Магический мир. Введение в историю магического мышления - Эрнесто де Мартино

как таковых, но и в отношении магического мира в целом. Поэтому необходимо интерпретировать этот магический мир исторически, то есть определить конкретную антропологическую ситуацию, которая привела к созданию подобного мира. И в самом деле, будучи хорошим идеалистом, Де Мартино не сомневается, что любой «мир» является созданием духовной деятельности человека. Если ясновидение, телекинез, левитация являются реальностью в магическом мире примитивных народов, необходимо понять антропологическую ситуацию, благодаря которой они возможны.

Примитивный человек, замечает Де Мартино, в отличие от современного, не знает «единства собственной личности», и именно поэтому он постоянно находится перед драматической угрозой потерять свое бытие (хорошо известный этнологический и фольклорный мотив «потерянной души»), а также риском наблюдать, как сам мир «теряется»; в целом, для примитивного человека ничто не определено в том смысле, в каком существуют мир или душа для современного человека. Риск потерять себя особенно велик для колдуна, который проходит через многие испытания, страдания, который во время своего посвящения часто находится в одиночестве и ощущает настоящий ужас. Может показаться, что магические техники ослабляют бытие; на самом деле маг спасает самого себя от риска потерять свое «я», организуя силой воли психический хаос и придавая таким образом «форму» и «структуру» духам, отражающим его собственную психическую нестабильность. Спасая себя самого, колдун в то же время спасает свою общину, познав духов, он также управляет ими. В итоге магическая идеология является самой настоящей защитой непрочного сознания примитивных людей. Для них мир никогда не является данностью, а бытие никогда не гарантировано, и именно поэтому они боятся потерять присутствие перед миром. То есть для них все паранормальные феномены – это реальность, так как психическое состояние и физический мир примитивных народов делают их возможными, так как их мир, мы не должны забывать, это всегда «культурно обусловленная природа». Что касается должным образом проверенных паранормальных способностей в наше время в области паранормальной психологии, то эти способности, пусть и реальные, неаутентичны по отношению к нашей реальности, которая является продуктом нашей истории; это значит, что в магическом мире, который их воплотил, эти способности являются реальными и возможными, в то время как способности современного медиума, хоть и реальны, неаутентичны в нашем собственном мире (в той же степени, что троглобионты, далеко пережившие свой период в глубине пещер, являются живыми ископаемыми).

Последствия идеалистической интерпретации Де Мартино достаточно предсказуемы. Реальность, пусть даже космическая, всегда исторична, то есть она обусловлена положением человека. Так, духи существуют для тех, кто является частью магического мира, но не могут существовать для спиритов современной Европы, так как нашей истории неведомо объективное существование душ усопших; следовательно, колдун объективно способен разговаривать с мертвыми, но голос мертвых не может существовать для современных спиритов. Так как Богораз смог зарегистрировать на свой фонограф «голоса духов», с которыми беседовали тунгусские шаманы, реальность этих голосов кажется нам научно доказанной. Речь идет лишь о том, чтобы решить, принадлежит ли эта реальность определенной «истории» (магический мир чукчей), или же она универсальна. Де Мартино не считает метафизической структурой реальности то, что является лишь «исторически обусловленным результатом». Он держится самого что ни на есть настоящего направления идеалистического историзма: мир никогда не является данностью, он постоянно формируется человеком, в силу его творческой воли, и в итоге в силу его «истории». То есть мы правомерно можем представить себе множество физических вселенных: представить, например, вторую вселенную, в которой люди могут парить в воздухе, быть невидимыми и безболезненно ходить по раскаленным углям, вопреки физическим законам первой вселенной. Почему тогда не представить себе вселенную, в которой люди могут становиться богами или обладать бессмертием? Все зависит от истории, то есть от человеческого желания […].

Возможно ли допустить существование двух видов природы? Этим вопросом задавался Вундт касательно реальности паранормальных феноменов, которые он, будучи последовательным материалистом, был обязан отрицать: как можно совместить вселенную законов Коперника и Галилея с другой таинственной вселенной, чьи законы известны только медиумам, способным читать мысли, двигать объекты на расстоянии и предсказывать будущее? Без сомнения, негодование Вундта обусловлено естественно-научным менталитетом. Но не уязвляет ли тот же парадокс исторический идеализм, когда тот пытается понять паранормальную феноменологию? Как можно предположить, что в определенной исторической цивилизации люди продолжают жить после смерти, а в другой решительно исчезают с лица земли? Согласно притязаниям некоторых оккультных традиций, жизнь после смерти является магическо-религиозной конструкцией, возможной только путем посвящения и, следовательно, только для ограниченной élite; невозможно, однако, чтобы в примитивном обществе все усопшие продолжали жить, а в нашем современном мире все исчезали, и это только потому, что история этих двух цивилизаций отличается […].

С другой стороны, паранормальные способности встречаются не только среди примитивных народов и чуждых западному миру субъектов, но и среди yogin, fakiri, святых любого рода, принадлежащих любому виду цивилизации. Дабы не выходить за рамки историзма, Де Мартино решил ограничиться сопоставлением паранормальных способностей примитивных людей и современных медиумов. Но аутентичность способностей представителей yogin, например, вызывает другой вопрос: о ясном и рациональном завоевании этих паранормальных способностей. То есть нет нужды брать во внимание только лишь «исторический магический мир» (примитивного человека) и случайную, но исторически аутентичную регрессию в направлении этого мира (медиумов): необходимо представить себе еще один мир, в принципе, доступный всем и в любой исторический момент (так как силы yogici, например, не принадлежат только Инду, и не только в определенную историческую эпоху, так как о них известно с самых древних времен и до наших дней). В одном из исследований, опубликованных в 1937 году[574], отталкиваясь вместе от этнологических документов и от паранормальных явлений, мы попытались разрешить проблему реальности паранормальных способностей в совершенно другой перспективе.

Наши замечания ни в коем случае не вредят безоговорочным достоинствам предпринятых исследований и широкой осведомленности нашего итальянского ученого. Его книга занимает особое место в области этнологии, переполненной и часто неподвижной, не только из-за новых взглядов на вещи, но и из-за присущих ей философских интересов. Кажется, что слишком часто западная философия остается в некотором «провинциализме», который не позволяет ей получить доступ к большим направлениям человеческой мысли (примитивных народов, Восток, Дальний Восток). Такие книги, как «Магический мир» Де Мартино, помогают нам заново открыть новую перспективу цельного гуманизма, в котором переживания «примитивного человека», или yogin или последователя даосизма обретают право на существование бок о бок с лучшими традициями Запада.

Заключительные соображения автора

Как нам довелось заметить в предисловии ко второму изданию, мы не собираемся вступать в полемику с учеными, которые направили разного рода критику