Легенда о Вороне и Лотосе - Марибель Ли

двора, вы должны быть осторожны. Наши люди в Хэши в вашем распоряжении. Эти письма, воспользуйтесь ими на свое усмотрение.

Я приняла бумаги из рук советника и улыбнулась.

– Благодарю.

7

– Это правда?

И Тан пыталась атаковать меня куда агрессивнее, чем обычно.

– Что?

– Тебе и Стражу Цзяню дали новое поручение?

Я отразила ее атаку и заставила перевернуться в воздухе.

Видимо, Ду Хувэй забыл упомянуть о Цзянь Фэне. Но разве советник Ду делал хоть что-то случайно? Он знал, что я хочу закончить с этим одна, и не дал мне шанса возразить. Теперь я могла лишь подчиниться.

– Эй! – Глаза Тан-Тан наливались недовольством. Я атаковала слишком сильно и выбила ее меч.

– Думаешь, ты так хороша?

Она подняла оружие и бросилась на меня.

– Если бы не была хороша, была бы уже мертвой.

Я больше не щадила ее, и с каждым новым шагом она отступала все дальше. Тан-Тан еще не могла вынести моей скорости. Ее очередная ошибка, и мой меч уткнулся ей в грудь.

И Тан ненавидела проигрывать. И в этом была ее проблема. Она все еще видела сражение игрой, в которой победителю достается почет и слава. Она еще не понимала, что ее меч борется не за победу, а за жизнь.

И Тан ненавидела меня за свои проигрыши. Ее глаза искрились злостью, беспомощной и до боли наивной, но глядя на нее мне вдруг подумалось, что это не так уж и плохо – не понимать. Я убрала меч и сказала:

– Когда вернусь, попробуй отыграться.

– Если ты вернешься.

Я усмехнулась.

– Если не вернусь, ты так и останешься побежденной.

Тем утром солнце взошло раньше, или это мы с Тан-Тан боролись дольше обычного. Тепло неприятно морозило пот на коже, и вода для купания казалась слишком горячей. Я знала, что это горело мое нетерпение.

Я отправилась к Водопаду Усталых Брызг в поисках Цзянь Фэна. Водоем одиноко отсчитывал время глухими каплями, а из Павильона Золотой Росы не доносилось ни звука. Для приличия я даже постучала и, не получив ответа, толчком отворила дверь.

Цзянь Фэн спал, раскинувшись на кровати, будто добрёл до нее только благословением судьбы. Воздух парил тяжестью стольких противоречивых вин, что собери его в сосуд, будет новый доселе невиданный сорт.

– Господин Цзянь. – Я потрясла его за плечо, но не добилась никаких признаков жизни. – Цзянь Фэн!

Он лишь перевернулся на другой бок и вновь замер. В одной руке он сжимал свой меч, Шуанцзин. Говорили, что в странствиях Цзянь Фэн встретил искусного кузнеца, знающего секрет особого металла, способного выдержать даже удар молнии. Его отключка могла оказаться прекрасной возможностью. Я присела рядом и начала осторожно разгибать его пальцы. Подержать в своих руках Шуанцзин – не многие удостаивались такой чести. Но в тот момент, когда я уже почти завладела его сокровищем, Цзянь Фэн резко вскочил и лезвие угрожающе коснулось моей шеи.

– Кто здесь?

Я рассмеялась и осторожно отвела острие.

– Ты?

Цзянь Фэн протер глаза и устало рухнул на постель, но меч так и не выпустил.

– Зачем ты трогала Шуанцзин?

– Ты сам сказал его забрать.

– Я?

От удивления он резко сел, пытаясь вырваться из липкой паутины похмелья.

– А ты не знал? Ты разговариваешь, когда ты… вот в таком состоянии.

– Неправда!

– Откуда такая уверенность? Ты же был в отключке. Но знаете, что самое страшное, Страж Цзянь?

– Что еще?

– Вы отвечаете на все вопросы.

– Ты просто дуришь меня!

– А вот и нет!

– Ты что, отыскала элексир правды?

Он закатил глаза, и я продолжила его дразнить:

– Я спросила тебя, зачем ты едешь в Хэши, а ты сказал, чтобы ловить Чи Дяня.

– Ты и так это знаешь.

Он не собирался сдаваться так просто. Но я-то тоже.

– Я спросила тебя, какой самый большой секрет Главы ты знаешь, и… – Цзянь Фэн схватил меня за руку. – И ты сказал…

– Что я сказал?

– Сам знаешь.

– Ты меня не проведешь, сяо Фэнь!

Я наклонилась ближе и прошептала:

– Девушка.

Я била наугад и ждала, что он рассмеется, но его лицо побелело.

– Я сказал тебе? Сейчас? Во сне?

Я кивнула, и Цзянь Фэн схватился за голову.

Это было странно. Не знаю, что в тот момент поразило меня сильнее: паника и страх вечного весельчака или то, что тайна Бай Сина могла быть связана с девушкой.

Жесткой хваткой Цзянь Фэн впился в мое запястье.

– Притворись, что ты ничего не слышала о госпоже Сун.

Госпожа Сун? Кажется, у непогрешимого Бай Сина и правда появились секреты.

– Поклянись! – Цзянь Фэн все никак не отпускал мою руку.

– Клянусь!

– Поклянись вечным покоем своих предков!

– Неужели это такая страшная тайна?

– Клянись!

– Хорошо, клянусь вечным покоем моих предков!

Госпожа Сун. Госпожа Сун… Я никогда не слышала этого имени. У Бай Сина не было родственников с такой фамилией. Только если… только если эта таинственная госпожа Сун не была его возлюбленной. В первую секунду я отбросила эту мысль. Бай Син был слишком холоден, и прельстить его красотой – задача непосильная даже для бессмертной, сошедшей с Небес. Но все же Бай Син был мужчиной. Хотя это осложнялось тем, что он был еще и Главой Учения. Его возлюбленная, кем бы она ни была, так или иначе должна была стать большой тайной. Он не мог открыто привести ее в Учение, ведь уже был женат, и раскрывать их связь значило открыто объявить миру, что у него тоже есть слабости.

– Ты слышишь меня?

– А?

Цзянь Фэн махал рукой перед моим лицом.

– Мы уезжаем завтра.

– Завтра так завтра.

Прежде чем Цзянь Фэн заставил меня клясться чем-то еще, я убежала.

Мысль о Бай Сине и госпоже Сун долго кружила вокруг меня назойливой мухой. Но как я ни старалась прибить ее одним хлопком, она ускользала и вновь принималась донимать меня. Когда я наконец свыклась с мыслью, что Глава Бай вполне мог поддаться чувствам и открыть свое сердце юной деве, чья кожа белее лотоса, а пальцы нежнее лепестков розы, я даже представила, как он с трепетом берет ее руки и признается, что в шестнадцать был вынужден пойти на уступки отцу и заключить брак, а она плачет, но обещает любить его вечно. От этой мерзкой сцены пахло кислым вином дешевого трактира.

Под конец мысли о двух разлученных возлюбленных даже начали вызывать у меня сочувствие, и я подумала о том, что, когда придет время, я смогу выменять свободу Бай Сина на очень