Властелин Колец. Две крепости - Джон Рональд Руэл Толкин

– Э-э, - скривился человек. - Слишком много развелось таких,кто питается падалью и наживается на чужой беде. Прошлый раз ты сам искалпомощи у нас. Повелитель мой сжалился и позволил тебе взять коня, ты жебесстыдно выбрал самого лучшего и сбежал. Господин мой гневается на тебя.Кое-кто, правда, считает, что конь, пусть и самый лучший, - недорогая плата затвое отсутствие. С чем ты пожаловал на этот раз? Есть у тебя войско? Кони,мечи, копья? Вот что нам нужно. А я вижу четверых бродяг в лохмотьях, и ты изних самый оборванный.

– Об учтивости начали забывать в твоем доме, Теоден, сынТенгеля, - сдержанно произнес Гэндальф. - Разве тебе не сообщили имена моихспутников? Редко случалось правителям Рохана принимать таких гостей, и ни одинмогучий вождь не отказался бы от оружия, оставленного у твоего порога. Одеждусвою они получили от лориенских эльфов, и в ней прошли через великие опасности,чтобы предстать перед тобой.

– Значит, Йомер сказал правду, и вы в сговоре с Колдуньей изЗолотого Леса? - прошипел Червослов. - Тогда неудивительно: там всегда плетутсясети коварства.

Гимли шагнул было вперед, но замер, ощутив на плеченеожиданно тяжелую руку Гэндальфа.

О Двиморден, о Лориен… -

мягко и полно разнесся по залу голос мага.

О Двиморден, о Лориен,

Где вечен свет, бессилен тлен!…

Сколь редко видел смертный взгляд

Лесной немеркнущий наряд…

Галадриэль! Галадриэль!

Ясна, чиста твоя купель,

Бела в руке твоей звезда…

Прекрасный край, пребудь всегда,

О Двиморден, о Лориен,

Нездешний сон, желанный плен…

Маг выпрямился, не опираясь больше на свой жезл, серый плащраспахнулся, но теперь голос его прозвучал холодно и резко.

– Разумный говорит только о том, что знает, Грима, сынГальмода! - сказал он. - А тебе, неразумному червяку, лучше бы держать свой ядовитыйязык за зубами! Я не для того прошел сквозь огонь и мрак, чтобы слушатьковарные речи раба, разрази его молния!

Он поднял жезл. Небо на востоке вдруг потемнело, раздалсяраскат грома, и огонь в очаге поник. В полумраке светилась высокая белая фигурамага.

Грима прошипел в темноте:

– Не советовал ли я вам, повелитель, отнять у него жезл?Хама, глупец, предал нас! - Но тут над самой крышей сверкнула такая яркаямолния, что он упал ничком.

Гэндальф снова заговорил с Теоденом.

– Будешь ли ты слушать меня, Теоден, сын Тенгеля? Примешь лимою помощь? - Он поднял посох и указал на одно из окон. Гроза, похоже,рассеялась, высоко над их головамисиял кусочек голубого неба. - Посмотри - невсё ещё покрыто мраком. Укрепись сердцем - лучшей помощи не будет у того, ктоотчаялся. Выйди вместе со мной за порог и оглядись. Ты слишком долго сидел вполутьме, слушая дурные советы и лживые посулы.

Теоден медленно встал. Молодая женщина поддержала его подруку. Он спустился по ступеням, не глядя на неподвижно распростертого Гриму, ипрошел через зал. Гэндальф громко ударил в дверь.

– Отворите! - крикнул он. - Правитель идет!

Двери открылись, и в зал со свистом ворвался свежий ветер.

– Отошлите стражей к подножию лестницы, - повелел маг. - Ивы, прекрасная дама, оставьте нас. Я сам позабочусь о правителе.

– Ступай, Йовин, - ласково произнес Теоден. - Время страхаминовало.

Молодая женщина неохотно вернулась в зал. У самых дверей онапомедлила, обернулась и взглянула на короля с затаённой жалостью. Она былаочень хороша собой: высокая, стройная, в белой одежде с серебряным поясом, ноказалась холодной и твердой, как сталь. Она перевела взгляд на Арагорна, и онневольно сравнил ее с ранним утром, ясным и льдистым, когда до солнца ещедалеко. С минуту она глядела на него, словно зачарованная, потом быстроскрылась в покоях.

Опираясь на свой черный посох, Теоден огляделся. С высокойтеррасы были видны обширные луга Рохана. Из туч над ними свисал косыми полосамидождь. Ветер сносил его на восток. На западе тучи были черными, и над вершинамидалеких холмов сверкали молнии, но гроза уже уходила в сторону. Над Эдорасомпроглянуло яркое солнце. Струи дождя сверкали серебром, и река вдализаблестела, как зеркало.

– Здесь светло! - удивленно воскликнул Теоден.

– Да, - ответил Гэндальф, - и годы совсем не так давят тебена плечи, как кое-кто заставляет думать. Брось посох!

Черный посох со стуком упал на каменные плиты. Теоденвыпрямился, медленно, как человек, долгое время сидевший над неприятнойработой, и сразу оказался высоким и статным, а когда он взглянул в небо, глазау него поголубели.

– Мрачные сны я видел, - тяжело произнес он, - но теперьчувствую, что пробудился. Жаль, что ты не пришел раньше. Сейчас ты увидишьтолько гибель моего дома. Недолго стоять этим древним стенам: скоро огоньпожрет их. Что мне делать, Гэндальф?

– Многое надо сделать, - ответил маг. - Но прежде всегопослать за Йомером. Я уверен, что он схвачен по злому навету. Это Червослов?

– Да, - несколько смущенно ответил Теоден, - Йомер невыполнил моих приказаний и угрожал Гриме смертью у меня на глазах.

– Тем, кто любит тебя, вряд ли придётся по нраву Грима сосвоими советами, - сказал Гэндальф.

– Пожалуй, - согласился Теоден. - И я сделаю так, как тыговоришь. Пусть Хама приведет его. Страж из него ненадёжный, проверим, какойпосыльный, - голос у правителя был суровый, но, взглянув на Гэндальфа, онулыбнулся, и в этот миг немало морщин исчезли с его лица бесследно.

Теоден сел в каменное кресло у самой лестницы, а Гэндальф -на верхнюю ступеньку. Они беседовали так тихо, что Арагорн и его друзья, молчастоявшие рядом, ничего не слышали. Теоден слушал мага, глаза у него блестели.Он встал и вместе с Гэндальфом обернулся на восток.

– Именно там, рядом с величайшим страхом, - наша величайшаянадежда. - Маг говорил теперь в полный голос. - Судьба мира висит на волоске.Нам надо продержаться ещё немного.

Друзья взглянули в ту же сторону. Мысли о Хранителе вызвалив их сердцах страх и надежду. Где он? Что с ним? Какие опасности ему угрожают исможет ли он преодолеть их? Зоркие глаза эльфа уловили далеко за краем землимелькнувшую белую искру: словно солнце блеснуло на шпиле Белой Башни. А ещедальше, как недремлющая угроза, мигнул крошечный багровый язычок пламени.