансовыми и административными мерами, науке прежде всего нужны генераторы идей.

В начале февраля 1965 года стало известно о снятии Лысенко с поста директора Института генетики. Реформировать этот институт оказалось невозможно. Его ликвидировали, создав вместо него в том же здании новый Институт общей генетики, директором которого вскоре стал Н. П. Дубинин.

«Мичуринская» биология после 1948 года насаждалась и в странах Восточной Европы, входивших в СЭВ. Это был болезненный процесс, особенно в Чехословакии, на родине Грегора Менделя, основоположника учения о наследственности, названного менделизмом. Он был биологом-любителем. В 1843 году после окончания университета Мендель стал монахом августинского монастыря в Брюнне (сейчас Брно). В саду при монастыре он в 1856 году начал свои знаменитые опыты по гибридизации разных сортов гороха, впервые применяя для анализа потомства вариационно-статистическую обработку. Его книга «Опыты над растительными гибридами» была опубликована на немецком языке в 1865 году. Столетие открытия законов Менделя генетики всего мира отмечали симпозиумами и конференциями. Реабилитация в СССР Г. Менделя стала большим событием именно для Чехословакии. Чехословацкая Академия наук срочно решила созвать именно в Брно международный симпозиум по генетике. Одновременно были утверждены двадцать золотых медалей Г. Менделя, которые присуждались Чехословацкой академией наиболее выдающимся генетикам мира. Среди советских ученых золотая медаль Менделя была присуждена Б. Л. Астаурову, Н. П. Дубинину, М. Е. Лобашеву, Н. В. Тимофееву-Ресовскому, И. А. Рапопорту и Н. В. Цицину. Для участия в мемориальном симпозиуме в Брно, с продолжением его в Праге, формировалась большая группа советских ученых, почти семьдесят человек. Как обладатель медали Менделя в эту группу сразу вошел Тимофеев-Ресовский. По рекомендации академика Б. Л. Астаурова в состав делегации включили и меня. Тимофееву-Ресовскому и мне предложили быстро сформулировать темы наших докладов и представить тезисы для включения в сборник рефератов. Почти все награжденные золотой медалью Менделя ученые из ГДР, ФРГ, Великобритании и США были друзьями Тимофеева-Ресовского, с которыми он в последний раз общался на Международном генетическом конгрессе в Эдинбурге в 1939 году, почетным (но отсутствовавшим) президентом которого был Николай Иванович Вавилов.

Глава 6

Институт медицинской радиологии

В начале 1965 года Институт медицинской радиологии (ИМР) сформировался как крупнейший в Европе лечебный и исследовательский центр в области радиобиологии. Непосредственно в Обнинске находились администрация института, библиотека и большая клиника на 500 коек, которая специализировалась на применении различных видов радиации для лечения больных раком. Одно из отделений этой клиники разрабатывало методы радиоизотопной диагностики онкологических заболеваний.

Начальные стадии появления злокачественных опухолей в любых тканях состоят в изменении лишь одной клетки, которая в результате соматической мутации теряет специализацию и начинает быстро делиться. Ни сам больной, ни врач не замечают этот процесс до тех пор, пока растущая опухоль не станет влиять на физиологические функции органа. Но радиоактивные изотопы, например йод-131 при начальной стадии рака щитовидной железы, продуцирующей йодсодержащие гормоны, или фосфор-32 в начальной стадии рака печени, ткани которой богаты нуклеиновыми кислотами, при введении в организм в небольших и безвредных дозах накапливаются прежде всего в быстро делящихся клетках опухоли. Эти точки роста опухоли можно обнаружить приборами. Степень злокачественности обычно коррелирует и со скоростью деления клеток.

Применение радиации для лечения рака в недавнем прошлом ограничивалось рентгеновскими лучами – электромагнитным излучением с высокой энергией. Появление атомной промышленности, сначала военной, а затем и гражданской, сделало доступными для медицины несколько других видов излучения радиоактивных изотопов. Гамма-излучение высокой энергии от радиоактивных кобальта или цезия стало вытеснять применение рентгеновских аппаратов. Можно было создавать меченые радиоактивными изотопами соединения, которые избирательно накапливались в тех или иных опухолях, разрушая их клетки. В экспериментальном секторе ИМР был установлен первый медицинский линейный ускоритель – прибор, создающий ионизирующее излучение в широком диапазоне энергий и электронное излучение, применяемые для лечения раковых опухолей. В начале 1960-х годов все эти радиационные технологии, сейчас широкодоступные, были еще экспериментальными. В клинику ИМР из многих онкологических больниц СССР привозили пациентов обычно уже в тяжелом состоянии, после хирургического удаления опухолей, которое оказалось неэффективным из-за метастазов. Применение радиационного лечения продлевало им жизнь. Но случаев полного выздоровления было немного. Пациенты с начальными формами заболевания приезжали в основном из Обнинска и других городов Калужской области. В клинике было создано и хирургическое отделение.

В январе 1965 года завершилось строительство экспериментального сектора института. Вступили в строй корпус, оборудованный для работы с радиоактивными изотопами, виварий и здание для современного по тому времени компьютера. Предполагалось, что с помощью компьютера по результатам разнообразных тестов диагнозы можно будет ставить быстрее и точнее. В то время в СССР еще не производили полупроводники и один компьютер с ламповой электроникой занимал несколько больших комнат. Его обслуживали почти двадцать человек.

По первоначальному проекту в экспериментальном секторе института планировалось построить небольшой исследовательский урановый реактор с графитовыми замедлителями нейтронов. Этот реактор должен был обеспечить применение нейтронного облучения, радиобиологические аспекты которого были мало изучены. Критическая масса природного урана, в котором делящийся изотоп-235 составляет около 0,7 %, находится на уровне 40 тонн. Первые реакторы военного назначения для получения плутония, работавшие на природном уране, были поэтому очень большими. Небольшой реактор, подобный тем, которые ставились на подводных лодках, требовал обогащения уранового топлива изотопом-235 до 25–40 %.

В 1963 году для строительства реактора начали готовить площадку. Однако новые правила строительства реакторов, введенные в 1964 году, требовали очистки вокруг него слишком большой защитной территории. Было принято решение отменить опасное строительство и приспособить для радиобиологических и медицинских целей один из четырех реакторов, уже работавших на находившейся поблизости Карповской площадке – так назывался расположенный также в лесу, за глухим бетонным забором, но по другую сторону Калужского шоссе секретный Обнинский филиал Физико-химического института имени Л. Я. Карпова. В этом филиале разрабатывались технологии выделения плутония, стронция-90, цезия-137 и других радиоактивных изотопов из отработанного ядерного топлива. В ИМР в новом радиоизотопном корпусе была создана лаборатория нейтрон-захватной терапии, которую возглавил Ю. С. Рябухин, молодой радиохимик.

В марте 1965 года ИМР провел свою первую научную конференцию, на которой были представлены более 70 докладов от