Ева. Книга 2 - Ева Миллс

Следовало определиться с районом. Беверли-Хиллз, Бель-Эйр, Брентвуд, и Санта-Монику даже не рассматривала, не говоря уже о Голливуде. Это не для меня. Нам с Маризой нужен спокойный и скромный район, где можно пройтись вечером по улице, не опасаясь нападения, назойливых туристов или встречи со звездой. Риэлтор, располагающая женщина в костюме цвета фуксии, около месяца терпеливо предлагающая мне вариант за вариантом, которые я отклоняла – слишком скучно, слишком шумно, неуютно, дорого, кричаще, вдруг сказала:

– А если Пасадина?

Пасадина – крупный пригород на севере округа, расположенный в долине Сан-Габриэль – тихое, безопасное и симпатичное место. «Маленький город, притворяющийся большим». Особняки начала века, Парад роз, золотая линия метро, до Даунтауна и Диснейленда рукой подать. Я изначально отвергла этот вариант, потому как знала, что это не дешево. Сейчас тоже засомневалась, но Ида – так звали агента, предложила «съездить и просто посмотреть», а я согласилась. Дорого, дешево… Все относительно. В конце концов, не в Венис-Бич же я собиралась снимать жилье.

«Дом недавно отремонтирован и расположен в нескольких минутах ходьбы от стадиона «Роуз-боул». Положен новый паркетный пол и выкрашены стены. Две спальни. Держать домашних животных запрещено. В арендную плату включены платежи за воду и вывоз мусора. Парковка доступна только уличная. Арендная плата: 1,195 долларов. Площадь: 690 футов…»

Голос женщины звучал фоном, но я, медленно обходя белоснежную квартиру – снова белоснежную! – особо не вслушивалась. Всё нужное она повторит потом. Сейчас я мысленно добавляла этому месту цвета: полосатые шторы и коврик на пол, огромный горчичный диван и стеллажи для книг и настолок, на стены картины Лукаса и акварели Маризы, у окна то разноцветное кресло в стиле пэчворк, которое я увидела в Мейсис и которое не шло у меня из головы. Лишь только автомобиль затормозил у небольшого домика, увитого плющом – разлапистый вяз через дорогу раскинул огромные ветви прямо до крыльца в приглашающем жесте – я поняла.

Нашла.

В своей книге лжи я был редактором

И самим автором:

Я подделал свою подпись.

я сам виноват в том, как ты со мной поступила. [56]

У меня еще оставались деньги. Не слишком мало для того, чтобы начинать уже об этом беспокоиться, не слишком много, чтобы и дальше позволять «искать себя», тем более, что теперь на мне была квартира, за которую следовало регулярно платить. Братья сдержали слово и взяли меня в фирму, и теперь мой день состоял из бесконечных разговоров и заключений договоров, переносов сроков с поставщиками освещения, студий, декораций и оборудования. Не сказать, что мне это безумно нравилось – это было просто дело и я старалась делать его хорошо. Многое из того, с чем мне приходилось сталкиваться, я уже знала благодаря опыту работы в торговле. Книги, звуковая техника, актеры… По сути всё одно и то же, если не привязываться к деталям. У меня была грамотная речь, располагающая внешность, я не боялась казаться глупой и не гнушалась пускать в ход личное обаяние, буде мне приходилось сталкиваться с мужчинами, которых в киноиндустрии на тот момент большинство. Флиртовать, ничего не обещая. Показывать симпатию, забывая через мгновение. Я получала чуть более выгодные условия контракта, партнер уходил с осознанием собственной исключительности и важности, все были довольны друг другом. Да, пожалуй, у меня хорошо получалось.

Я такой одинокий, (такой одинокий),

Я Мистер Одинокий (Мистер Одинокий). [57]

Я была одна. Рику и Бьянка уехали на неделю в Мэйн к нашим родителям, прихватив с собой и Маризу. Рэн и Анна упорхнули на юг Франции. С новыми коллегами я общалась вежливо, но отстраненно. Легко себя чувствующая с людьми в рамках делового общения, при налаживании личных связей я становилась стеснительной, замкнутой и деревянной. Вероятно, меня считали высокомерной выскочкой и протеже начальства, я же со своей стороны не делала ничего, чтобы развеять эти слухи. Рэн был прав, если бы дружба Фрэн, Нил и любовь Лукаса не свалились на меня сами, я бы до сих пор, наверное, ходила одинокой девственницей и к этому времени наверняка провоняла бы нафталином и кошками.

Теперь его нет, я не знаю почему

И до этого дня я плачу иногда

Он даже не попрощался

Я запретила себе думать о Локи. Он никогда не вернется, а сейчас еще слишком больно вспоминать нашу жизнь вместе. Нельзя вернуть вчерашний день, не стоит терзать своё сердце сознанием того, что у меня когда-то было и что я потеряла. Я думала, что, выбросив любовь из головы, стану сильнее, но в действительности лишь черствела душой. Понимание происходящего настигнет меня много, много позже, но на тот момент мне это необходимо.

По этому пути я ходила уже не раз,

Но это больше не случится [58]

На приключения больше не тянуло. Покопавшись в себе, я пришла к выводу, что тогда, в Каннах, слишком много нитей сплелось в один узел и я разрубила его таким нестандартным образом. «У тебя креативное мышление, детка». Не жалея о той ночи – она была прекрасна, я трезво отдавала себе отчет, что такое волшебство, во-первых, не может повториться, во-вторых, мне просто-напросто повезло, что случайный встречный оказался замечательным любовником, а в-третьих, мне это попросту не по силам, искать себе партнера. Я не могу найти себе друга, храни Господь Бьянку за то, что она ко мне благоволит! – какая уж тут может идти речь о мужчине! Знакомиться в барах или через сочувствующих родственников[59], ходить на неловкие свидания, каждый раз размышлять, что говорить, когда нужно целоваться и хочется ли мне этого… Право слово, проще завести кота, Мариза давно упрашивает.

Вспомни Бульвар Гарбор,

Те чудесные дни, когда началась эта путаница.

Мы изменились, но мы всё те же. [60]

Я посмотрела на часы. Уже почти восемь, сегодня совсем загулялась и не следила за временем. Пора было разворачиваться обратно и возвращаться домой, принимать душ, пить кофе, выходить на работу. Магазинчики вокруг только начинали открываться, не все, некоторые. Вывески были мне незнакомы, обычно до этого места я не доходила, консервативно придерживаясь в первый раз определенного маршрута. Я проскользила взглядом по витринам. Всё как везде: индийские пряности и благовония, органическая косметика, веганская еда, дизайнерская одежда, доски для серфинга, коралловые украшения, гавайские шорты, сувениры по заоблачным ценам. Что-то уцепилось за край сознания и потребовало повернуть голову, посмотреть еще раз. Куклы. Я сделала шаг к витрине, еще не вполне понимая, просто привлеченная чем-то, что выбивалось из своего кричащего яркого окружения цветовой гаммой и какой-то истинной гармоничностью. И, лишь подойдя ближе, почти прижавшись носом к стеклу, я судорожно выдохнула.