Возлюбленная виконта - Луиза Аллен

Эллиотт встал с постели, натянул халат, дернул шнур звонка. Он никогда не соперничал с братом и сейчас не собирался соперничать с ним в спальне. Там он страдал не ради физической или интеллектуальной формы, не ради обаяния, а из-за разбитого сердца и погибших надежд.

Его жена проронила слезу. Ему не хотелось, чтобы Арабелла плакала, а хотелось, чтобы улыбалась ему и чуть краснела при этом, смеялась, вздыхала и стонала в его объятиях. Будь все проклято. Ему стоит действовать разумно и ясно, будто речь идет о назначении нового работника. Эллиотт ясно изложил, что хотел получить от нее, а она через силу выполняла свой долг. Он пережил серьезное разочарование из-за того, что утром не пожелал беспокоить ее, когда она крепко спала.

Что с ним произошло? Он явно испытывал сострадание к несчастной девушке, не особенно задумываясь о ее чувствах. «Я слишком полагаюсь на анализ эмоций», — подумал он, шагая по комнате. Белла позволила Рейфу соблазнить себя, хотя была достаточно взрослая и понимала, что делает. Она навлекла на себя беду, он спас ее, и теперь они связали свои судьбы. Эллиотт привык лишь к тому, что женщины в его объятиях приносят удовольствие. «Вот в чем беда», — подумал он, улыбаясь.

— Не все сразу, — громко заключил он. — Нельзя требовать слишком многого от одной ночи.

— Милорд? — Слуга Фрэнклин стоял перед ним с несколько озадаченным видом.

— Приготовьте кофе, Фрэнклин. Принесите одежду для верховой езды. Первым делом я хочу взглянуть на лес «Сто Акров».

— В какое время его светлость обычно завтракает?

— Боже милостивый! Прошу прощения, ваша светлость, но вы напутали меня. — Повар опустила корзинку с яйцами, которую держала в руках. — Обычно в восемь, миледи. Он возвращается к этому времени.

Арабелла вошла в кухню и стала наблюдать за приготовлениями.

— Возвращается? Извините, напомните мне, пожалуйста, свое имя.

— Миссис Таррант, миледи. С кофемолкой возится Бетан, в судомойке трудится Энни.

«Миледи. Боже. Теперь я миледи».

— Доброе утро. — Она увидела, как все начали приседать в реверансах.

— Миледи, его светлость каждое утро в шесть часов совершает объезд имения. Он просит принести ему чашку кофе и отсутствует до восьми. Он не такой, как его покойный брат. Тот обычно завтракал около десяти часов в постели. — Поджатые губы повара не вязались с веселым выражением лица.

— А что его светлость ест на завтрак? — Арабелла решила стать во всех отношениях идеальной внимательной женой. Возможно, она разочаровала Эллиотта в постели, но все остальное будет безупречно.

Белла подумала, что прошлой ночью она заснула, устав от переживаний. Но ей снова приснился Рейф. Во всяком случае, показалось, что это был он. Хотелось бежать, но видение во сне то и дело настойчиво появлялось снова с несвойственной Рейфу томной элегантностью. Его лицо расплылось, и она никак не могла уловить разницу между братьями. У встревоженной Беллы болело и покалывало тело после того, как Эллиотт овладел ею.

Рейф оказался прав, в постели она безнадежна. Эллиотт добр, но он разочаровался в ней. Естественно, он считал ее некрасивой. Скоро беременность станет очевидна, но это никак не извиняет того, что она не знает, как реагировать на ухаживания, возбудить его, удовлетворить. Ее муж ничем не заслужил такую… бесполезную жену.

Когда она проснулась, Эллиотта уже не было. Его место в постели оказалось холодным, когда она коснулась ее. Муж ушел, не поцеловав ее, не пытаясь начать новую любовную игру. Неужели его терпение иссякнет, и она услышит те же колкости и упреки, которые слышала от Рейфа. Бесполезная, бесчувственная, некрасивая, холодная… Белла со страхом ожидала услышать это, увидеть его презрение ее женской несостоятельности.

Одеваясь, Белла старалась привыкнуть к присутствию Гвен, новой горничной, присланной из Доуэр-Хаус с поздравлениями леди Абботсбери, и думала, что, по крайней мере, станет идеальной хозяйкой дома. Тут она не подведет, не станет хандрить. Эллиотту не нужна несчастная жена.

Об этом легче думать, чем осуществлять. Арабелла собралась с мыслями. «Завтрак, который здесь готовили, скудноват для джентльмена», — подумала она.

— Гренки и кофе, миледи. Когда он впервые приехал сюда, я расспросила его, но он ответил, что больше ему ничего не надо. — Кухарка скрестила красные руки на переднике. — Миледи, должна сказать, я была разочарована. Я люблю хороший завтрак. Позволю себе заметить, его покойный брат знал в этом толк. — И она загадочно поджала губы.

Белла решила не думать о Рейфе. Заботы о том, как накормить мужа, гораздо важнее.

— И где он завтракает? — Если Эллиотт уединяется в своем кабинете, возникнут трудности.

— В столовой, миледи. — Кухарка, вероятно, не видела ничего странного в том, что жена не знает вкусы мужа, а он после брачной ночи, как обычно, вышел из дому рано утром. Арабелла подумала, что миссис Таррант очень умелая, только ей необходимо давать точные указания. Она лишена инициативы и любопытства.

— Очень хорошо. Пожалуйста, сегодня подайте гренки и кофе, как обычно. Я буду пить чай. Но думаю, нам следует приготовить еще кое-что на случай, если его светлость проголодается. Возможно, следует заглянуть в кладовую?

— За мной! — Два пойнтера замерли посреди холла и виновато оглянулись. Терьер Тоби, всегда считавший приказы предложениями, которые следует обдумать и не выполнять, побежал вперед, сел у двери столовой, наклонил голову и стал размахивать хвостом-обрубком, подметая пол.

Эллиотт бросил шляпу, хлыст и перчатки на сундук, стоявший в холле, и повел носом. Бекон?

— Хенлоу!

— Милорд?

— Я чувствую запах бекона.

— Да, милорд. Ее светлость в столовой.

Уйти, не встретив Арабеллу, немыслимо, просто невежливо. Но бекон? Его ведь не могла предпочесть женщина, страдавшая утренней тошнотой. Ей подошел бы легкий завтрак в постели.

Эллиотт толкнул дверь и вошел, собаки последовали за ним. Арабелла стояла у буфета, держа в руке раздаточное блюдо с серебряным куполом. Гора бекона, хрустящего и аппетитного, расположилась на одной стороне напротив омлета.

— Доброе утро, Эллиотт.

— Доброе утро.

Появился лакей и поставил кофейник на стол рядом с чайником. Нетерпеливые собаки пошли вперед и, как обычно, легли на коврик перед камином.

— Собаки, вон отсюда!

— Они приходят сюда во время завтрака? Мне они не помешают. — Белла улыбалась и выглядела безупречной в утреннем халате из кисеи кремового цвета. Волосы были уложены простым узлом. — Оба пса очень красивые. — Она щелкнула пальцами, и пойнтеры повернули к ней умные длинные морды.

Это та самая женщина, которую он оставил со следами слез среди розовых оборок из атласа, она здесь и совершенно спокойна. Эллиотт пытался сбросить с себя ощущение нереальности. Он ожидал увидеть жену робкой и сдержанной. Да, под ее улыбкой чувствовалась сдержанность.