Жизнь Христофора Колумба. Великие путешествия и открытия, которые изменили мир - Самюэль Элиот Морисон

относились к доставке провизии верующим, и решил наказать их голодом и мором. Вскоре Он пошлет им с Небес ясный знак наказания, которое они вот-вот получат. Поэтому адмирал велел им поприсутствовать в ту ночь при восходе луны. Она восстанет окровавленной и охваченной пламенем, обозначая зло, которое навлекут на себя индейцы за то, что они не позаботились должным образом накормить христиан.

Одни индейцы ушли в страхе, другие – насмехаясь. Вот как описывает этот случай Фернандо: «…Но затмение, начавшееся с восходом луны и усиливавшееся по мере подъема ночного светила, привело туземцев в ужас. С великим воем и плачем побежали они со всех сторон к кораблям, нагруженные провизией, умоляя Адмирала всеми средствами ходатайствовать за них перед Богом. Просили они лишь только о том, чтобы он не обрушил на них свой гнев, обещая в будущем усердно снабжать всем, в чем пришельцы нуждались. На это Адмирал ответил, что хотел бы немного побеседовать с Богом, и удалился на все время, пока длилось затмение. Заметив, что его полная фаза закончилась и вскоре луна засияет, он вышел из каюты и сообщил, что помолился за них своему Богу. Теперь Бог их простил, и в знак этого светило вернется в прежнее состояние. Его слова возымели действие, Адмиралу вознесли огромную благодарность, и так продолжалось до тех пор, пока затмение полностью не закончилось. С тех пор индейцы всегда обеспечивали нас тем, в чем мы нуждались».

Само собой, удалившись в каюту, Адмирал не тратил время на «разговоры с Богом», а с помощью получасовой амполеты измерял продолжительность затмения, чтобы вычислить долготу Ямайки. Об этом сохранилась запись в «Книге пророчеств»: «В четверг, 29 февраля 1504 года, находясь в Индии на острове Ямайка, в гавани под названием Санта-Глория, которая лежит почти в середине острова на северной стороне, я наблюдал лунное затмение. Поскольку начало его случилось до захода солнца, я мог только отметить время, когда луна вернулась к своему обычному свету.

Все было закончено через два с половиной часа – пять амполет. Разница между серединой острова Ямайка в Индии и островом Кадис в Испании составляет семь часов пятнадцать минут, таким образом, в Кадисе солнце заходит на семь часов пятнадцать минут раньше, чем на Ямайке (см. альманах)».

После записи о затмении в «Книге пророчеств» приводится расчет широты Санта-Глории, который очень близок к правильному: «В гавани Санта-Глория на Ямайке высота полюса составляла 18 градусов, когда Стражники находились в Руке. Фактическая широта этого пляжа в заливе Святой Анны составляет 18°26′45″». Таким образом, Колумб допустил ошибку менее чем на полградуса. Учитывая, что теперь он имел ровную, спокойную платформу и целый год для проведения повторных наблюдений с последующим усреднением, в такой точности «съемки» не было ничего особенного, однако это показывает, что техника работы с квадрантом у Адмирала со времени его предыдущего путешествия значительно улучшилась. В любом случае это было одно из самых точных определений широты в первые годы шестнадцатого века.

Глава 49

Спасение и конец (1504–1506)

Но воззвали к Господу в скорби своей, и Он избавил их от бедствий их.

Псалтирь, 106: 6

Хотя проблема с продовольствием теперь была решена, пусть даже и временно, вопрос о том, как добраться домой, сохранял актуальность, а мятежники все еще бродили по острову, повсеместно создавая проблемы всем испанцам. К концу марта 1504 года прошло более восьми месяцев с тех пор, как Мендес и Фиеччи отплыли на Эспаньолу, но о них не было никаких вестей. Сообщение некоторых индейцев о большом пустом каноэ, дрейфующем к берегу, вызвало мятежный ропот среди людей в Санта-Глории. Некто Берналь, аптекарь из Валенсии, затевал очередной заговор, когда с моря внезапно появилась небольшая каравелла и встала на якорь рядом со стоящими на мели кораблями. Однако Колумба ждало жестокое разочарование – эта была каравелла, посланная Овандо, предназначенная вовсе не для того, чтобы спасти моряков. Ее задача была проста – экипаж был должен шпионить за Адмиралом и докладывать Овандо. Впрочем, выяснив положение дел, судно отплыло в тот же вечер. Капитан Диего де Эскобар поднялся на борт «Капитаны», передал Адмиралу два бочонка вина и кусок соленой свинины с поздравлениями от губернатора, а также сообщение от Диего Мендеса о том, что он благополучно добрался до Эспаньолы и пришлет спасателей, как только сможет получить корабль. Даже такая мелочь, как выбор Эскобара в качестве эмиссара, наносила Колумбу косвенное оскорбление, поскольку тот был одним из ведущих повстанцев под командованием Ролдана. Овандо, несомненно, надеялся, что он сообщит о смерти Колумба, делающей место вице-короля Индии вакантным. По крайней мере, таково было твердое убеждение мнение Лас Касаса, находящегося в то время на Эспаньоле.

Колумб с достоинством воспринял отплытие каравеллы, сказав матросам, что это судно слишком мало и не может разместить всех и он предпочитает оставаться вместе с командой, пока Диего Мендес не пришлет подходящий корабль. Таким образом, этот краткий и в какой-то мере таинственный визит «погасил» заговор Берналя. Теперь с похвальным великодушием Адмирал пошел навстречу мятежникам Порраса. В их лагерь были отправлены двое людей, принесших щедрый кусок соленой свинины от Овандо в качестве доказательства визита каравеллы и предложивших общее прощение. Поррас же торговался об условиях – столько-то еды и одежды, столько-то места на корабле и тому подобное. Это вызвало такое отвращение у гонцов, что они прервали переговоры. После этого события мятежники двинулись на Санта-Глорию, надеясь победить лоялистов и захватить их «плавучие» дома. 19 мая, когда повстанцы достигли Маймы, индейской деревни, расположенной недалеко от «лежбища» кораблей, Колумб послал брата Бартоломео, сопровождаемого пятьюдесятью вооруженными людьми, с окончательным предложением войны или мира. Поррас, считавший всех, кто не присоединился к его мятежу, инвалидами или слабаками, выбрал войну. Затем произошла небольшая битва, в которой в основном (из-за недостатка пороха) сражались на мечах, в то время как индейцы, стоящие в стороне, наслаждались зрелищем, как христиане режут друг друга.

Лоялисты все-таки победили, и Порраса захватили в плен. Один из лидеров повстанцев Хуан Санчес, бывший главный лоцман флота, был убит, многие другие – ранены. Педро де Ледсем сорвался со скалы и был сильно изрезан о камни. Как сообщал Фернандо, «одна рука безвольно свисала, часть икры напоминала спущенный чулок, а подошва одной ноги была разрезана так, что походила на кровавую туфлю». Тем не менее предатель выжил, чтобы нанести Адмиралу еще один неприятный удар. На следующий день остальные мятежники получили полное прощение, им было