Касты. Истоки неравенства в XXI веке - Изабель Уилкерсон

Пробудившись, мы откроем сердца выбору. Мы можем родиться в доминирующей касте, но отказаться от доминирования. Мы можем родиться в подчиненной касте, но сопротивляться роли, которую навязывают нам другие. И все мы можем обострить свою проницательность, чтобы видеть дальше фасада и ценить характер человека, вместо того чтобы унижать тех, кто уже маргинализирован, или поклоняться тем, кто родился на ложных пьедесталах. Нам не нужно раздражаться, когда освобождаются те, кого считают подчиненными. Почему бы вместо этого не радоваться, что теперь еще одно человеческое существо может силой своего таланта и амбиций возвеличить человечество?

Цель этой книги не в том, чтобы решить проблему, начало которой было положено тысячелетия назад, а в том, чтобы пролить свет на ее историю, ее последствия и ее присутствие в нашей повседневной жизни, а также выразить надежду на возможность ее разрешения. Жилищный инспектор не производит ремонт в осмотренном им здании – это владельцы, то есть каждый из нас, должны исправить замеченные им недостатки.

Дело в том, что низшая каста, хотя и несет большую часть бремени иерархии, не создавала кастовую систему и не может исправить ее в одиночку. Проблема уже давно заключается в том, что многие представители доминирующей касты, которые находятся в оптимальном положении для устранения кастового неравенства, зачастую меньше всего этого хотят.

Каста – это болезнь, и от нее не застрахован никто из нас. Это похоже на алкоголизм, закодированный в ДНК самой страны, от которого нельзя излечиться полностью. Это похоже на рак, который переходит в стадию ремиссии только для того, чтобы вернуться в момент ослабления иммунной системы организма.

Таким образом, независимо от того, кто победит на тех или иных выборах, страна все еще страдает от разногласий, которые создает кастовая система, а также от страхов и обид доминирующей касты, которая слишком часто противостоит стремлениям тех, кто считается ниже них. Для нашего вида, для самой планеты опасно бурление недовольства и сохранение глубинных обид в самом сердце самой могущественной нации в мире. Одиночные выборы не решат проблем, с которыми нам приходится сталкиваться, если мы с самого начала не разберемся со структурой, которая создала дисбаланс.

В нынешнем виде Соединенные Штаты сталкиваются с кризисом идентичности, не похожим ни на один из предыдущих. Страна движется к инверсии своей демографии, и ожидается, что в следующие два десятилетия ее могущественное белое большинство станет численным меньшинством относительно людей не европейского происхождения. Этническое распределение в иерархии пока остается загадкой, но ожидается, что будет ближе к таковому в Южной Африке, чем то, к которому привыкли американцы.

Страхи относительно недалекого будущего уже начали проявляться, но, если следовать историческому ориентиру, изменение демографии может оказать меньшее, чем предполагается, материальное влияние на доминирующую касту. Исследование 2016 года показало, что, если неравенство в благосостоянии сохранится в нынешних темпах, чернокожим семьям потребуется 228 лет, чтобы накопить богатство, которым сейчас обладают белые семьи, а латиноамериканским семьям – еще 84 года, чтобы достичь паритета[478].

Таким образом, как и в Южной Африке, нет никаких оснований полагать, что экономическое, социальное и, в Америке, политическое господство все еще не останется в руках тех, кто удерживал его на протяжении всей истории страны.

Это станет проверкой заветного идеала правления большинства, моральной основы кастового господства в Америке с момента ее основания. Доминирование белых уже обеспечено унаследованными преимуществами доминирующей касты почти во всех сферах жизни, а также в обеспечении интересов доминирующей касты на большинстве уровней управления – от фальсифицированных окружных выборов в Конгресс до подавления избирателей, от скорее правых взглядов избирательной власти до Коллегии выборщиков, которая выступает на стороне доминирующей касты, независимо от численности.

Будут ли Соединенные Штаты придерживаться своей веры в правление большинства, если фактическое большинство впервые в истории изменится на другое? Америка получит выбор – либо укрепить существующее неравенство, либо выбрать руководство миром в качестве исключительной нации, которой мы себя провозгласили.

Без просвещенного осознания цены, которую мы все платим за кастовую систему, иерархия, скорее всего, изменит форму, как это было в прошлом, чтобы гарантировать целостность и неприкосновенность своей внутренней структуры. Может, будет расширено определение белизны и вожделенный статус смогут получить те, которые находятся на границе – например, светлокожие люди азиатского или латиноамериканского происхождения или потомки двух рас с одним белым родителем – которые пополнят доминирующие касты.

Разрушительная правда заключается в том, что без вмешательства гуманитарных импульсов воссозданная кастовая система могла бы разделить тех, кто находится внизу, и тех, кто находится в середине, отобрать тех, кто ближе всего к белым, и, таким образом, еще сильнее изолировать самых темных американцев, заблокировать их на самой нижней ступени иерархической лестницы.

Это был бы кризис духа, поражение для американской нации, потому что токсины, находящиеся выше по течению, в конечном итоге попадают вниз по течению, как это произошло с кризисом зависимости в Америке. Оказывается, что всем выгодно, когда общество удовлетворяет потребности обездоленных. Например, жертвы подчиненной касты в эпоху гражданских прав принесли пользу женщинам всех национальностей – женам, дочерям, сестрам и племянницам каждого американского мужчины – женщинам, которые теперь имеют юридическую защиту от дискриминации на рабочем месте, которой у них не было до 1960-х годов.

Многие из достижений, которыми пользуются американцы и которые подвергаются критике в наши дни – гражданство по праву рождения, равная защита со стороны закона, право голоса, законы против дискриминации по признаку пола, расы, национального происхождения – все это побочные продукты борьбы подчиненной касты за справедливость в этой стране, итогом которой стала помощь другим уязвимым категориям в той же мере, если не больше, чем собственной.

Чтобы представить себе конец касты в Америке, нам достаточно взглянуть на историю Германии. Это живое доказательство того, что если кастовая система, существующая в двенадцатилетнее правление нацистов, может быть создана, то ее можно разрушить. Мы совершаем серьезную ошибку, когда не замечаем параллелей между нашей страной и другими странами, общей уязвимости человеческого программирования, того, что политический теоретик Ханна Арендт назвала «банальностью зла».

«Слишком легко представить, что Третий рейх был причудливым отклонением, – писал философ Дэвид Ливингстон Смит, изучавший культуры дегуманизации. – Заманчиво представить, что немцы были (а то и остаются) исключительно жестоким и кровожадным народом. Но эти диагнозы опасно ошибочны. В нацистском феномене больше всего беспокоит не то, что нацисты были безумцами или монстрами. Проблема в том, что они были обычными людьми»[479].