Игла и нить - Кэри Томас

Анна поняла, что это был человек, но очень-очень худой – кожа да кости. Он внезапно выпрямился, чтобы получше рассмотреть девочку. Анна же не знала, что ей делать – приветливо улыбнуться или броситься наутек…

У незнакомца было продолговатое лицо, большая лысая голова и настолько глубоко запавшие глаза, будто их ввинтили ему в затылок. Одет он был в жилет и брюки, которые, по-видимому, были ему малы, поскольку были короче нужной длины на несколько дюймов. Ноги его были босыми. Кожа незнакомца была странного пепельного цвета и вся покрыта словами, будто он заснул в груде книг и их текст отпечатался на его голом теле. Помимо цвета, странным было и само состояние кожи – словно у какого-то больного, она отслаивалась и осыпалась, как ветхая бумага.

Анна смогла разобрать латинскую фразу «Истина сделает вас свободными»[32] на лбу незнакомца и странное слово «ГИДЕН» на груди. Но как только девочка прочитала это слово, буквы зашевелились и перестроились в новое слово прямо на коже странного человека. Когда он моргнул, Анна увидела, что даже на его веках имеются надписи.

Незнакомец принялся поднимать с пола книги, которые он разбросал, и ставить их обратно на полки.

– Маленькая девочка заблудилась в разговорчивой могиле, забрела на Киммерийские равнины своего воображения, – проворчал он сухим хриплым голосом.

Анна принялась помогать ему расставлять книги по местам.

– Будь крайне осторожна. – Незнакомец забрал из рук девочки стопку книг.

– Где я? – спросила Анна, не в состоянии отвести взгляд от странного человека и слов на его теле, которые корчились и извивались, когда он что-то говорил. – Что за книгу я пыталась открыть? Та, с замком на обложке…

– Эта книга – злая книга, – прохрипел незнакомец. – Проклятенькая. Вызывает какодемономанию[33]. Отпусти слова на свободу, и ты навсегда потеряешься в афотических глубинах своих кошмаров. Глупо, глупо открывать.

– Спасибо за то, что спасли меня от нее. Как вас зовут?

Он дернулся, и с его руки отвалился кусок кожи, также сплошь исписанный словами и текстами.

– Ты останешься здесь со мной, маленькая девочка? – вместо ответа спросил странный человек.

– Мне нужно обратно к моим друзьям… – Анна отступила на шаг назад.

– Но ты все еще ищешь, ты все еще ищешь. Твое расследование пока не привело к желаемому результату. Хотя, возможно, ничто все же превратится в нечто. – Он посмотрел на книгу в руках девочки, и его глаза начали дергаться. – Зачем тебе эта книга? Объясни.

– Ну, меня зовут Анна Эверделл, а мою маму звали Мари…

Глаза незнакомца округлились, уходя глубже в череп. Он подошел к Анне поближе, чтобы изучить лицо девочки. Странный человек протянул руку, кожа с которой продолжала отслаиваться, и провел ею по щеке Анны. Девочка стояла не шелохнувшись.

– Да. Дочь Мари, – прохрипел он.

– Вы знали ее?

– Она была моим другом.

– Как вы с ней познакомились?

– Она приходила сюда. Искала, рылась среди книг, среди проклятий, как и ты. Пытаясь найти ответы.

– Что именно она искала?

– Она не сказала. Не думаю, что она нашла здесь то, что искала. Но я знаю, куда она отправилась дальше. Я скажу тебе, если ты согласишься стать моим другом.

– Я буду вашим другом. – Анна постаралась придать своему голосу бодрости.

– Она пошла к ведьме, специализирующейся на проклятиях. – Незнакомец начал всхлипывать, и его похожая на бумагу кожа стала мокрой. – Яге Бабановой.

– Яга Бабанова, – повторила вслед за ним Анна. Имя было сложным в произношении, полным острых углов. – А кто это?

– Величайшая злая колдунья из всех.

– Понятно. – Анна пыталась унять сжимающий ее горло страх. – И как ее найти?

Незнакомец пожал худющими плечами:

– Как отыскать тень в темноте? А теперь побудь со мной. Я не могу вспомнить, что ищу. – Он вытер слезу, катившуюся по щеке, и размазал написанное там слово. – Останься со мной.

– Боюсь, мне нужно идти… – Анна хотела было покинуть странного незнакомца, но вдруг обнаружила, что не может пошевельнуться, – черная виноградная лоза выползла из какой-то книги на полу и обвилась вокруг ноги девочки. Она вскрикнула, и тут же незнакомец приоткрыл свой высохший рот и завопил.

Анна высвободила ногу и бросилась бежать куда глаза глядят.

Она продолжала слышать вопли и шепот позади себя, но не могла остановиться. Девочка неслась между рядами стеллажей, не разбирая дороги, но от души надеясь, что бежит в правильную сторону. И тут Анна врезалась в кого-то большого и сильного.

– Анна! – Аттис схватил ее за плечи. – Куда ты подевалась? Ты белая как мел.

– Я… я… – Неосознанно цепляясь за молодого человека, Анна пыталась отдышаться. – Я заблудилась.

– Ты в порядке? – Аттис попытался поймать ее взгляд; их глаза на мгновение встретились, но затем Анна отвела взгляд в сторону. – Ты нашла, что искала? – Аттис кивнул на книгу в ее руках.

– Я… – Анне почти удалось восстановить дыхание. – Нет, не совсем.

– Пошли. Мы всего в двух стеллажах от входа.

Они вырвались из лабиринта книжных полок и оказались в помещении, где их высадил лифт. Анна не могла понять, как им удалось оказаться так недалеко от выхода. По ее ощущениям, она прошла сотни миль. Мэнди читала какую-то книгу, в то время как Роуэн со скучающим видом отрывала полоски бумаги от книг, разбросанных по полу.

Эффи мерила помещение шагами.

– А вот и вы! Наконец-то! – воскликнула она, завидев Анну с Аттисом. – Я нашла идеальный гримуар, в котором полно заклинаний мести. А это что у тебя такое? – С этими словами она вырвала у Анны книгу, которую девочка сжимала в руках.

– Это семейный архив Эверделлов, но… – начала Анна.

– Он пуст, – разочарованно закончила за нее Эффи.

– Да.

– Странно как-то. – Эффи нахмурила брови.

Остальные тоже подошли посмотреть. Эффи, как и Анна, взяла книгу за корешок и потрясла в надежде, что слова каким-то образом вывалятся из нее.

– Но это бессмыслица какая-то, – сказала Роуэн. – Подобные архивы – живые, они пишут историю ведьм в реальном времени, а ты вот – стоишь прямо передо мной. Уж ты-то должна в нем быть. Ты вообще в порядке? Выглядишь немного потерянной…

– Я… я… там встретила кое-кого, – все еще не совсем придя в себя, пояснила Анна. – Он был страшным и немного… грустным.

– Какой-то волшебник?