Легенда о Вороне и Лотосе - Марибель Ли

8

Я была пятнадцатилетней девочкой, когда Хэши стал для меня домом. После Драконьих Гор и суровой жизни в отряде Цзе Цзина я долго не могла привыкнуть к здешнему теплу и веселому плеску рек. Я прожила с наставницей всего год, а после вернулась в отряд, но каждую весну я вновь приходила в Хэши. Стоило мне коснуться Города Рек, я чувствовала, как тяжесть крови с моих рук опадает и растворяется в низком небе, покачивающемся облаками в тихой воде.

Дом Юэ Гуан прятался ото всех за высокой стеной у самой реки. У нас даже была лодка и маленькая пристань, а еще сад с волшебными сливами, луной, тихим смехом и покоем.

Это была первая весна, когда наш дом не встречал меня улыбающимися глазами Юэ Гуан. Меня никто не встречал. Это была первая весна, когда я не пробежала через рынок, мимо длинных стен поместий, мимо резвящихся птиц и не вошла в наш тихий дворик.

Сидя в гостевых покоях, я смотрела на незнакомый сад и незнакомую сливу и думала о том, что наше дерево уже должно было зацвести и пустить по ветру лепестки, если сердце не подсказало ему, что больше некому радоваться его красоте.

Мы въехали в город под покровом темноты и остановились у купца Бинь, связанного с Учением. Он кланялся низко и все расспрашивал о здоровье Главы. Цзянь Фэн отвечал уклончиво и обмолвился, что соседям нас следует представить как дальних родственников госпожи Бинь.

– Мы с сестрицей приехали, чтобы открыть здесь лавку.

Господин Бинь понимающе закивал головой и приказал слугам скорее накрывать стол для гостей. Только когда все хлопоты были улажены, а слуги отосланы, я сняла шляпу с вуалью, и господин Бинь побледнел.

– Вы… Вы…

– Теперь я часть Учения Белого Лотоса.

Господин Бинь не нашелся, что ответить, только обеспокоенно обратился ко мне:

– Я представлю вас как свою дальнюю родственницу, вот только ваше лицо, госпожа Гао, еще не забылось на улицах Хэши.

– Я не покажу лица вашим соседям, господин Бинь.

– А что, сяо Фэнь – известная проказница? – задирая меня, спросил Цзянь Фэн, а господин Бинь неловко помялся.

– Если меня схватит стража, боюсь, меня лишат головы, – холодно ответила я.

– Много шума наделало то дело, – запричитал наш хозяин, избегая любопытных глаз моего названого братца. – Вы должны быть осторожны.

– Что за дело?

– Смерть Первого Цветка, говорят…

– А, я слышал о красавице Юэ Гуан. Поговаривали, что в Хэши нет ничего прекраснее ее лица и ее песен.

– Да, да… Прекрасна и печальна. – По лицу господина Биня проскользнуло воспоминание.

– И что же? Долго судачили? – Я спросила спокойно, почти безразлично.

Этому меня тоже научила наставница. До самого конца она тихо улыбалась, будто ничто на свете не могло заставить ее лицо сдаться на милость боли.

– Еще иногда вспоминают. Говорят, господин Чи долго искал ее могилу… и вас, госпожа Гао.

– Зачем господину Чи искать могилу цветка? Он тоже страдал от неразделенной любви? – Любопытству Цзянь Фэна не было предела.

– Неразделенной, разделенной, мне не ведомо, – господин Бинь покосился на меня, – а госпоже Гао известно лучше других.

С тех пор как я впервые устроила драку на рынке, обо мне судачили во всех лавках. Говорили, что Юэ Гуан приютила маленькую разбойницу, чей язык так же остер, как и ее нож. Я и была разбойницей, умеющей сражаться с врагами только в бою или в засаде. В тот день я впервые вышла из дома и бродила по городу, а потом услышала, как знатные молодые господа делали ставки, кто из них быстрее добьется благосклонности Первого Цветка. Но быстрее они добились драки со мной. Ту ночь я просидела в городской тюрьме, играя с тощей крысой. Она была одинока и почти обезумела. Совсем как я. Только утром крыса исчезла, а за мной пришла госпожа Юэ. Она не ругала меня, лишь спросила, не голодна ли я. Я была страшно голодна, но еще страшнее мне было признаться в этом. Тогда она присела рядом и глядя прямо в глаза, сказала: «Обещай, что не будешь лгать мне или скрывать свою боль». У нее были красивые глаза, красивее рек Хэши, снежных вершин Драконьих Гор, красивее тех, что я забыла. «Только если ты тоже всегда будешь говорить мне правду». Это было наше обещание. Которое она не нарушила.

Когда господин Бинь оставил нас отдыхать после дороги, Цзянь Фэн подсел ко мне ближе и, не скрывая интереса, протянул:

– Ты должна знать много занятных историй, сяо Фэнь. Что же тут такое произошло?

Ветер заструился сквозь круглое окно и коснулся моего лица слезящим запахом цветущего сада.

Ничего не произошло. Просто я вернулась слишком поздно. Просто жизнь была короче смерти, а смерть спокойнее жизни.

– Ничего из того, о чем ты мог подумать.

– Хочешь сказать, ничего из того, что мне следует знать?

– Все, что следует, и так узнаешь.

Я улыбнулась, а он рассмеялся.

– Ты все еще должна мне кувшин сливового вина.

– Непременно.

– Расскажи мне все, что тебе известно об этом господине Чи.

Цзянь Фэн развалился на полу и, заложив руки за голову, приготовился слушать.

– В шестнадцать он сбежал из Хэши сыном хозяйки весеннего дома, а через десять лет вернулся почтенным господином, который за три года сумел подчинить себе город.

– Он удивительно удачлив, этот твой господин Чи.

– Его оберегает не удача, а деньги и тайная помощь отца, он внебрачный сын министра Ци из императорского совета.

– И что же, он был влюблен в твою наставницу?

Я подошла к окну и глубоко вдохнула. И правда, слива расцветала.

– Не хочешь говорить?

– Господин Чи слаб в открытом бою, но особо искусен в кукольных представлениях.

– Хочешь обрезать все ниточки, за которые он дергает?

– Куда надежнее отрезать руки.

9

На следующее утро Цзянь Фэн сменил одежды и в компании господина Биня отправился на поклон к местному наместнику, господину Доу.

– А ты? – Цзянь Фэн продолжал всматриваться в зеркало, то ли любуясь своим новым обликом, то ли пытаясь привыкнуть к нему. Но на простого торговца он все еще походил мало.

– Чуть сгорбись.

– Что?

Я мягко ударила его по спине.

– Сгорбись и не смотри прямо. И Шуанцзин оставь здесь.

– Ну уж нет!

– Можешь спрятать, я смотреть не буду. А с оружием тебя и близко не подпустят к наместнику.

– Все-то ты знаешь. Почему тогда сама не идешь?

– Если, подавая прошение