Дубль два - Олег Дмитриев

шли две старушки-паломницы. Монах перекрестил их в склонившиеся платки. Удобно, всё-таки, без слов говорить — даже не прервался.

— Всякое бывает в жизни. Выживают не все, это да. Везучий ты парень. Вижу, дело у тебя? К Витальке, наверное, пойдёшь? — перед глазами будто появился образ той лавочки, где за стеклом сидел, склонившись над станком, сегодняшний Мастер. Только без очков и бороды, с волосами цвета «перец с солью», а не белыми.

— Да, он обождать велел, но уже подходит время.

Я скосил глаза на циферблат на левой руке. Над овальным зелёным полем в угловатой серебристой рамке корпуса скользил белый прямоугольничек на секундной стрелке. Время и впрямь подходило. Часы были отцовские, старая «Слава». Бывшей не нравились — ни пульс не показывали, ни шагомера в них не было. Я же теперь носил, не снимая. В парилке только расстегнул браслет, и то после того, как Алексеич напомнил.

— От Сергея Орудьевского поклон передавай ему, — сообщил необычный монах. А сам положил мне руки на плечи, заглянул в глаза и добавил вслух:

— Доброго пути, сынок! Храни тебя Господь!, — качнул головой, хлопнул по правому плечу, развернулся и неторопливо побрёл к собору.

А я будто очнулся, притом так, словно одновременно отлично выспался, вкусно и сытно поел и залился кофе по самые брови. Энергия переполняла, хотелось если не лететь, то уж точно бежать. Вот оно, видимо, настоящее «благо словление».

Глава 8

Новая дорога

— Держи, Ярослав.

Мастер под стеклом подвинул по стойке ко мне пухлый конверт. А вслед за ним достал из-под верстака и поставил рядом коробку и ещё один небольшой плоский картонный пакет. В первой был, судя по картинке, новый телефон какой-то неизвестной мне фирмы и модели. Во втором — сим-карта.

— Странник в начале пути — как новорожденный. Мало что может, и почти ничего не умеет. И чем меньше связывает его с прошлым — тем лучше. Думаю, у тебя точно та же история. Поэтому всё, что сможешь, надо начинать с самого начала, — он говорил спокойно, размеренно. Как учитель начальных классов. Или священник на отпевании.

— Номер новый, чтобы ты мог сам решать, с кем говорить и кого слышать. Там же, вместе с номером — банковская карта, уже привязанная к нему. Приложение банка потом сам установишь. Но лучше по-старинке, конечно, пользоваться наличными деньгами. Если бы ты не спешил так, я бы успел «потерять» и восстановить твой паспорт и права, да и машину сменить не мешало бы. Но, будем надеяться, «чёрные» не сразу потянут за тобой все свои лапы, и ты успеешь добраться до своей цели. А там, думаю, местный Мастер поможет. Ему на своей земле и без жёстких рамок по времени, будет попроще. Чем дальше от больших городов, тем легче затеряться в лесах, помни об этом. Пойдём, провожу.

— Тебе от Сергея Орудьевского привет, Мастер, — опомнился я, отступив на шаг назад, прижимая к груди свои новые сокровища.

— Спасибо. Давно не видал старого бродягу, хоть и рядом живём. Ну да я нынче ему без надобности, а память лишний раз тревожить да в старой ране гвоздями ковырять никто не любит, — он отодвинул и поставил обратно на место свою стойку с лёгкостью, будто та была из картона. Хотя я видел, что она сварена из не самого маленького швеллера и изнутри, кажется, обшита листовым железом. Не жесть, сталь явно — в соседнем павильоне на рынке видел такие листы. Их надо было грузить вдвоём.

Мы шли по Советской площади, поднявшись по ступеням с цокольного этажа торгового центра. Среди сервисов садовой и строительной техники, ларьков с сигаретами и вэйпами, развалов с сувенирами и дурацкими китайскими детскими игрушками скупая на краски и дизайн стойка Мастера смотрелась, как поп посреди бразильского карнавала. И хозяин её, вышедший на дневной свет, в льняной рубахе без воротника, оливкового цвета брюках полувоенного покроя и вовсе неожиданных коричневых сандалиях на босу ногу, выглядел среди горожан и туристов как-то неожиданно. Чуждо даже. И, как мне показалось, дело было не в одежде. В отличие от каждого на площади, он один никуда не спешил и ни о чём не переживал. С улыбкой глядя на зелёные склоны вала, на гомонивших детей, на жадных сизых летучих крыс — голубей, которых по непонятной для меня причине считали птицами мира. От него веяло миром и покоем. Думать о том, что ему пришлось пережить для того, чтобы познать такой дзен, не хотелось.

— Едь не торопясь. Спешка привлекает внимание и беду. Останавливайся в людных местах, или наоборот, в лесах погуще. Попробуй избегать больших трасс, где получится. В машине уверен? — спросил он.

— Да. Бензина под пробку, аккумулятор новый, должен доехать без проблем, — кивнул я.

— Ну-ка, запусти и открой капот, — велел слесарь. Я сделал.

Он послушал звук, казалось, скептически пожевав губами, о чём сообщило движение короткой бороды. Наклонился, закинув очки на лоб, залез куда-то, шевеля руками, ловким, профессиональным движением. Его здоровенные ладони, в которых, пожалуй, можно было легко спрятать смартфон на 6,5 дюймов, путешествовали среди шлангов и проводов, предназначения которых я, к стыду своему, не знал.

— Глуши, — скомандовал дед. Я протянул ему тряпку, что привычно вытянул из ниши на водительской двери. Он благодарно кивнул и вытер чуть измазанные пальцы.

Отщёлкнув крышку коробки, в которой, это я знал, скрывались плавкие предохранители, вытащил два, с сомнением посмотрев на тонкие мостики вставок. Наклонился и извлёк из кармана под коленом на правой штанине блистер с такими же, только другого цвета. Выщелкнул из пластика новые и поместил их в гнёзда, закрепив обратно крышку.

— Ничего аппарат, побегает ещё. В будущем году надо ГРМ глянуть будет, цепь и ролики. Ну, это не к спеху. Давай, Ярослав, двигай потихоньку. Доброго пути!

Он так же, как и монах недавно, проговорил последние слова, положив мне руки на плечи. Неотрывно глядя добрыми светло-серыми глазами из-за стёкол своих сильных очков. И эффект был похожим — будто лёгкий ток пропустили через тело. Казалось, даже волосы чуть затрещали на голове.

— Благодарю тебя, Мастер, за помощь и за советы! Будь здоров, — я пожал широкую тёплую ладонь старика, получив, кажется, ещё один разряд, и сел за руль. Выезжая с парковки, глянул в зеркало заднего вида. Здоровяка-слесаря позади меня уже