Изгой - Юрий Никитин

Он почти на ощупь отыскал ворота. В калитку вделано медноекольцо, тяжелое, старинной работы. От удара о такую же медную пластину звонполучился тягучий, что тут же припал к земле под ударом струй, прополз чуть иутоп, захлебнувшись грязью.

Конь заржал гневно, Скиф едва усидел, когда конь привстал надыбы и ударил в калитку копытом. От грохота сразу где-то вспыхнул свет, проникв щели. Скиф увидел поверх палисада, как обозначился прямоугольный проем. Сфакелом в руке появилась закутанная в тряпки фигура.

— Отопри! — прокричал Скиф. — Средистранников ходят и боги!

Через унылый шум донесся скрипучий голос;

— В такую погоду? Ни за что не поверю.

Открылись не ворота, как ожидал Скиф, а отворилась калитка.От усталости, замерзший так, что в костях застыл как холодец, костяной мозг, онне нашел в себе силы слезть, а конь не стал ждать, двинулся во двор. Кудивлению Скифа, ему даже не пришлось особенно пригибаться, у него и на это нехватало сил. Балка прошла над самой головой, даже не задев промокшие волосы. Онуспел подумать с удивлением и опаской, что какие же люди здесь ходят, если дляних такие калитки...

Огонек мелькнул во втором окне, пробился через ставни.Теперь жадно хватающие каждую капельку света глаза Скифа охватили весь двор,невысокий, но широкий домик с пышной соломенной крышей. С двух концов булькаютпереполненные водой бочки, вода с громким журчанием стекает широкими струями,переливается через края. Перед крыльцом чернеет огромная и страшноватая лужа, свиду так и вовсе бездонная. Скифу почудилось, что вот-вот оттуда покажутсягигантские крючковатые лапы, ухватят, потащат в бездну.

Он почти свалился с коня, если бы не держался, упал бы вгрязь. Конь тоже пошатывался, закрывал глаза. Скиф повернулся к хозяину домаили слуге, тот тщательно запер калитку, вложив в петли толстое полено. Когда онповернулся к Скифу, тот едва сумел удержаться от крика.

На него смотрело мохнатое звериное лицо. Морда волчья, дажебольше похожа на медвежью. Нет, все-таки волчья, только крупнее, шире. Челюститакие, что полено перекусит как лучинку.

— Ну что, — сказал звероватый хозяин. —Может, передумал?.. Вернешься? Дождик уже почти перестал...

Скифу больше всего на свете хотелось в самом деле вернуться,но в голосе хозяина звучала откровенная насмешка.

Он вспыхнул, выпрямился.

— А что, — сказал он с вызовом, — жрать всамом деле нечего? Стыдно небось?

Хозяин хмыкнул. Скиф выждал, но хозяин молча повернулся ипошел к дому. Скиф двинулся следом. У крыльца из темноты появился так внезапно,что Скиф вздрогнул, мальчишка. Неслышно, держась в тени, он перехватил повод иувел коня .

Скиф поднялся за хозяином на крыльцо, в груди стеснилсястрах. Чем его накормят? Не человечиной ли? Ведь сюда могли забрести путники идо него. Или того хуже: зарежут, зажарят и подадут к столу его собственногоконя...

Дверь открылась со скрипом. Пахнуло ароматом сушеных трав.Скиф переступил следом за хозяином порог. Просторные сени, длинные полки вдольстен, пучки трав заполняют полки, свешиваются с потолочной балки, торчат изщелей в стенах, но все пересохло и покрылось пылью настолько, что в носу Скифазасвербило, он поспешил догнать хозяина, сделал шаг через порог главногопомещения, перевел дух.

За столами народ пьет и ест, орет песни и бахвалится,братается и ссорится, а парнишка торопливо разносит на широкой доске жареноемясо, кувшины с вином, кружки с пивом. Когда он на бегу посмотрел на Скифа, тотувидел такое же звериное рыло, как и у хозяина, но теперь Скифу все равно, этоже корчма, а не логово оборотней, что заманивают путников, а потом съедают. Этопросто корчма, которую держит семья оборотней. Здесь ничего не случитсяособенного, разве что, как во всякой корчме, могут набить морду, ограбить,увести коня, а то и шарахнуть топором по голове. Но не корысти ради, а так, попьяни.

К одной из стен было приколочено широкое зеркало,

Скиф посмотрелся, желая узнать, зажила ли скула, но увиделнечто с четырьмя глазами и мутным тазиком вместо лица.

К нему подбежал парнишка ростом со Скифа, в плечах та жестать, но лицом совсем юн, даже волосы еще не волосы, а совсем детский пушок,да и клыки чуть ли не молочные. Скиф ощутил укол ревности, все здесь чересчуркрупные, тяжелые, уверенные, даже кони, даже столы, лавки, пивные кружки.

— Что будете есть?

Скиф указал в сторону очага:

— Мне бы того кабанчика...

Парнишка проследил за его рукой, а когда повернулся к гостю,Скиф увидел в глазах мальца уважение.

— Его уже заказали, — сообщил он. — Но еслихотите...

— Хочу, — отрубил Скиф. — Но пока зажарят, яизгрызу этот стол. Тащи все, что есть готовое! Мяса, вина, рыбы.

Ему поставили блюдо с толстыми ломтями ветчины с гречневойкашей, на отдельной тарелке, словно брезговали, ломти черного хлеба. Скиф ждал,что сейчас принесут горячие блюда, но подали только ломтики ноздреватого сыра,до странности желтого, хотя по запаху — свежего, и большой кувшин вина.

Скиф сразу налил в кубок, попробовал, запах тонкий, на вкуснапоминает артанское красное, но решил оставить его на потом, кто знает, нехотят ли упоить варвара, чтобы потом смеяться над невоздержанностью сыновКолоксая.

Насыщался он, как ему показалось, одно мгновение, но, когдаокинул взглядом стол, чистая столешница теперь вся покрыта костями. А кувшинпуст.

Мальчишка подошел, смотрел с детским любопытством.

— Что-нибудь еще?

— Спасибо, — сказал Скиф вежливо. — Сколько сменя?

Мальчишка покачал головой:

— Не знаю. Я позову отца.

Скиф проводил его взглядом. Мальчишка чересчур горбится,надо сказать. Хотя... По спине пробежала холодная ящерица. А если ему и тактрудно ходить, а проще бегать на всех четырех по лесу?

Из кухни выдвинулся хозяин, Скиф подобрался еще больше, акогда хозяин неспешно направился к нему, Скиф застыл, чувствуя, как понаправлению к нему идет огромный хищный зверь.

Хозяин остановился перед столом, руки все еще неторопливовытирал о передник. Маленькие глаза стали кроваво-красными, а когда заговорил,в пасти явственно блестели огромные клыки.

— Что-то случилось?

— Ни... ничего, — ответил Скиф поспешно. —Просто устал, пировать всю ночь не с руки. Свободная комната найдется?

— Есть, — ответил хозяин неторопливо. — Дажедве...Золотой за ночлег, половинка за ужин.

Скиф, стараясь не показывать облегчения, достал монеты.Сказал, подавая хозяину:

— Хорошо у вас. Но доверяете чересчур. Плату надо братьвперед. А если у меня карманы пустые? Хозяин благодушно махнул волосатой рукой: