Золотая чаша - Генри Джеймс

паузу. Уже некоторое время она не сводила глаз с Америго, но теперь обратила взгляд к осколкам на камине.

– Нет, ничего. В конце концов все-таки получилось так, что вы подарили мне эту чашу. Мне было суждено самой набрести на нее по самой удивительной случайности. Я нашла ее в том же самом магазинчике, и меня уговорил ее взять тот же самый забавный человечек, который, как ты говоришь, понимает по-итальянски. Меня, видишь ли, чаша «вдохновила» – должно быть, я инстинктивно в нее поверила, потому что купила сразу, как только увидела. Хотя в тот момент я совершенно не знала, что беру вместе с ней.

У князя хватило такта сделать вид, будто он пытается угадать, что бы это такое могло быть.

– Согласен, совпадение просто необыкновенное, обычно такое случается в романах и театральных пьесах. Но все-таки, позволь заметить, я не вижу никакого особенного значения…

– В том, что я приобрела вещь, которую ты когда-то не купил? – подхватила Мегги, но продолжила, уже следуя ходу своих собственных мыслей и снова обратив взгляд на Америго: – Странность совсем не в том, что я четыре года спустя зашла в тот же самый магазинчик; такие совпадения в Лондоне случаются каждый день. Странность в том, – раздельно проговорила она, – что эта покупка открыла мне уже после того, как я принесла ее домой. Открыла благодаря тому, что у меня, как это ни удивительно, нашелся замечательный друг.

– Замечательный друг? – Князь, очевидно, также нашел это удивительным.

– Тот человечек из антикварной лавки. Надо признать, он сам не знал, что он для меня сделал. Он почувствовал ко мне интерес, – объяснила Мегги, – вспомнил ваш прошлый визит и рассказал об этом мне.

Князь отвечал ей скептической улыбкой.

– Душа моя, если каждый, у кого ты вызвала интерес, станет рассказывать тебе всякие басни…

– У меня начнется очень беспокойная жизнь? Но я в самом деле необыкновенно ему понравилась. Иначе я никак не могу объяснить то, что он снова дал о себе знать. Собственно говоря, он и сам так объяснил мне сегодня, – продолжала Мегги, – так прямо и сказал, что причина в этом.

– Сегодня? – эхом отозвался князь.

Но Мегги не позволила себя сбить с намеченной линии – эта способность была ей «дарована свыше», как она потом себе говорила.

– Я была ему симпатична, ни больше ни меньше! Но поразительнее всего, что ему удалось выразить свою симпатию таким образом, который оказался для меня очень полезен. Это-то и есть самое странное, – задумчиво продолжала княгинюшка, – что я, в полном неведении, попала именно к нему.

Князь понял, что Мегги не свернет с пути, оставалось лишь отойти в сторонку и дать ей дорогу. Он все-таки попытался слабо возразить – получилось что-то вроде беспомощного взмаха руками.

– Не хотелось бы говорить плохо о твоих друзьях, да и времени столько прошло, а мне до сих пор было незачем возвращаться к этому. Но, насколько я помню, тот человек производил впечательние редкостной канальи.

Мегги медленно покачала головой: нет, эта лазейка никуда не приведет.

– По-моему, он просто добрый человек, ведь выгоды он никакой не получил. Наоборот, мог только понести убытки. Для этого он и пришел: сказать, что запросил с меня слишком высокую цену, что вещь на самом деле столько не стоит. В ней имеется изъян, о котором он мне не сказал, а потом раскаялся и написал мне письмо, просил позволения встретиться со мной снова, и в таких выражениях, что я согласилась повидаться с ним здесь, нынче после полудня.

– Здесь? – Князь огляделся по сторонам.

– Внизу, в маленькой красной гостиной. Ожидая меня, он стал рассматривать фотографии, которые там стоят, и две из них узнал. Хоть это было очень давно, он запомнил, как его магазин посетили леди и джентльмен, изображенные на снимках, и связал их со мной. И я тоже смогла многое связать воедино, потому что он все вспомнил и все мне рассказал. Видишь ли, ты тоже произвел на него впечатление, только, в отличие от тебя, он о тебе вспоминал. Он рассказал мне, что вы хотели купить друг для друга подарки, но так ничего и не выбрали. Леди была очарована той самой чашей, которую я у него приобрела, но ты не захотел принять от нее такой сувенир, и не зря. Если бы он видел нас сейчас, – прибавила Мегги, – то еще больше бы убедился, насколько ты был прав, как верно угадал дефект и как легко оказалось разбить чашу. Он знал, что я тоже купила чашу для подарка, и его стала мучить совесть, особенно после того, как я заплатила такую цену.

Мегги на мгновение прервала свой рассказ, который продвигался вперед как бы толчками, между которыми рассказчице приходилось делать паузы, заново собираясь с силами. Таким образом, князь получил возможность вставить слово. Но сказал он очень странную вещь.

– И сколько же ты заплатила, скажи, пожалуйста?

Мегги чуть помолчала.

– Дороговато, конечно, для этих обломков. Вот я гляжу на них – и стыдно сказать.

Тут и князь снова взглянул на осколки, как бы понемногу привыкая к этому зрелищу.

– Но ты хоть получишь деньги обратно?

– О, я не собираюсь требовать их обратно. Я их потратила недаром. – И прежде, чем он успел ответить, Мегги резко сменила тему: – По-моему, самое замечательное – что в тот день вы так и не купили для меня подарка. Если такая и была ваша цель, во всяком случае, она не была достигнута.

– Значит, ты ничего не получила? – Князь смотрел серьезно и озадаченно, словно бы запоздало негодуя.

– Ничего, кроме извинения за приход с пустыми руками по причине пустых карманов. Извинение было принесено очень мило, искренне и трогательно. Как будто оно хоть что-нибудь значило!

Америго выслушал Мегги с интересом, но и с некоторой растерянностью.

– Но ты ведь не могла обидеться на это! – Решительно, он уже заметно оправился от первого смущения. Видимо, решил, что слишком сильно смущаться нет необходимости, ибо момент выбран не самый подходящий для семейной сцены, поскольку им вот-вот предстоит появиться вместе на людях. Взглянул на часы: он ни на минуту не забывал о назначенном визите. – Знаешь, я не совсем понимаю, какие обвинения по моему адресу ты выводишь…

– Из всего, о чем сейчас рассказала? Да из этого все и вытекает! То, что ты давно и успешно обманывал меня. Конечно, было бы просто очаровательно отправиться искать для меня какой-нибудь милый сувенир, но вы в то утро встретились совсем не за этим. Вы просто не могли ничего с собой поделать, –