Вересковое сердце - Рииттая

Но самыми красивыми оказались две карты, по углам которых располагались все четыре масти. На одной был изображён мужчина, а на другой – женщина, и они очень сильно отличались от остальных рисунков. Изображённые на них люди были разодеты очень детально, нелепо и ярко, но странным образом привлекательно. Эти карты могли заменить любую другую, потому считались самыми ценными. Очевидно, что назывались они «волшебники».

Принцип игры был прост, но только на первый взгляд. Каждый игрок выбирал козырь: масть, за которую он получал в два раза больше очков. Игроки по очереди выкладывали карты, пытаясь составить комбинации из того, что уже имелось на столе и было у них на руках. Комбинации тоже полагалось знать наизусть, как и количество очков, которое они давали. Орис не выдержала и стала записывать. После третьей партии она осознала главную сложность игры: нужно было не только самой составить удачное сочетание карт, но и не допустить, чтобы это сделал другой игрок. Когда она поняла это, то стала действовать хитрее.

Нейс, вообще-то, легко мог мухлевать с помощью магии, но подозревать его было трудно, даже если бы над их головами не висели магические камушки. Он играл серьёзно и педантично, впрочем, он всё всегда делал именно так. Джулека старалась выиграть, отвлекая Нейса и Марбла своим глубоким декольте. Она выбрала ту же тактику, что и Орис, и старалась не составить свои сочетания, а разрушить попытки других. Наблюдая за ней, Орис осознала, что самый опасный игрок за столом вовсе не Марбл и даже не Нейс, а именно бестолковая на вид Джулека. Всё это время, позволяя Марблу выиграть несколько партий, она просто прикидывалась неумелым игроком, чтобы сбить противников с толку.

– Просто так играть неинтересно, – капризно заявила Джулека, наблюдая, как Марбл бросает на стол последнюю карту – победа была за ним. Судя по его довольному лицу, с Джулекой он был не согласен.

– Поиграйте на желания, – скучающе предложила Гирд, не отрывая глаз от книги. Она читала очень быстро, только и слышен был шелест страниц, что вызывало у Орис смесь зависти и мучений совести за то, что она не практикуется в чтении, а играет.

Идея неожиданно показалась им прекрасной. И пока Нейссер разливал по бокалам вино, Марбл, как победитель, придумывал, какое же желание исполнит проигравший.

– Пусть зайдёт в крыло прислуги и заорёт «кукареку!» – предложил он с горящими глазами.

– Как оригинально, – закатила глаза Джулека. К несчастью, Марбл не понимал сарказма.

Эту партию он сам же и проиграл и, счастливый, пошёл выполнять собственное желание. Пока лилось вино, игра становилась всё веселее и отчаяннее, а желания – опаснее и развязнее. Плюнуть в первого встречного за воротами дома (Джулека была не сильна в плевании и плюнула сама на себя под взгляд обалдевшего прохожего), снять деталь нижнего белья не снимая одежды (Орис удивилась своим скрытым талантам, когда вытянула лифчик через рукав), забраться в паутину к Кагуе и устроить там гамак (Нейс еле выжил в ходе выполнения этого трюка, очень уж ревностно относилась Кагуя к своему имуществу), забраться в комнату Майрис и надеть её платье (Марбл неплохо выглядел в чёрном). Алкоголь лился рекой, Марко только и успевал бегать за новыми бутылками. Гирд, сама же предложившая эту идею, долго и выразительно смотрела на них, как на презренных червей под её ногами, а потом вовсе не выдержала, бросила книжку и ушла, сопровождаемая обвинениями в занудстве от Джулеки. Наконец, вечер дошёл до точки невозврата, когда желания становились совершенно неадекватными, но и это казалось им скучным и простым.

После этого они выдержали не так много партий. Потихоньку игры становились всё более вялыми, а потом их и вовсе разморило. Джулека спала, забравшись с ногами в кресло, а Нейссер пытался убедить Марбла в том, что мужчине недопустимо носить юбку. Орис не слушала их, пытаясь справиться с головной болью. Она уже изучила свой организм: становилось легче, когда она ходила и чем-то занималась, потому девушка тихонько покинула гостиную и принялась бродить по коридорам, разглядывая картины на стенах и нервируя слуг.

Когда она проходила мимо одной из дверей, та резко распахнулась, чуть не зашибив Орис и заставив её подскочить от неожиданности. На пороге стояла Гирд. Её глаза светились в темноте, как у кошки.

– Ты чего не спишь? – спросила она.

– Не спится, – буркнула Орис.

– Раз не спится, надо спиться! – проскандировала Гирд. Она высунулась в коридор, огляделась по сторонам и, схватив Орис за рукав, затащила в свою комнату, закрыв дверь следом. Орис посмотрела на растрёпанную Гирд и вдруг почувствовала неуловимое сходство их состояний.

– Да ты пьяна! – поражённо воскликнула она. Гирд подняла руку, прижав к губам пухлый палец.

– Тс-с. Секретик.

Орис чуть пошатнулась: алкоголь в крови давал о себе знать. Она выпила не так уж много, прекрасно зная, как плохо её тело справляется с опьянением. Гирд же, похоже, и не пыталась себя ограничить. Так пьёт человек, заливающий большое горе. Неужели она смотрела на них с такой неприязнью вовсе не потому, что не одобряла игры, а потому что тоже хотела выпить, и они её невольно дразнили?

– Но Гирд, почему ты пьёшь одна? Это нездорово. Ты могла бы побыть с нами, все были бы только рады.

– Я пью одна, чтобы Джулека, – начала она, но прервалась из-за икоты. Икнув, она забыла, о чём говорила изначально, потому перескочила: – Будешь?

– Буду, – согласилась Орис. Они уселись с разных сторон низкого стола. – Что Джулека-то? – напомнила Орис. Гирд скривила губы.

– Стерва.

«Штерва». Орис чуть хихикнула, но быстро одёрнула себя и с пониманием кивнула. Воцарилась небольшая пауза, в которую Гирд наполнила рюмки. Вернее, наполнила свою, а в рюмку Орис плеснула вслепую. Половина жидкости разлилась по столу, но Гирд не обратила на это никакого внимания. Она подняла свою рюмку.

– Раз мы с тобой подруги по несчастью – влюбились в уродов каких-то – давай выпьем за что-нибудь тематическое.

– За уродов? – предположила Орис флегматично, пытаясь вспомнить, в какой момент жизни она успела поделиться с Гирд своей печальной историей. Не было такого. Зараза, опять в голову Марблу залезла?!

Гирд выразительно дёрнула густой бровью.

– Точно! За то, чтобы они держались от нас подальше!

Пила Гирд вовсе не вино, а странный крепкий напиток, который Орис никогда не пробовала. Он был горький и зелёный, неприятный на вкус и, похоже, уносил он на счёт раз-два. Орис только лизнула, а Гирд лихо опрокинула в себя всю рюмку. Лицо её тут же перекосило, она замахала руками, а затем потянулась к нарядной коробочке за конфеткой, которой тут же и закусила. Всё в этом мире лучше с шоколадом.

– Так у тебя тоже был урод? – поинтересовалась Орис, тоже угощаясь конфеткой. Гирд, непривычно оживлённая, округлила совиные глаза и горячо закивала, а потом, спохватившись, резко замотала головой.

– Нет, внешне-то он был ничего. Он и сейчас ничего. Но по сути своей, конечно, урод уродом!