Изгой - Юрий Никитин

Олег тут же послал коня вскачь. Две стрелы догнали наизлете, одна бессильно ткнулась в толстую шкуру волчовки, другая вовсе клюнулав седло и свалилась, не в силах даже воткнуться.

Снова за спиной грохот копыт, озлобленные крики. Он короткообернулся. Теперь там двенадцать всадников, вполовину меньше. Но будутосторожнее, так близко не подпустят...

Он наложил на тетиву стрелу, выждал. Когда грохот сталнастигать, обернулся и быстро выстрелил. В мгновение ока успел охватитьвзглядом всю картину, понял, что все оценил верно.

Они неслись уже цепью, у пятерых в руках луки. Его стрелаударила в горло среднему, вторая угодила соседу, после чего колени сдавили конюбока, тот наддал, медленно отрываясь от погони.

Когда он оглянулся снова, то с луками в руках за ним неслисьтолько трое. Значит, остальные с седла стрелять не умеют, это хорошо. Он несамый лучший на свете лучник, а когда можно избежать опасности, ее избегатьнадо.

Похоже, они не поняли, зачем он остановил коня. Неслись вслепой ярости, горя мщением, и его три стрелы поразили их без труда. Конь тутже понесся вскачь, уходя от сверкающих мечей.

Обернувшись в седле, Олег выпустил еще три стрелы, двавсадника схватились за пораженные места. Только теперь оставшиеся трое героев смечами начали замедлять бег коней, остановились.

Один потряс мечом над головой, прокричал:

— Что ты за трус?.. Мужчина ты или нет? Остановись исражайся!

Олег остановился, развернул коня. Они в нерешительностипустили к нему коней. Когда уже были близко, он молниеносно поднял лук ивыпустил три стрелы. Все трое успели пригнуться к конским гривам, но одиннедостаточно быстро: железный наконечник с силой ударил его в лоб, пробилкость, и всадник так и остался лежать на конской шее.

Конь прыгнул, уходя от мечей, сзади кричали, потом крикистихли. Оглянувшись, Олег увидел, что оба скачут обратно, задний прихватил заповод коня последнего убитого.

— Это еще не конец, — сказал Олег коню. — Вотдогоним, отдохнешь!

Убегающие начали оглядываться, в глазах суеверный страх. Отаком даже не слышали, чтобы одинокий всадник даже бегущий всадник, могперебить столько народу а потом еще и в погоню за ними, героями... Теперь ужевидно, что его бегство было всего лишь подлым воинским приемом. Они пугливооглядывались, Олег увидел бледные лица с вытаращенными глазами. Боевой яростикак не бывало, теперь бегством спасались всего лишь две человеческие жизни.

— Неужели, — донесся до Олега крик, — тыбудешь стрелять в спины?

— Не знаю! — крикнул Олег. — Сейчас узнаем.

Он пошарил в туле, пальцы нащупали последнюю стрелу. Наложилна тетиву, заколебался, две цели, одной не сшибить, послал коня еще ближе, чтобуж наверняка. Когда крикнул, оба перестали оборачиваться и лишь сильнеепригнулись к конской гриве. Он выстрелил.

Стрела ушла по самое оперение в поясницу. Всадник медленносполз на бок. Второй убегающий оглянулся. Олег увидел в глазах страх, стыд иотчаяние.

Он придержал коня, в мужестве отчаяния развернул навстречуОлегу.

— Трус!.. — крикнул он бешено. — А по-мужскисойтись грудь в грудь в честной схватке?.. Трусишь оставить свое оружие трусов?

Олег молча сунул в чехол бесполезный лук, погнал конянавстречу крикуну:

— Ты хотел без лука? Получи.

Всадник выпрямился, в глазах загорелась надежда. Онприкрылся с одной стороны щитом, в другой зловеще блистал меч. Шлем былнадвинут по самые брови, а сам всадник был крупный телом, в добротной кольчуге.

Олег на полном скаку свесился с седла, пальцы цапнуликамень. Тут же вернулся в седло, метнул. Раздался звон, словно с силой ударилив медный щит, когда зовут к обеду. Всадник вздрогнул всем телом, выпрямился,так и рухнул навзничь, завалившись на конский круп.

Конь Олега остановился понюхаться с конем сраженного, а Олегстащил с седла героя. Тело тяжело рухнуло на землю. От удара тот очнулся, глазанепонимающе уставились в Олега. Изо рта потекла кровь, словно отбил не толькомозги, но и внутренности.

Олег приставил к его горлу нож.

— Лежи, — посоветовал он. — Сейчас будешьотвечать.

— Ты... — сорвалось с губ сраженного, —тыдрался... так воины не дерутся!

— А где на мне написано, — удивился Олег, —что я воин?

— Ты убил... столько...

— Ну, и молния убивает. И камнепад. Если хочешь, дажеконь бьет копытом. Кто послал тебя?

— Кто... ты ?

— Я мирный волхв, — объяснил Олегтерпеливо. — Не драчливый. Защищался как мог. А вот кто послал тебя?

Мужчина прохрипел:

— То-то сказали, что ты намного опаснее воинов... А я,дурак, не поверил...

— Пусть и другие не верят, — сказал Олег. —Мне не нужна бранная слава. Слово-то какое гадкое, «брань»... Кто послал?

Он нажал сильнее, кожа подалась под лезвием. На мигпоказалась красная плоть, тут же порез залило кровью, тонкая струйка потекла ввыемку между ключицами.

— Ты думаешь, — прохрипел мужчина, — ты меняэтим испугаешь?

— Думаю, — согласился Олег. — Но я могу иоставить тебе жизнь.

— Но не оставишь?

— Могу оставить, — повторил Олег. — А могу ине оставить. Я не воин, мне ваши ритуалы ни к чему.

— А я... воин, — ответил мужчина. — Ты убилвсех моих... людей. Думаешь, мне не стыдно будет вернуть-ся... живым?

Олег подумал, кивнул.

— Наверное, да, — ответил он. — Никогда непонимал этого, но уже сталкивался. Ладно, иди к своим людям...

Лезвие перехватило артерию. Кровь брызнула тугой алойструей. Он отпрыгнул, одежда пока еще чистая от брызг крови. Мужчина забился,сознание уже меркло, но тело еще не желало сдаваться, дергалось, пыталось уйтиот опасности, уползти.

Олег дождался, пока ноги дернулись и застыли, пошарил водежде. Отыскалось несколько монет, два цветных камешка. Так же скрупулезнообыскал остальных, собрал монеты, снял кольца, опорожнил мешки, а когда,наконец, вскочил в седло, за ним в поводу шел целый табун оседланных коней.

Скиф пойдет вдоль реки, мелькнула мысль, а та виляет, какгулящая девка бедрами. Пока сын Колоксая доберется до корчмы, придется два-трираза слезать с коня, расседлывать, давать отдохнуть и пощипать травы. А вотему, пересаживаясь с коня на коня, можно и напрямик...

Вскоре далекая каменная гряда, что ненавязчиво маячила почтина стыке неба с землей, приблизилась, пошла почти рядом, словно предлагая сновауглубиться в ее недра, походить по пещерам, взять молот и привычно ударить порасплющенной головке металлического клина, ведь человек просто обязан строитьсвою Башню, а не быть бездумным скотом.